служил в ГАИ, да уже можно сказать, отслужил, в конце месяца, может чуть позже, на пенсию. Дослужился до старшего лейтенанта. Детей нет. Вот так и пролетела жизнь. Что дальше на гражданке делать, не знаю. Работы никакой нет, а пенсия, сам понимаешь, лишь с голоду не сдохнуть! Обидно, Слав. Мне же всего сорок пять лет. Мог бы и дальше служить, некоторые у нас и до пятидесяти, а то и дольше на должностях лежат. А меня на покой! Начальству не угодил, не гнулся ни перед кем, вот и отправляют на заслуженный отдых, с глаз долой. И придраться не к чему. В моем случае точно блюдут букву закона, хотя в других этим законом как проституткой вертят. Обидно!
– Ну, старшина, сейчас везде так. Но ты не переживай! Теперь без работы не останешься. Я под тебя цех деревообрабатывающий, с чего сам начинал, в Горинске открою. Будешь рулить! И все местные власти посылать к чертям собачьим. А хочешь, в Переславль перебирайся, а? Первым заместителем сделаю или начальником службы безопасности? Квартирой обеспечу, оклад положу такой, что за месяц пенсию на три года перекроет. Я не по пьянке тебе предложение делаю, не подумай, все серьезно!
– Нет, Слав! В Переславль не поеду, а вот в Горинске – пожалуйста. С удовольствием возьмусь за любую работу!
– Будем считать, договорились! Я завтра же дам команду начать работу по цеху в Горинске.
– Благодарю!
– Ты это чего, Кузьмич? Что значит благодарю? Это я по гроб жизни должен тебя благодарить, ну уж никак не ты меня! Я твой вечный должник! За тебя хоть в огонь, хоть в воду! И прошу, не говори так больше, пожалуйста!
Коренев разлил остатки водки.
Выпили по последней. И вновь закурили.
– Один вопрос, старшина, а какими судьбами ты сегодня в Переславле оказался?
– За лекарством приехал.
– Болен, что ли?
– Я – нет! С нами, со мной и женой, бабушка ее живет, приличных лет уже. Ей лечение требуется. Но мне сказали, что нужное лекарство в Переславле найти невозможно, разве что в аптеке напротив. Вот и приехал сюда, а учреждение закрыто. Учет! Вот и жду, когда откроется.
– Что за лекарство?
Кузьмичев протянул Вячеславу рецепт:
Коренев по слогам прочитал написанное по-латыни слово.
– Ясно, хотя, признаться, ни хрена не понял! Но, говоришь, невозможно найти это лекарство? Сейчас проверим, так ли это.
Он достал сотовый телефон.
– Гриша? Коренев! Привет… Обязательно… на этом мероприятии буду!.. Ну, сказал же! Ты погоди о юбилее! Вопрос у меня к тебе неотложный! Мне нужен препарат…
Коренев вновь по слогам прочитал название лекарства:
– Понял? Я не спрашиваю, сколько это стоит! Достать можешь? Нет, прямо сейчас! Сколько?
Вячеслав взглянул на Кузьмича.
– Сколько нужно лекарства, старшина?
– Боюсь, у меня на пару пластинок и хватит.
– Вот блин, и этот о деньгах! Я спрашиваю, сколько лекарства требуется?
– Не знаю.
Коренев вернулся к разговору с неизвестным Кузьмичу Гришей:
– Давай сколько есть! Думаю, хватит, но если что еще достать сможешь, оплачу по любым расценкам! Куда, спрашиваешь? В забегаловку на пересечении Центральной и Демидовской, возле остановки «Концертный зал», к Леониду! Хорошо, жду! Спасибо!
Бывший рядовой отключил мобильник.
– Ну, вот, а ты говорил – невозможно! Все, старшина, возможно, вот только, жаль, не всем. Плохо это? Безусловно, плохо! Но правила этой новой жизни не нами писаны. Короче, через полчаса две упаковки препарата у тебя будут! Если надо, достанут еще. Лекарство действительно дефицитное, его в Москве, в институте каком-то заказывать надо. Но это ничего, это пустяки, закажем!
– Да у меня денег не хватит рассчитаться за упаковки.
– Ты опять о своем? Мне твои деньги не нужны! Считай, презент бабуле местные фармакологи делают. Подарок, в знак огромного и искреннего уважения. Ну, что, Кузьмич, может, еще пузырек раздавим? Под шашлычок? Что-то от салатов у меня аппетит разыгрался.
Кузьмичев поднял руки.
– Водки хватит, а вот шашлычка можно, я уже вкус его забыл!
Коренев поднялся, вышел из кабинета.
Вскоре вернулся, доложив:
– Все о’кей! Шашлыком занялись. Я заказал на косточках, ты не против?
– Нет, не против, ты мне вот о чем, Слава, скажи, ты с криминалом связан?
Коренев усмехнулся:
