Я присел на кровати, потянулся за графином с водой и чуть не выронил из рук. Правый глаз видел! И почти также чётко, как левый. От радости я вскочил, схватил в охапку малыша и стал подбрасывать его к потолку. Он не испугался. Наоборот, начал радостно гукать. А оказавшись на полу, тут же юркнул под кровать и выкатил маленький мячик — уселся рядом, как щенок с умильной физиономией — мол, поиграй.
«Здоровье восстановлено на 100 %», — возвестила система.
Оказывается, теперь у меня есть магический хорёк, который возвращает здоровье. Прекрасно, так что к врачу я решил не ходить.
Любой лётчик побаивается врачей, медкомиссий — строгие эскулапы могут найти болячку даже у самого здорового парня. Был у нас в полку один мужик — отличный пилот. Как медкомиссия — трусил так, что у него подскакивало давление. Здоровый мужчина, рослый, в плечах и груди широк безмерно, еле в кабине истребителя помещался. А как идти на осмотр к врачу — бледнел, краснел, потел, руки дрожали, шатало его из стороны в сторону, будто на казнь его ведут. Чуть не списали молодца.
Завибрировал коммуникатор и на экране возникла миловидная физиономия Мартина Келлера, адъютанта Дресслера.
— Господин майор, вам следует явиться в кабинет полковника Дресслера, — быстро договорил он и отключился.
Мысленно я чертыхнулся — Дресслеру наверняка доложили о нашей дуэли с Броуди. Правда, кто это мог сделать? Хаббард ведь тоже погиб.
Когда я добрался до кабинета Дресслера, предсказуемо обнаружил там не только полковника, но и Шмидта.
— Майор, — генерал хмуро смерил меня взглядом, будто обдумывал, каким способом лучше казнить: посадить на кол или четвертовать. — Расскажите нам об инциденте с Питером Броуди.
— Мы случайно встретились в столовой, он высказался обо мне нелестно. И я… ну я ударил его.
— Мы это знаем. Свидетели утверждают, что вы вызвали его на какую-то дуэль…
— Нет, это Броуди вызвал меня на дуэль…
— Это ещё что такое? — генерал, развернув массивную голову, бросил взгляд на Дресслера, который лишь скривился.
— Воздушная дуэль, насколько понимаю. Да, майор?
— Да. Это было предложение Броуди. Мы отлетели на побережье. Я там показал фигуры высшего пилотажа. Потом вернулся на базу. Всё.
Почти правда — я действительно демонстрировал высший пилотаж. Но в бою. А для чего, вы думаете, он нужен? Для авиашоу?
— Нет, не всё, — генерал взглядом пытался высверлить во мне дыру. — Вы вернулись, а вот Питер Броуди — нет.
— Не вернулся? Это странно, — я сделал усилие, чтобы голос звучал нейтрально, хотя врать умел паршиво.
И генерал не поверил:
— Вы что-то не договаривается, майор.
— У меня там отказал двигатель…
Дресслер выдохнул трёхэтажное матерное ругательство, которое, скорее всего, означало, что он испугался за меня. Тяжело задышал, побагровела даже шея. Я стал опасаться, что старика хватит удар.
— И как же вы смогли вернуться на базу в таком случае?
— Я отправил самолёт в отвесное пике, турбина завелась. И я смог вернуться. Может быть, у Броуди случилось то же самое, но вернуться он не смог.
— Почему вы не сообщили об этом сразу?
— Виноват, господин генерал. Я как раз шёл к господину полковнику, чтобы доложить, — соврал я второй раз.
Дресслер хмыкнул и отвёл глаза.
— Это просто немыслимо, майор, — проворчал генерал. — За это, весьма короткое, время, что я пробыл здесь, вы проявились себя как нарушающий все мыслимые и немыслимые правила и законы пилот.
Он тяжело встал, заложив руки за спину, медленно прошёлся по кабинету, погруженный в свои мысли. Я с напряжением ждал, какое страшное наказание он придумает для меня. Мысленно перебирал все виды казни и пыток, которые знал, накручивая себя всё сильнее и сильнее.
Шмидт остановился напротив меня, поднял хмурый взгляд блеклых глаз, заставив меня съёжиться до размеров лилипута.
— Значит так, майор, — выдал он, наконец. — Раз Броуди не вернулся, тогда вы… — я затаил дыхание и думал, что грохнусь в обморок. — Вы, как первый пилот, командир экипажа, будете управлять транспортным самолётом, и доставите меня и моих людей назад. Всё понятно?
— Но, господин генерал… — лицо Дресслера вытянулось так, что мне стало его жалко.
Он заткнулся и лишь как-то по-стариковски обмяк в кресле.
Кольнула досада, что придётся бросить здесь всё — ребят, изучение орбитоплана. Но система не дала времени на раздумья:
«Вы открыли новый летательный аппарат: Локхид C-130 Геркулес
Тип: Многоцелевой военно-транспортный самолёт
Максимальная скорость: 320 узлов
Дальность: 2050 миль
Практический потолок: 33 тысячи футов
Экипаж, чел.: 3 (два пилота, бортинженер)»
Я ошалело уставился на него, пару мгновений переваривая услышанное.
Вместо наказания — меня наградили поездкой на Экватор? Чёрт возьми, я обожаю эту систему!
Глава 9
Итальянский ресторан
На встречу с членами экипажа транспортника я шёл с каким-то нехорошим предчувствием — понимал, что примут меня настороженно. Возможно, даже враждебно, но обнаружил скорее унылое равнодушие. Немолодой мужчина с солидной сединой оказался бортинженером Гордоном Хаттоном, а белобрысый пацан — вторым пилотом, Богданом Сосновским. Хотелось, чтобы было наоборот, но, увы.
— Я бы хотел узнать, какие проблемы испытывал экипаж во время перелёта сюда, — первым делом спросил я, когда мы встретились в комнате пилотов. Отсюда со второго этажа комнаты пилотов открывался отличный вид на лётное поле, серые ленты взлётно-посадочных полос, ангары с самолётами. И это немного подбадривало.
— Всё есть в бортжурнале, — буркнул Хаттон.
— Я посмотрел его, — как можно дружелюбнее сказал я. — Но хотел узнать от вас, как от членов экипажа, с которыми нам придётся работать вместе.
— Да все как обычно — обледенение, болтанка, отказ датчиков уровня масла, невыпуск шасси, закрылок, турбулентность, грозовой фронт. И так далее, — лениво бросил Богдан. — Ничего интересного.
— Богдан, я бы хотел, что ты помог мне.
— Зачем вам все это? — зевнул парень.
— Затем, что я — военный пилот, пилотировал лёгкие истребители, много разных типов. Ещё штурмовики,
