– Я понятия не имею, дяденька. В этом месте я впервые так же, как и вы. Но одно могу сказать точно. Это последний коридор в моей жизни. – Она громко рассмеялась и припустила вперёд так быстро, что даже одетые в экзо-костюмы хорошо тренированные спецназовцы отстали от неё. Трудно было себе даже представить, что ещё несколько минут назад она валялась без признаков жизни.
Тимофей бежал тяжело. Его ноги гудели, а в желудке урчало словно он не ел уже несколько дней. И хотя молодой человек прекрасно понимал, что голод вызван излишними нервными перегрузками и повышенной физической активностью последних часов, отсутствие еды было для него в этот момент не самой главной проблемой. Главное, что требовалось сейчас от молодого воина и всей команды – это выжить и выполнить поставленную перед ними задачу. Он произвёл несколько нажатий на плюс в индикаторе, и «Богатырь» тут же подхватил все его движения, усиливая их своими нано-системами. Бежать стало гораздо легче.
Прошло минут десять, прежде чем туннель закончился. Отряд остановился возле круглого выхода с дверьми, оснащёнными гермозатворами.
– Круто! – выдохнул Иван. – Что дальше?
– Да-а-а, эту дверь моей взрывчаткой не открыть, – промычал Датонг, тяжело дыша.
– Что делать будем? – спросил генерала Тимофей. Он постоянно оглядывался назад. Всё время пока они бежали по огромной словно труба внутренности туннеля молодому человеку чудилось, что за ними следует неизбежная погоня.
– Времени мало, – сказал Бирюк, обращаясь к Василисе. – «Бурс» будет здесь с минуты на минуту. Эти люди долго ждать не станут. Уверен, их штурмовые группы уже прочёсывают подземные коридоры.
– Я, вообще, сомневаюсь, что это люди, – ответила девушка, осматривая двери. Бирюк насторожился. Девица заметила его обеспокоенность и, приложив ладонь к холодной стене из металла, закрыла глаза. – Я имею в виду, что нормальные люди не способны на то, чем занимается в этом месте «Бурс». – Тишину нарушало лишь негромкое дыхание бойцов с оружием, столпившихся возле огромной двери. В отличие от Тимофея, они не активировали свои костюмы во время бега. – Я знаю, что вы думаете. Всё это ради безопасности государства и мира. Но даже это не оправдывает те зверства, на которые идут эти монстры. – Она продолжала стоять возле двери и вслушиваться в тишину. – Я никогда не смогу осознать всю глубину своей злобы и ненависти, которую приобрела в этом жутком месте. Никогда не смогу простить этих людей за то, что они со мной сотворили. Но мне хочется верить, что раз я жива, то в этом есть некий сакральный смысл. – Она вдруг резко открыла глаза. Бирюк, не ожидавший этого, вздрогнул. По спине словно электрический разряд пробежали предательские мурашки. Яркий белый свет мелькнул в глазах девушки словно лезвие в ночи и мгновенно исчез. Генерал замер, а спустя секунду, застучали механизмы открывания затвора двери и тяжёлые металлические створки поползли в стороны.
Ошарашенные люди смотрели на девушку с открытыми от изумления ртами. Первым в себя пришёл Датонг.
– А вот с предыдущей дверью почему мы так не сделали? – Он вопросительно воззрился на Василису. Девушка виновато улыбнулась и скромно пожала плечами.
– Та дверь имеет защиту от перегрузок. На подобного рода устройства моя сила не действует.
– Сила? – вопросительно воскликнул Бирюк. Генерал мгновенно выхватил из кобуры пистолет и направил его на девушку. Лазерный целеуказатель красной точкой замер на лбу красавицы. – Или ты мне сейчас же рассказываешь, кто ты? Или я тебя убью на месте без всяких раздумий.
– Нет, дядя! – Тимофей выскочил вперёд, прикрывая собой Василису. – Вы не можете убить её, она ведь помогла нам. А её способности, какими бы загадочными они ни были, весьма уникальны. Их следует изучить, и кто знает, быть может, она нам ещё пригодиться.
– Она мутант! – повысив голос до приказного командного тона, прикрикнул на племянника генерал. – Или ты уже забыл, что Миа ждёт твоего звонка?
– А это здесь при чём? – удивлённо выкрикнул парень. – Или вы? Да что? Нет, я ведь не в этом смысле…
– Отойди от неё парень, – грозно прорычал генерал. – Иначе, клянусь, ты пожалеешь.
Тимофей хотел сказать ещё что-то, но злоба во взгляде генерала заставила его замолчать.
– Отойди. – «Скороход» оттащил Тимофея в сторону. Генерал проводил племянника суровым взглядом.
– Рассказывай! – Бирюк не шутил, девушка это прекрасно видела, но страху не подавала. Она лишь усмехнулась и, собирая волосы в пучок, стянула их маленькой резинкой на затылке.
– Я расскажу вам всё. Не стреляйте, пожалуйста! Вот только время сейчас не совсем подходящее. – Тимофей нагловато усмехнулся, взглянув на генерала. Произнесённая Василисой фраза про неподходящее время словно эхо дежавю откликнулась в его памяти. – Через несколько минут здесь будет вся королевская конница и вся королевская рать. Так что, разговор по-любому придётся отложить. – Бирюк нервно выругался. Он опустил пистолет и едва заметно кивнул Ивану. Здоровяк мгновенно поднял свой огромный пулемёт и направил его на Василису.
– Что дяденька, сам мараться не хочешь? – без тени смущения поинтересовалась девица.
– Это моя страховка на случай твоих непредсказуемых глупостей, – прорычал на Василису генерал и подтолкнул её к двери. Пистолет Бирюк убирать в кобуру не стал и медленно пошёл вслед за красавицей. Ни один из бойцов отряда не произнёс ни звука. Они по очереди перебрались через створки огромных дверей и двинулись дальше.
Редкие моменты, когда генерал Бирюк был, мягко говоря, не в духе, помнил, наверное, каждый, кто служил вместе с ним. Случалось, подобное нечасто. Но эти, незабываемые для каждого находящегося рядом с ним мгновения, вспоминать впоследствии было порой очень болезненно.
Однажды под горячую руку генерала попал даже министр обороны. Произошло это как раз после Кронштадтской операции. В тот злополучный день министр прибыл в полк приписки отряда «Стальная кольчуга», чтобы лично вручить награды живым и павшим в схватке с пришельцами воинам. Но время ожидания растянулось не на минуты, а на часы, поскольку найти капитана Бирюка в расположении части никто так и не смог. Министр пришёл в бешенство и приказал взыскать с отсутствующего наглеца три месячных жалованья. Именно в этот момент в помещение вошёл Бирюк. Он как раз вернулся с церемонии похорон своих солдат и был в скверном расположении духа. А после вопроса министра
