Вебер спросил кое-кого из охранников. Они подвели к нему троих.
Трое толмачей стояли рядом. Нойбауэр сделал шаг вперед.
— Люди! — проговорил он с достоинством. — Вас неправильно проинформировали. Вас отправят в лагерь для отдыха.
— А ну, давай! — Вебер подтолкнул вперед одного из трех.
Они стали произносить какие-то непонятные звуки. Никто на плацу не пошевельнулся. Нойбауэр повторил сказанное.
— Сейчас вы отправитесь на кухню, — добавил он. — Выпьете кофе и поедите!
Толмачи что-то бубнили. В ответ никто не шелохнулся. Никто этому не верил. Каждый из них уже часто был свидетелем того, как подобным образом исчезают люди. Еда и купание были опасными обещаниями.
Нойбауэр начал злиться.
— Кухня! А ну, шагом марш на кухню! Еда! Кофе! Поесть и выпить кофе! Суп!
Охранники с дубинками набросились на толпу.
— Суп! — Каждое слово сопровождалось ударом дубинкой.
— Стой! — орал разозлившийся Нойбауэр. — Черт возьми! Кто вам приказал начать избиение?
Надзиратели отскочили назад.
— А ну, прочь отсюда! — кричал Нойбауэр.
В один миг люди с дубинками вдруг снова стали заключенными. Прячась друг за друга, они незаметно прокрались на край плаца.
— Они ведь их искалечат, — ворчал Нойбауэр. — Возись потом с ними.
Вебер кивнул.
— При разгрузке на вокзале нам и без того пришлось набить несколько машин мертвецами, чтобы сжечь их в печах крематория.
— И где же они?
— Свалили в кучу у крематория. А у нас самих угля не хватает. Наш запас ох как нам нужен для собственных людей.
— Черт возьми, как же нам от них избавиться?
— Люди в панике. Они перестали понимать, что говорят. Но, может быть, когда они это понюхают…
— Понюхают?
— Еду понюхают. Понюхают или увидят.
— Вы хотите сказать, когда мы притащим сюда котел с пищей.
— Именно так. Какой толк что-нибудь обещать этим людям. Они должны это увидеть и понюхать.
Нойбауэр кивнул.
— Очень может быть. Недавно мы как раз получили партию перевозных котлов. Пусть притащат сюда один или два. Один с кофе. Еду уже привезли?
— Еще нет. Но один полный котел, наверно, можно будет найти. По-моему, со вчерашнего вечера.
Подвезли котлы. Они стояли примерно в двухстах метрах от толпы на улице.
— Везите один в Малый лагерь, — скомандовал Вебер. — И снимите крышку. Потом, когда они подойдут, медленно увезите его снова сюда. Мы должны сдвинуть их с места, — сказал он Нойбауэру. — Как только они освободят плац для перекличек, не составит труда вытеснить их отсюда. Это всегда так. Они желают остаться на том месте, где они спали, потому что здесь с ними ничего не случилось. Для них это своего рода безопасность. Всего остального они боятся. Но как только сошли с места, уже не останавливаются. Пока подвезите только кофе, — скомандовал он. — И не увозите. Раздайте его вон там.
Бак с кофе подтащили к самой толпе. Один из специально назначенных дежурных зачерпнул половником и выплеснул кофе ближе всех стоявшему прямо на голову. Им оказался старик, у которого поседевшая борода была перемазана кровью. Кофейный отвар скатился с лица, окрасив бороду теперь уже в коричневый цвет. Это было ее третье превращение.
Старик поднял голову и облизал капли. В воздухе замелькали его руки, похожие на когти. Дежурный поднес половник с остатком отвара ко рту старика.
— На, жри кофе!
Старик раскрыл рот. Желваки на шее судорожно заработали. Обхватив ладонями половник, он глотал и глотал, весь растворившись в глотательных движениях и громком чавканье. Его лицо подергивалось, он весь трясся, однако продолжал глотать. Это увидел находившийся с ним рядом. Потом еще один и еще. Они вскочили и стали тянуться губами и руками к половнику, пытаясь хоть как-нибудь повиснуть на нем в этом мелькании рук и голов.
— Эй! Черт возьми!
Дежурному никак не удавалось выхватить половник. Помогая ногами, он пытался вырвать половник из объятий толпы, осторожно бросая взгляды назад, где стоял Нойбауэр. Между тем вскочили и остальные, обступив бак с горячим кофейным отваром. Они пытались заглянуть в бак и зачерпнуть напиток своими тоненькими ладошками.
— Кофе! Кофе!
Дежурный почувствовал, что половник у него в руках.
— Соблюдать порядок! — прокричал он. — А ну-ка, всем построиться! В шеренгу!
Но все было тщетно. Толпу уже невозможно было удержать. Она ничего не воспринимала. Она обнюхивала то, что можно было пить, и слепо штурмовала бак с кофейным отваром. Вебер оказался прав: там, где мозг переставал воспринимать, желудок правил бал.
— Теперь тележку медленно оттащите вон туда, — скомандовал Вебер.
Однако стало ясно, что это невозможно. Толпа кольцом обступила тележку. Один из надзирателей сделал удивленное лицо и стал медленно падать. Толпа дернула его за ноги. Лишенный опоры, он, как пловец, пытался махать руками вокруг себя, пока не повалился на землю.
— Образовать клин! — скомандовал Вебер.
Охранники и лагерные полицейские построились клином.
— Вперед, — кричал Вебер. — В направлении тележки с кофейным баком. Надо вырвать его у них!
Охранники проникли в самую гущу толпы. Они оттеснили людей в сторону. Им удалось образовать кордон вокруг тележки и столкнуть ее с места. Она была уже почти пуста. Плотно обступив тележку, они пытались вырвать ее из людских объятий. Толпа не отступала. Люди старались просунуть ладони поверх плечей охранников и у них под руками.
Вдруг кто-то из стонущей людской массы увидел вторую, чуть поодаль стоящую тележку. Странно покачиваясь, он вприпрыжку устремился к ней. За ним последовали другие. Но здесь Вебер все предвидел. В окружении крепких охранников тележка медленно пошла вперед.
Толпа бросилась вдогонку. Рядом оказалось только несколько человек, которые гладили ладонями стенки кофейного бака, пытаясь облизать выступившие на нем капли. Отстало около тридцати, у них уже не было сил, чтобы оторваться от земли.
— Оттащите их после, — скомандовал Вебер. — А потом надо будет замкнуть цепь через улицу, чтобы они уже не смогли вернуться сюда.
На плацу осталось много человеческого дерьма. У Вебера был опыт. Он знал, что толпа попробует вернуться сюда, когда пройдет острое ощущение голода.
Охранники подгоняли отставших. Одновременно они тащили умирающих и мертвых. Умерло только семеро. В транспорте осталось пятьсот самых крепких.
У выхода из Малого лагеря на дорогу из толпы вырвалось несколько человек. Охранники, тащившие умирающих и мертвых, не могли за ними поспеть. Трое самых крепких побежали назад к баракам и дернули засовы. Дверь в двадцать второй барак раскрылась, и они вползли внутрь.
— Стой! — закричал Вебер, когда охранники попытались было последовать за ними. — Все сюда! Троих мы заберем позже. Внимание! Остальные возвращаются.
Толпа устремилась вниз по улице. Котел с едой оказался полностью вычерпанным, но когда началось было построение по группам, они вернулись обратно. Однако теперь они были уже не такие, как прежде. Прежде они казались единым монолитом, свободным от отчаяния, что придавало им какую-то тупую силу. Теперь же голод, еда и движение отбросили их в состояние отчаяния. В них снова поселился страх, сделав их дикими и слабыми, они перестали быть массой, они оказались расколотыми на множество индивидуумов,
