Смуглолицый пронзительно свистнул и громко крикнул:
– Шабаш! Суши вёсла, ребята!
Эльма, в свою очередь, подала знак окончания боя. Дерущиеся охотно разошлись. Из более чем десятка разбойников, выскочивших из зарослей, в живых осталось шестеро. Досталось и некоторым девушкам. Самая тяжёлая рана была у Эльмы. Она, буквально, ощущала, как истекает кровью, и как силы покидают её, уходя вместе с живительной жидкостью. К ней поспешила Лайта и туго перевязала руку, чтобы хоть на время остановить кровотечение.
Когда противники собрались в две противостоящие группы, Эльма приступила к переговорам.
– Кто у вас старший? – спросила она.
– Думаю, я, – ответил смуглолицый. Мужчина кивнул на поверженного ассвета. – Он был капитаном, но я забрал у него власть. А кто старший у вас?
– Я, Эльма Айли, дочь лорда-капитана Глая. Вы знаете, что находитесь на его землях?
– Знаем, – кивнул мужчина. – Поэтому и напали на вас. Нашего капитана звали Корис и он был заклятым врагом Глая… Если бы Корис попал в руки Глая, его ждала бы незавидная участь.
– А вы этого не боитесь?
– Мы готовы присягнуть капитану Глаю… Правда, парни?
Пираты неохотно, но согласились.
– Вы можете сделать это прямо сейчас, так как в отсутствие капитана я Госпожа островов.
Смуглолицый улыбнулся и охотно опустился на одно колено. Он произнёс слова присяги и поцеловал ей руку.
Его звали Лой Лофер из Анзора, и Эльма уточнила:
– Лофер твоё родовое имя или прозвище?
С ассветского это слово переводилось как «весельчак» или «насмешник».
– Так прозвали меня в детстве, так как отца у меня не было, а мать бросила, едва мне исполнилось десять лет. Это имя мне нравится, и я сделал его своим собственным.
Затем, оставшиеся пятеро пиратов тоже принесли присягу, и вся компания, собрав вещи и подобрав оружие убитых, направилась к лагерю виолок.
Эльма, потерявшая много крови, чувствовала себя нехорошо, и держалась из последних сил. Видя состояние девушки, Лой обхватил её за талию и помогал идти.
Когда они вернулись в лагерь, вечерело. Эльма решила возвращаться в замок, несмотря на наступающие сумерки. Все с трудом разместились в лодке, перегрузив её до предела, и только благодаря тихой безветренной погоде и спокойной воде она не перевернулась и не затонула. Лайта предлагала оставить новообращённых на острове, а утром прислать за ними баркас, но Лой заявил, что они устали сидеть на этом клочке суши, и желают побыстрее оказаться среди людей, поесть нормальной горячей пищи и выспаться в койках, а не на сырой земле.
Эльма кратко изложила Мюррею происшествие на острове и приказала зачислить новеньких в свой отряд, поставить на довольствие, дать пару дней на отдых и приведение себя в порядок.
Ранение оказалось не таким лёгким, как девушка думала раньше. Началась лихорадка и ей пришлось лечь в постель. Она позвала Юлиссу – рабыню-знахарку – и спросила, показав свою рану:
– Сможешь меня вылечить или позвать лекаря?
– Смогу. Но для этого мне понадобятся специальные травы и целебные корни. Я могу сходить в лес?
– Да. Но возьми для охраны одну из виолок. Я не хочу, чтобы с тобой случилось несчастье.
– Спасибо, госпожа. Я отправлюсь на рассвете.
Глава 10
Юлисса оказалась искусной целительницей. Через несколько дней воспалившаяся рана перестала сочиться гноем и начала подживать. Лихорадка прошла, и силы девушки быстро восстановились. Она встала с постели и занялась своими обязанностями.
На другой день к ней подошла Лайта и спросила:
– Эльма, можно забрать из клетки Брайта? Он совсем плох.
В связи с последними событиями провинившийся любимец совсем вылетел у девушки из головы.
– Что с ним?
– Он без сознания уже сутки.
– Не просил пощады?
– Нет. За всё время не произнёс ни слова.
– Пусть его достанут и отнесут в лазарет. Передай лекарю, что я приказала поставить его на ноги.
– Спасибо, Элли.
– Он тебе до сих пор нравится?
– Да…
– Хочешь взять его себе?
– А ты отдашь?
Эльма на мгновение задумалась и честно ответила:
– Не знаю.
Когда бесчувственное тело достали из клетки и снесли вниз, Эльма вышла во двор, чтобы взглянуть на бывшего наложника. Вид у него был ужасный и от него дурно пахло. Взглянув на бледное измождённое лицо с запавшими глазами и спёкшимися от лихорадки губами, Эльма невольно почувствовала лёгкие угрызения совести. Не слишком ли строго она наказала его за вполне естественное желание любого человека быть свободным?
– Думаю, он не жилец, – услышала она позади знакомый голос и, оглянувшись, увидела подошедшего Лоя Лофера.
– Он не попросил пощады…
– Упрямый парень… Мне сказали, это ваш любимец.
– Был.
– Он вас обидел?
– Он пытался бежать.
– Глупец! Если бы я был на его месте, ни за что не оставил бы такую женщину!
– Серьёзно?
– Вполне!
– Хочешь занять его место? – прищурилась девушка, внимательно глядя в необычные зеленовато-голубые глаза анзорца.
Лофер перестал улыбаться и его глаза тоже прищурились.
– Даже не знаю… Не хочу закончить, как он. – И тут же перевёл разговор на другое: – Как ваша рука, сударыня? Я бы хотел сразиться с вами ещё раз.
– Не боишься?
– А вы меня? – снова заулыбался мужчина.
– В прошлый раз я показала не всё своё мастерство.
– Я тоже.
– Ладно… Как только я верну себе форму, мы выясним, кто из нас искусней.
– С нетерпением буду ждать этого момента, госпожа, – поклонился Лой.
Несколько дней Брайт находился между жизнью и смертью, и лекарь лишь бессильно разводил руками. Тогда Эльма обратилась к Юлиссе. Больного перенесли в его комнату и девушка начала над ним колдовать: поила отварами, втирала в кожу какие-то мази, купала в травах, настоянных на вине и меду, читала заговоры и заклинания и окуривала целебным дымом.
Через пару дней
