Мировой финансовый и экономический кризис, начавшийся с Уолл-стрит, сильно повлиял на восприятие Соединенных Штатов в мире и на самовосприятие американцев. К политическому поражению в Ираке и полному тупику в Афганистане добавился финансовый крах самой Америки.
Ведь экономический кризис начался именно в США, на Уолл-стрит, с банкротства инвестиционного банка «Леман Бразерс», который входил в категорию «too big to fail», считался слишком крупным, чтобы обрушиться. Он входил в число системных банков, финансовых организаций и страховых компаний, которые, как предполагалось, были несущими конструкциями всей экономики США. Считалось, что нельзя допустить их краха, ибо тогда разрушится вся система.
В результате кризиса погибли несколько ведущих банков США, на грани краха оказались крупнейшие ипотечные компании Freddie Mac и Fannie Mae, где крутились триллионы долларов. Кризис сильно ударил по европейским странам, его волны докатились даже до таких островков финансовой стабильности, как Дубай.
На Давосском форуме 2009 года, где присутствовал Путин в качестве премьер-министра, находился и премьер Китая. Они выступили в унисон. Оба указали на то, что высокомерная самоуверенность Запада в абсолютной правильности, непогрешимости и неуязвимости западной экономической модели не выдержала проверку практикой. Как иронично сказал китайский представитель, «наши учителя немножко поторопились». Поспешили, объявив либеральную экономику неким посткапиталистическим феноменом, который не подвержен серьезным финансовым потрясениям. Безкризисная неолиберальная модель оказалась мифом.
Эти события усилили школу пораженцев в США. К геополитическим факторам добавился важный системный. Возник вопрос: способна ли вообще американская экономика оставаться на лидирующих позициях? Не произойдет ли так, что она уже завтра уступит место Китаю, Индии, другим новым экономикам? По всему миру возникли сомнения и в устойчивости доллара.
В США все чаще стали вспоминать знаменитый труд гарвардского профессова Пола Кеннеди «Взлет и падение великих держав», вышедший в 1976 году. Кеннеди вывел закономерность: все империи гибли по одной причине — они брали на себя слишком много обязательств, их национальная экономическая база не справлялась с чрезмерным количеством обременений. Этот феномен наблюдался еще в Римской империи, он же привел к падению Испанской, Французской и Британской империй. Ученый назвал этот феномен over-extension — «чрезмерное расширение», которое порождает перенапряжение сил в результате чрезмерных обязательств, прежде всего военных и финансовых.
Крах ждал бы, скорее всего, и США, с их колоссальным госдолгом, если бы американцы не создали такую систему, благодаря которой эта страна является всемирным финансовым паразитом. США живут за счет всего мира, печатая доллары, общий объем которых давно не соответствует тому объему товаров и услуг, которые производит американская экономика. Если бы США не создали систему всеобщей зависимости от доллара, то, конечно, давно бы рухнули. Но они ее создали. И теперь США сами — «too big to fail», то есть слишком велики, чтобы рухнуть, поскольку на них замкнута вся глобальная финансовая система, они могут себе позволить такой долг.
Поскольку никто в банкротстве США не заинтересован, они держатся за счет круговой поруки. За счет того, что Китай, Япония, России и многие другие страны держат свои резервы в американских ценных бумагах. Главные кредиторы Америки не заинтересованы в ее разрушении.
Все это позволяет США выжить. Но одно дело выжить, а другое дело — быть неоспоримым лидером, осуществить ту заявку, которую США сделали после распада СССР, когда Буш-старший объявил, что наступил «новый мировой порядок» во главе с Америкой, где будут править США вместе со своими ближайшими союзниками, по сути, младшими партнерами.
С этой заявкой на тотальное лидерство США не справились не только в конкретных странах: Ираке, Афганистане, Ливии, Сирии, но и на уровне собственной экономической модели, которую они представляют. Кризис показал, что эта модель весьма уязвима. Крупные экономисты, нобелевские лауреаты — такие как профессор Джозеф Стиглиц из Гарварда, Пол Кругман и другие — стали говорить о том, что острые кризисы заложены в современной неолиберальной модели, которая делает ставку не на движение товаров и услуг, а прежде всего на движение денег.
Политический провал в Ираке и финансовый кризис 2008–2009 годов стали отправной точкой для перехода США в новое состояние. Если до войны в Ираке США воспринимались как безусловный лидер «однополярного мира», то через пять лет после начала оккупации Ирака Америка из неоспоримой глобальной державы стала превращаться в страну с оспариваемым лидерством. Оно оспаривается на целом ряде направлений. На геополитическом направлении — с Россией и Китаем, особенно когда речь заходит о Дальнем Востоке, но также Ираном и даже КНДР, которая бросила открытый вызов США, создав собственное ядерное оружие.
Оспаривается на финансово-экономическом направлении всеми теми, кто пострадал от этого кризиса и осознал, что у неолиберальной модели есть серьезные изъяны и ограничения.
Оспаривается и на уровне общественного мнения. Доверие к США резко упало. Печально знаменитая пробирка Колина Пауэлла (липовое доказательство оружия массового поражения у Ирака) была не просто неудачным для США эпизодом в истории ООН. Она сохранилась в глобальной политической мифологии как хрестоматийная американская ложь, одна из отправных точек в оценке внешней политики США.
В США, правда, настаивают: это был невольный обман, неправильное чтение разведывательных данных или прямая ошибка разведки. Но в России и многих других странах уверены, что это был сознательный обман. И конечно, таковым он и был. Позже в мемуарах это признал не кто иной, как сам Пауэлл.
В силу всех этих факторов период с 2003 по 2009 год — от оккупации Ирака до финансового кризиса — стал началом заката однополярного мира и абсолютного американского лидерства. Конечно, это будет длительный процесс. У США сохраняется огромный запас прочности. Он позволил им выйти из этого кризиса с минимальными потерями. И все же США не сумели восстановить образа неоспоримого лидера «однополярного мира». Это ощущение пронизывало всю американскую предвыборную кампанию 2016 года и стало важнейшей причиной поражения Хиллари Клинтон и победы Дональда Трампа, который пообещал исправить ситуацию, сделав Америку вновь великой (Greatagain).
Очень сильно возросло самосознание и экономическая мощь Китая. Кризис, от которого Китай пострадал меньше прочих, дал Пекину моральное основание заявить, что он тоже вправе определять правила мировой торговли, да и мировой политики. Ослабив США и страны западного альянса, кризис вбросил Китай на первые позиции. И уже через
