Мудрец всегда с глупцом проигрывает в споре.
Бесчестный честного стыдит.
А капля счастья тонет в море горя…
Бог дает, Бог берет – вот и весь тебе сказ!
Что к чему – остается загадкой для нас.
Сколько жить, сколько пить – отмеряют на глаз,
Да и то норовят недолить каждый раз.
Коль можешь, не тужи о времени бегущем,
Не отягчай души ни прошлым, ни грядущим.
Сокровища свои потрать, пока живой;
Ведь все равно в тот мир уйдешь ты неимущим.
Мир – мгновенье, и я в нем мгновенье одно.
Сколько вздохов мне сделать за миг суждено?
Будь же весел, живой! Это бренное тело
Никому во владенье навек не дано.
Несовместимых мы порой полны желаний:
в одной руке бокал, другая – на Коране…
Вот так мы и живем под небом голубым —
полубезбожники и полумусульмане!
Мы уйдем без следа – ни имен, ни примет.
Этот мир простоит еще тысячи лет.
Нас и раньше тут не было – после не будет.
Ни ущерба, ни пользы от этого нет.
Ты скажешь, наша жизнь – одно мгновенье.
Ее цени, в ней черпай вдохновенье.
Как проживешь ее, так и пойдет,
Не забывай: она – твое творенье.
Сомненье, вера, пыл живых страстей —
Игра воздушных мыльных пузырей:
Тот радугой блеснул, а этот черно-белый…
И разлетятся все! Вот это жизнь людей.
Не станет нас. А миру – хоть бы что!
Исчезнет след. А миру – хоть бы что!
Нас не было, а он сиял и будет!
Исчезнем мы… А миру – хоть бы что!
Изначальней всего остального – любовь,
В песне юности первое слово – любовь.
О, не знавший любви в этом мире,
Знай, что всей нашей жизни основа – любовь!
Знай: в любовном жару – ледяным надо быть.
На сановном пиру – не хмельным надо быть.
Чтобы уши, глаза и язык были целы, —
И глухим, и слепым, и немым надо быть.
Я спросил у мудрейшего: «Что ты извлек
Из своих манускриптов?» Мудрейший изрек:
«Счастлив тот, кто в объятьях красавицы нежной
По ночам от премудростей книжных далек!»
В день завтрашний нельзя сегодня заглянуть,
Одна лишь мысль о нем стесняет мукой грудь.
Кто знает, много ль дней тебе прожить осталось?
Не трать их попусту, благоразумен будь.
Благородные люди, друг друга любя,
Видят горе других, забывают себя.
Если чести и блеска зеркал ты желаешь, —
Не завидуй другим, – и возлюбят тебя.
Смысла нет перед будущим дверь запирать,
Смысла нет между злом и добром выбирать.
Жизнь нам мечет вслепую игральные карты —
Все, что выпало, надо успеть проиграть!
Не смешно ли весь век по копейке копить,
Если вечную жизнь все равно не купить?
Эту жизнь тебе дали, мой милый, на время,
Постарайся же вовремя это прожить.
Кто урод, тот красавиц не ведает страсть,
В ад согласен влюбленный безумец попасть,
Безразлично влюбленным, во что одеваться,
Что на землю стелить, что под голову класть.
Не хмурь бровей из-за ударов рока,
Упавший духом гибнет раньше срока.
Ни ты, ни я не властны над судьбою.
Мудрей смирить ее с собою. Больше проку!
На свете можно ли безгрешного найти?
Нам всем заказаны безгрешные пути.
Мы зло творим, и ты нас злом караешь!
Меж нами и тобой различий нет почти…
Благородство страданием, друг, рождено,
Стать жемчужиной – всякой ль песчинке дано?
Можешь все потерять, сбереги только душу, —
Чаша снова наполнится, было б вино.
Известно, все лишь суета сует:
Будь весел, не горюй, стоит на этом свет.
Что было, то прошло, что будет – неизвестно,
Так не горюй о том, чего сегодня нет.
Если путы тоски разорвать не сумел,
Если солнце черно от безрадостных дел,
Расспроси о судьбе всех бредущих навстречу,
Вдруг утешит тебя общий с ними удел.
Из-за того, что не пришло, ты не казни себя.
Из-за того, что отошло, ты не кляни себя.
Урви от подлой жизни клок – и не брани себя.
Покуда меч не поднял рок – живи, храни себя.
Не завидуй тому, кто сильней и богат.
За рассветом всегда наступает закат.
С этой жизнью короткою, равною вздоху,
Обращайся, как с данной тебе напрокат.
Миром правят насилие, злоба и месть.
Что еще на земле настоящее есть?
Где счастливые люди в озлобленном мире?
Если есть – их по пальцам легко перечесть.
Будешь в обществе гордых ученых ослов,
Попытайся ослом притвориться без слов,
Ибо всякого, кто не осел, эти дурни
Обвиняют немедля в подрыве основ.
Тот, кто с юности верует в собственный ум,
Стал в погоне за истиной сух и угрюм.
Притязающий с детства на знание жизни,
Виноградом не став, превратился в изюм.
Мы в этот мир вторично не придем,
своих друзей вторично не найдем.
Держись за миг, ведь он не повторится,
как ты и сам не повторишься в нем…
Ты при всех на меня накликаешь позор:
Я безбожник, я пьяница, чуть ли не вор!
Я готов согласиться с твоими словами…
Но достоин ли ты выносить приговор?
Как полдневное небо, бездонна любовь.
Как полночная птица, бессонна любовь.
Но не значит любовь – соловьем разливаться,
Умереть без единого стона – любовь.
Какой соблазн, какое искушенье, храни Аллах!
Твое лицо и день и ночь царит в мечтах.
Вот потому и боль в груди, и трепет в сердце,
И сухость губ, и влажность глаз, и дрожь в руках…
Знает твердо мудрец: не бывает чудес,
Он не спорит – там семь или восемь небес.
Раз пылающий разум навеки погаснет,
Не равно ль воробей или волк тебя съест?
Мне лучше быть с тобой в вертепе, в кабаке
И мыслями сокровенными делиться,
Чем без тебя, мой Бог, идти в мечеть молиться —
Без пламени в душе, но с четками в руке!
Растить в душе побег унынья – преступленье,
Пока не прочтена вся книга наслажденья.
Лови же радости и жадно пей вино:
Жизнь коротка, увы! Летят ее мгновенья.
Созвездия в заоблачной дали
Раздумьям тщетным многих обрекли.
Одумайся, побереги рассудок —
Мудрейшие, и те в тупик зашли.
Ветер жизни иногда свиреп…
В целом жизнь, однако, хороша…
И не страшно, когда черный хлеб,
Страшно, когда черная душа…
Ты обойден наградой? – Позабудь!
Дни вереницей мчатся? – Позабудь!
Беспечный ветер в вечной книге жизни
Мог и не той страницей шевельнуть!
Ухожу, ибо в этой обители бед
Ничего постоянного, прочного нет!
Пусть смеется лишь тот уходящему вслед,
Кто прожить собирается тысячу лет.
Книга жизни моей вся прочитана – жаль!
От весны до весны лишь осталась печаль…
Юность-птица! Не помню, когда ты пришла
И когда, легкокрылая, вдаль уплыла…
Месяца месяцами сменялись до нас,
Мудрецы мудрецами сменялись до нас.
Эти камни в пыли под ногами у нас
Были прежде зрачками пленительных глаз…
Вместо солнца весь мир осветить не могу,
В тайну жизни я дверь отворить не могу.
В море мысли нашел я жемчужину-суть,
Но от страха боюсь я на свет повернуть…
До того, как мы чашу судьбы изопьем,
Лучше, милая, чашу другую нальем:
Может статься, что сделать глоток пред концом
Не позволит нам небо в безумстве своем…
Вдвоем или своим путем
И как зовут, и что потом…
Мы не спросили ни о чем, и не клянемся, что до гроба,
Мы любим, просто любим… оба.
Я к неверной хотел бы душой охладеть,
Новой страсти позволить собой овладеть.
Я хотел бы, но слезы глаза застилают,
Слезы мне не дают на другую глядеть!
В любви к тебе не страшен мне укор,
С невеждами я не
