Э м ор и (в отчаянии). Розалинда, Розалинда!
Р о з а л и н д а (чуть лукаво). Не напускай на себя такой страдальческий вид.
Э м о р и. Какую боль мы способны причинять друг другу.
Р о з а л и н д а (опять заливается слезами). Это было так замечательно — ты и я. Так похоже на то, о чем я мечтала и боялась, что никогда не найду. Первый раз, что я думала не о себе. И я не могу допустить, чтобы это чувство увяло в серой, тусклой атмосфере.
Э м о р и. Не увянет оно, не увянет!
Р о з а л и н д а. Лучше сохранить его как прекрасное воспоминание, упрятанное глубоко в сердце.
Э м о р и. Да, женщины это умеют, но мужчины — нет. Я бы всегда помнил не то, как это было прекрасно, пока длилось, а только горечь, неизбывную горечь.
Р о з а л и н д а. Не надо!
Э м о р и. Никогда больше не видеть тебя, не целовать — словно ворота захлопнули и задвинули засов, — ты просто боишься стать моей женой.
Р о з а л и н д а. Нет, нет, я выбираю более трудный путь, более решительный. Наш брак был бы неудачей, а я неудачницей не была и не буду… Если ты не перестанешь ходить взад-вперед, я закричу!
Он снова в изнеможении опускается на диван.
Э м о р и. Поди сюда и поцелуй меня.
Р о з а л и н д а. Нет.
Э м о р и. Ты не хочешь меня поцеловать?
Р о з а л и н д а. Сегодня я хочу, чтобы ты любил меня спокойно, издали.
Э м о р и. Начало конца.
Р о з а л и н д а (в интуитивном озарении). Эмори, ты еще очень молод. И я молода. Сейчас нам прощают наши позы, нашу дерзость, то, что мы никого не уважаем, и это нам сходит с рук. Но тебя ждет в жизни много щелчков…
Э м о р и. И ты боишься, что заодно они достанутся и тебе.
Р о з а л и н д а. Нет, не этого я боюсь. Где-то я читала одни стихи… Ты скажешь — Элла Уилер Уилкокс, и посмеешься, но вот послушай:
В этом и мудрость — любить и жить, Брать, что судьба решит подарить, Не молиться, вопросов не задавать, Гладить кудри, уста целовать, Плыть, куда страсти несет поток, Обладать — и проститься, чуть минет срок.Э м о р и. Но мы-то не обладали!
Р о з а л и н д а. Эмори, я твоя, ты это знаешь. За последний месяц бывали минуты, когда я стала бы совсем твоей, если б ты захотел. Но я не могу выйти за тебя замуж и загубить и твою жизнь, и свою.
Э м о р и. Надо рискнуть — может, и будет счастье.
Р о з а л и н д а. Досон говорит, что я научусь его любить.
Эмори, опустив лицо в ладони, сидит неподвижно. Жизнь словно покинула его.
Любимый! Я не могу с тобой и не могу представить себе жизнь без тебя.
Э м о р и. Розалинда, мы раздражаем друг друга. Просто у нас обоих нервы не в порядке, и эта неделя…
Голос у него словно состарился. Она подходит к нему и, взяв его лицо в ладони, целует.
Р о з а л и н д а. Не могу, Эмори. Не могу я жить, отгороженная от цветов и деревьев, запертая в маленькой квартирке, и ждать тебя целыми днями. Ты бы меня возненавидел в этом спертом воздухе. И я же была бы виновата.
Снова ее ослепили неудержимые слезы.
Э м о р и. Розалинда…
Р о з а л и н д а. Ох, милый, уходи. А то будет еще труднее. Я больше не могу…
Э м о р и (лицо его осунулось, голос напряжен). Ты думаешь, что говоришь? Значит, это навсегда?
Оба страдают, но по-разному.
Р о з а л и н д а. Неужели ты не понимаешь?
Э м о р и. Не понимаю, если ты меня любишь. Тебе страшно вместе со мной на два года смириться с некоторыми трудностями.
Р о з а л и н д а. Я была бы уже не той Розалиндой, которую ты любишь.
Э м о р и (на грани истерики). Не могу я от тебя отказаться! Не могу, и все тут. Ты должна быть моей.
Р о з а л и н д а (с жесткой ноткой в голосе). А теперь ты говоришь, как ребенок.
Э м о р и (закусив удила). Ну и пусть! Ты нам обоим испортила жизнь.
Р о з а л и н д а. Я выбрала разумный путь, единственно возможный.
Э м о р и. И ты выйдешь за Досона Райдера?
Р о з а л и н д а. Не спрашивай. Ты же знаешь, в некоторых отношениях я уже не молода, но в других… в других я как маленькая девочка. Люблю солнце, и красивые вещи, и чтоб было весело, до смерти боюсь ответственности — не хочу думать про кухню, про кастрюли и веники. Мои заботы — это загорят ли у меня ноги, когда я летом поеду на море.
Э м о р и. Но ты меня любишь.
Р о з а л и н д а. Поэтому-то и нужно кончать. Неопределенность — это так больно. Такой сцены, как сегодня, мне больше не выдержать.
Снимает с пальца кольцо и протягивает ему. Глаза у обоих снова наполняются слезами.
Э м о р и (целуя ее в мокрую щеку). Не надо! Сохрани его, ну пожалуйста! Не разбивай мне сердце!
Она мягко вдавливает кольцо ему в ладонь.
Р о з а л и н д а (безнадежно). Уйди, прошу тебя.
Э м о р и. Прощай…
Она бросает на него еще один взгляд, полный бесконечного сожаления, бесконечной тоски.
Р о з а л и н д а. Не забудь меня, Эмори…
Э м о р и. Прощай…
Он идет к двери, как слепой ищет ручку, находит; она видит, как он вскидывает голову, и вот он ушел. Ушел — она приподнимается, потом падает на диван, лицом в подушки.
Р
