Салахаев с Берзоевым переглянулись.
Аджар проговорил:
– Ты не перестаешь меня удивлять, русский! Как воин, ты должен понимать, что Джалал догадается, кто перехватил его добычу. А значит, выступит против меня, чтобы отомстить. Но мне этого как раз и надо. Не ты с твоими ста штуками баксов, а именно чтобы Джалал пошел на меня. И остался здесь навсегда! Без твоего вмешательства. Так что насчет мести можешь быть спокоен, тем более свершит ее тот, кому ты, в свою очередь, спас жизнь, все законы будут соблюдены. А чтобы уйти за границу, тебе сполна хватит тех денег, что ты сам привез сюда.
Сургин ответил:
– Ты все правильно рассудил, Аджар! Но со своей точки зрения, отличной от моей. Деньги, что ты отдаешь обратно, принадлежат не мне, это деньги, которые сделали нищими и бездомными моих родителей и жену брата с семилетним сыном. Я не могу воспользоваться ими в собственных целях и должен вернуть семье. Насчет Джалала! Зачем тебе ждать, пока он, подготовившись, нанесет удар первым? Ты уверен, что сможешь переиграть его? У тебя есть свои люди в его группировке. Но где гарантия, что в твоей нет его стукача? Выманивая Джалала на себя, ты рискуешь. Я же могу решить эту проблему безо всякого для тебя риска. И никто, кроме тебя и твоего заместителя, не будет знать о том, что к врагу отправился человек с целью завалить его. Готовя удар по твоей группировке, Джалал никак не сможет просчитать, что противник решил опередить его и использовать для этого собственного пленника. А значит, не будет готов к встрече со мной! Вот на этом этапе и при таких условиях этот шакал наиболее уязвим. А выйдя на него, не сомневайся, я шанса выжить Джалалу не оставлю. Ты же потом можешь громить его банду, как хочешь! Да она и сама разбежится, если у Дзокоева нет стоящего заместителя. Такого, как у тебя! А после того, как завалю Джалала, я буду просить работу за плату.
Аджар вновь внимательно посмотрел на Сургина. Поднялся с кресла, прошелся по кабинету, о чем-то напряженно думая. Затем резко повернулся к Берзоеву:
– Что ты думаешь на этот счет, Али?
Берзоев тоже поднялся, глядя на Андрея:
– Что я думаю, Мамед? Думаю, его предложение стоит рассмотреть.
– Ты намерен завалить Джалала в одиночку? – спросил Сургина Аджар. – Без поддержки?
– Без помощи, конечно, не обойтись, – ответил Андрей. – Но эта помощь нужна мне лишь до выхода на логово Джалала. Дальше я буду работать один. Не удивляйся, я знаю, как это делать! Мне нужно только увидеть цель, а вариант, как ее обработать, я найду.
Аджар потер виски:
– От тебя, русский, у меня разболелась голова. Твое появление принесло только проблемы. Но с Джалалом решать вопрос придется. Мне надо подумать. Тебя сейчас отвезут в сарай, дадут пищи и воды. Отдыхай! Когда решение будет принято, я вызову тебя.
Андрей согласился:
– Хорошо! Только думай, Аджар, быстрее, не теряй время. Оно сейчас – и в первую очередь для тебя – стоит очень дорого!
Салахаев ничего не ответил на последнюю реплику Сургина, приказав охраннику отвести пленника в сарай и организовать его охрану!
И уже через пять минут Андрей оказался в клетушке площадью не более шести квадратов, без окна, но с массивной дверью. Правда, чуть позже в эту своеобразную камеру «чехи» втащили солдатскую кровать с полным набором постельных принадлежностей. А затем угрястый и невзрачный чечен принес вполне приличный ужин. Последним перед тем, как захлопнулась дверь темницы, Андрея навестил крупный бородач, который командовал охраной. Он подошел к Андрею и наконец снял с него наручники, неожиданно проговорив:
– Я – Рустам Эрдаев! Или Шава! Что передать в Центр?
– Ничего. Все в порядке.
– Понимаю, вы не доверяете мне! Тогда передам вам сообщение Потапова. Он посетил могилу на Дальнем кладбище. За ней ухаживают!
Андрей бросил взгляд на чеченца. Похоже, перед ним стоял действительно человек спецслужбы. И чтобы убедить в этом Сургина, генерал Потапов решил передать майору то, о чем знали только они двое.
Сургин присел на кровать:
– Спасибо за сообщение! Но пока передавать ничего не надо, разве что подтвердить мое прибытие на базу Аджара. Игра только начинается, и как она будет развиваться, я не знаю. Один вопрос, если будет срочная необходимость в связи с Центром, как мне выйти на тебя?
Шава объяснил:
– С этого дня я все время буду стараться находиться рядом. За исключением дома, естественно. Но в нем вас держать не будут. Поэтому, если возникнет нужда связаться с начальством, просто подмигните мне и все! А я позже найду вариант, как принять сигнал. Ну а потом передам рацию.
– Хорошо, Рустам! Будем надеяться, что время, когда ты передашь мне рацию, наступит. А сейчас иди. Не светись!
Эрдаев вышел из сарая, плотно закрыв дверь на засов.
Андрей услышал, как он подозвал какого-то Умара и на чеченском языке, который Сургин понимал, проинструктировал того о порядке охраны важного объекта. Видимо, Шава являлся кем-то типа командира подразделения в группировке Аджара. Отсюда и такая осведомленность в делах руководства банды.
Поужинав и перекусив, Андрей прилег на кровать. Думать ни о чем не хотелось, да и нечего сейчас было просчитывать. Все, что от него требовалось на начальном этапе внедрения в банду, он сделал! Теперь оставалось только ждать, что и как решит Аджар. Но наживку он, похоже, заглотил плотно. Да и Берзоев
