Фомин встал из кресла, прошел к холодильнику. Достал бутылку коньяка, из горла, не закусывая, сделал несколько больших глотков. Спиртное подействовало на главу районной администрации успокаивающе. Последние выводы, к которым он пришел в размышлениях, вселили немного оптимизма. Может, еще не все так и плохо!
Но надо поговорить с главбухом. Может, тот успел что пронюхать! Он не изолирован и находится в гуще проверки.
Фомин по сотовому вызвал заместителя.
Тот ответил, и это был хороший знак.
– Валентин?
– Да!
– Ты очень занят?
– Нет! Как всю бухгалтерию изъяли, пару вопросов задали, оставили в покое.
– Выйди в сквер!
– Хорошо.
Фомин, отключив телефон, прошел в приемную. Парни одновременно взглянули на него.
– Я пройдусь по скверу. Прогуляюсь! Надеюсь, ЭТО мне не запрещено?
Один из парней, видимо, старший, улыбнулся, ответив:
– Вы нас, наверное, с кем-то путаете, Сергей Петрович! Мы не надзиратели, а вы не задержанный. Можете делать что хотите, только просьба: на время, в интересах проверки, не покидайте территорию администрации. Уверяю вас, эти ограничения не носят принудительного характера и они, повторюсь, временны. Комиссия уже проводила подобные выборочные проверки в других регионах, и, как правило, в таком экстренном режиме она работала только первый день. Думаю, уже вечером вы в полной мере продолжите исполнять свои служебные обязанности.
Фомин выдавил из себя улыбку:
– Я не имею ничего против проверок. Считаю, они необходимы, так что с моей стороны никаких претензий быть не может. Просто как-то неуютно чувствовать себя под каким-то скрытым подозрением.
– Это пройдет, Сергей Петрович. Люди в комиссии компетентные, непредвзятые, объективные. Они во всем разберутся.
– Надеюсь на это! Да, если желаете, у меня в кабинете, в холодильнике, имеются различные напитки. Спиртного не предлагаю, понимаю, не положено, а вот прохладительные, пожалуйста, не стесняйтесь.
– Спасибо, Сергей Петрович!
Фомин, кивнув головой, вышел из кабинета, а затем и из здания администрации, которое нашел необычно тихим, хотя рассчитывал застать всеобщий переполох. Но ничего подобного не было. Сотрудники находились на местах, а представителей комиссии вообще видно не было. В сквере присел на скамейку у густого куста акации.
Вскоре подошел и начальник финансового управления, в просторечии – главбух.
Присел рядом, тяжко вздохнув.
Фомин взглянул на заместителя:
– Чего вздыхаешь, Валя?
– Не нравится мне все это.
– Как будто мне нравится, а что поделаешь?
– Ты прав, ничего не поделаешь. И откуда такая напасть нам на голову?
– Из Москвы.
– Это понятно. Неясно другое. Почему?
– Мне тут в голову пришла одна мысль, послушай…
Глава администрации высказал предположение о смене «крыши».
Главбух внимательно выслушал начальника.
– Что скажешь, Валентин?
– Это был бы не самый плохой результат работы комиссии. И возможно, такой расклад имел бы место, если не одно «но».
– Что еще за «но»?
– В пятницу, как ты знаешь, директор лесхоза как всегда поехал домой в Переславль. Вчера вечером собрался обратно. За ним ушла машина. Жена, провожая нашего дорогого Пласса Якова Иосифовича, ничего особенного не заметила, я разговаривал с ней по телефону, машина отъехала от дома. Вот только в Горинск водитель вернулся один.
Фомин взглянул на заместителя:
– В смысле?
– В прямом, Петрович. Пласс исчез!
– Но как это объясняет водитель? С ним говорили?
