– Мне его продали. За один золотой.
Немного помялся, под ждущим большего взглядом Вита, и решив, что даже если расскажет, то от этого кроме пользы никакого вреда не будет, продолжил.
– Это, можно сказать, дар принцессы харжитов. – И, опережая, вопрос брата Вита, добавил: – Где это произошло, я, при всем своем уважении к вашему ордену, не скажу. Завись от этого только моя жизнь, я бы вам доверился. Но это не моя тайна.
Такой ответ как оказалось, ещё больше взбодрил счетовода.
– А вместе с кинжалом принцесса тебе никакой другой предмет не передавала?
Подошедший учитель, уловив нежелание Тёма говорить, мягко попросил:
– Ответь, я ручаюсь за чистоту помыслов этого человека и тех, кого он представляет, по отношению к вам, моим ученикам.
Тём кивнул на эту просьбу и молча достал кольцо с семью самоцветами.
Эшшу и Клаус с любопытством, но без проявления особого интереса, посмотрели на кольцо принцессы. Чего нельзя было сказать о счетоводе. По его лицу было заметно, что он и обрадован, и озадачен одновременно. Но при этом кольцо в своих руках он держал недолго, и, вернув его норду, явно заторопился уйти.
– Спасибо. Нам надо быть у брата Юра быстрее, чем я предполагал раньше. Думаю, что я не ошибаюсь в своих предположениях, и мы скоро снова увидимся. Так, что до свидания.
Подойдя к ожидающим его братьям, Вит достал и прочитал свиток, после чего все четверо быстро шагнули в, разгоревшееся синим пламенем, окно портала.
Как только окно портала схлопнулось, Эшшу не удержалась от вопроса:
– Тём, и как тебе эти счетоводы из Ордена Плачущей Богини?
– Сдается мне, что вести подсчёт им сподручнее с помощью меча и кинжала, чем на счётах.
– И ты не ошибся, – подошедший Клаус подтвердил их догадки.
– Но и на счётах они считают замечательно. Я тоже до встречи с этими отважными ребятами был о них низкого мнения. Ибо не место торговцам и ростовщикам в Храме. Однако, пройдя с ними через общее дело, убедился, что это правильные счетоводы.
Клаус мечтательно усмехнулся своим воспоминаниям.
* * *Утро девятого дня ничем не отличалось от утра восьмого.
Тём всё так же на автомате рубил последнее дерево. Ещё полтора дня и «оковы тяжкие падут, темницы рухнут и свобода!». Но может всё не так печально. Вон Клаус и Эшшу могут идти куда угодно, а не идут, тренируются рядом с ним. Теперь ведьма пыталась пробить «Щит веры» инквизитора, попеременно используя заклятия из арсенала сумеречных ведьм и недавно выученные молитвы. Клаус легко держал удар.
Без шансов для девчонки, определил Тём, и, отложив топор, достал из кармана гвоздь, которому он вчера круто поменял судьбу. Ещё вчера, попав в руки норда, это был обычный, уже слегка прихваченный ржавчиной, железный гвоздь. А сейчас Тём вертел в руках всё тот же вчерашний, но уже серебряный гвоздь. За ночь серебро с гвоздя не исчезло, что очень радовало норда. Значит вера ученика инквизитора была сильна, и этой силы хватило, чтобы эффект молитвы продержался всю ночь до утра. Вот и стрельнула, дождавшись своего часа, его ветка с магическим развитием. Раз с малым исцелением ран не получилось, будем использовать свои невеликие запасы маны с максимальной пользой. Вера верой, а без мана-мешка ничего бы не вышло. И пусть Клаус упорно зовет молитвой эти преобразующие железо в серебро слова, Тём не видел большой разницы молитвы с обычным магическим заклинанием.
К тому же Клаус признался, в разговоре с Эшшу, что, обещая обучить норда и ведьму молитвам, он до конца не верил в успех обещанного. Всё-таки Тём воин без навыков к владению силой (эк инквизиция вокруг слова «магия» круги наматывает и следы путает), а Эшшу что бы она про сумерки, свет и тьму ни рассказывала, остается ведьмой. А ведьма и Святое слово, это вам не пчелы и мёд. Это пчелы и медведь.
Портал открылся в том же месте, откуда вчера стартовала бравая четверка счетоводов.
Появившегося из светящегося овала брата Вита, Клаус встретил тем же приветственным ритуалом, что и вчера. А потом отвел в сторону от своих учеников, не дав ему с ними даже поздороваться, и о чем-то расспросил. Потом с задумчивым видом выслушал ответ, покивал, но не понятно, то ли сомневаясь в сказанном, то ли одобряя, и уже вместе с счетоводом подошёл к ученикам.
– Тём, Вит меня уверяет, что кольцо от принцессы харжитов означает её тайное поручение тебе, с которым ты должен идти на Юг. Так ли это?
Тём пожал плечами. Почему бы не ответить на вопрос. Он не давал клятву омерты ни Мизуки, ни Эшшу. А если начать сомневаться в Клаусе, то в Файролле делать больше нечего. Делать заклад в отношениях на риск подставы ему и в реале надоело.
– Да. Как только закончится моя помощь Базилине, я покину вас учитель. Мой долг зовет меня на Юг. Я бы хотел продолжить наше обучение и очень надеюсь, что мы ещё сделаем это. Но даже ради этого я не хочу становиться клятвопреступником.
– Я понимаю, о чем ты говоришь, ученик. Выслушай в этом случае брата Вита и мой тебе совет, согласиться на его предложение, ибо оно выгодно и тебе и ордену Плачущей Богини. Но я забежал немного вперед. Пусть брат Вит сам скажет, с чем он прибыл к нам.
– Здравствуй Тём, здравствуй Эшшу, – брат Вит сегодняшний был не в пример вежливее брата Вита вчерашнего.
– У меня приглашение тебе, Тём, от казначея нашего ордена брата Юра, посетить его в резиденции ордена. В случае согласия, ты будешь доставлен к нему порталом и после разговора, при любом его исходе, возвращен обратно.
– Увы, я не могу покидать окрестности Садика, пока не выполню наложенный на себя обет искупления гордыни.
– А в чем заключается твое искупление?
– Я должен срубить это дерево, – Тём указал на предмет своей борьбы, – оно последнее из тех, что я должен убрать, расчищая место под новую жизнь.
– Эта единственная причина, по которой ты не можешь меня сейчас сопровождать?
