– Человек перестаёт быть универсальным и эрудированным, – важно соглашался с ним собеседник в костюме в серо-красную полоску, рыжий. – У него в мозгу сохраняются только те знания, которые нужны в основном для повседневной жизнедеятельности. Из такого не вырастет ни Пушкин, ни Эйнштейн.
– Это верно, – согласился с ними обоими Барсов. – Гаджеты и Интернет действительно отучают нас мыслить широко. Давай пройдёмся, как другие, посидеть здесь всё равно негде.
Они прошлись по ковровой дорожке, заглушающей шаги, продолжая прислушиваться к тихим голосам беседующих, терпеливо дожидающихся выхода своих начальников.
Барсов услышал знакомое слово «тепловизор», жестом попросил Яшутина приостановиться.
Трое мужчин не старше сорока лет разговаривали о поступивших в спецподразделения российской армии плащах-невидимках.
Яшутин посмотрел на Вениамина вопросительно. Барсов глазами указал на беседующих.
Речь шла об уникальном изделии разработчиков завода «Теплоприбор», позволяющем бойцам сил специальных операций быть на поле боя невидимыми. Если от обычных приборов ночного видения можно было скрыться, используя специальные пропитки тканей боевого костюма и визуальную маскировку, то от тепловизора практически невозможно было спрятаться нигде, если только не укрыться за бетонной стеной толщиной в полметра.
Российские специалисты сумели «обойти» законы физики, создав МПН – многослойный плащ-накидку, накрывшись которым снайпер или боец-разведчик превращался в невидимку.
Двинулись дальше, но в этот момент двери зала, где шло заседание правительства, распахнулись, и оттуда начали выходить мужчины и женщины, олицетворяющие собой наравне с президентом высший руководящий орган страны.
Референт премьер-министра вышел вместе с премьером одним из последних. Он был уже не молод – больше пятидесяти, но меньше шестидесяти, высок, худ и гордо носил шапку совершенно белых волос, что придавало ему сходство с бывшим министром образования Фурсенюком, ставшим бессменным советником президента. Они действительно были похожи, но если в лице Фурсенюка читались шакальи черты, то в лице Подвального было что-то птичье, особенно крючковатый нос, как у ястреба.
Премьер и референт остановились, о чём-то споря. К ним приблизились мужчины, недавно обсуждавшие достоинства плаща-невидимки. Они окружили премьер-министра и стали что-то ему доказывать.
Барсов обратил внимание на появившегося молодого человека в чёрном костюме за спиной Подвального, который застыл в пяти шагах, ворочая головой.
– Видишь?
– Телохран, – ответил Яшутин.
– Он твой.
– Понял.
Премьер двинулся к лестнице, отвечая на вопросы одного из мужчин. Остальные гурьбой побрели следом.
Подвальный отстал, оглянулся на молодого человека, и тот быстро подошёл к боссу. Не догоняя группу премьер-министра, они спустились на первый этаж.
– Начали! – сказал Барсов, доставая из кармана «насекомое», нёсшее заряд психотропика.
Догнали не спеша двигавшуюся к выходу из здания пару.
– Павел Рувимович, – окликнул Барсов референта.
Подвальный оглянулся, вопросительно поднял брови:
– Мы знакомы?
– Майор Степовой, – показал удостоверение Барсов. – Федеральная служба охраны.
Подвальный перевёл взгляд на Яшутина.
– Капитан Михеев, – равнодушно сказал тот, также показав удостоверение.
– В чём дело, товарищи охранники?
– Вынуждены задержать вас на минуту.
Барсов взял не ожидавшего этого движения Подвального под руку.
То же самое сделал Яшутин с помощником референта.
Подвальный дёрнулся, но «таракан» уже побежал по тыльной стороне его ладони, скрылся под рукавом, Подвальный вздрогнул, шире открывая глаза, и замер.
Барсов покосился на спутника.
Яшутин держал парня в чёрном за руку, и по застывшему взгляду молодого человека было понятно, что он оглушён.
«Молодец, лейтенант! – мелькнула мысль. – Хорошая реакция!»
– Павел Рувимович, всё в порядке, слушайте меня внимательно. – Барсов отпустил локоть Подвального. – Сейчас мы без спешки выйдем отсюда и сядем в мою машину. Ваш помощник тоже. Пока будем идти, расскажите мне о цели прошедшего совещания министров. Идите рядом! Рассказывайте!
Подвальный послушно направился к дверям второго пропускного пункта и начал говорить.
– Шагай за ними, – послышался приглушённый голос Яшутина. – Молча! Ни о чём не думай! Выполняй команды!
Миновали вертушку выхода, спустились по ступенькам лестницы на площадку за зданием Белого дома, освещённую «ёлками» фонарей, испускающих яркий жёлто-оранжевый свет.
Подвальный что-то бубнил тихим голосом, но Барсов его почти не слушал, оценивая движение вокруг и следя за расходившимися людьми. Но всё было тихо, паники не возникло, охрана здания вела себя спокойно, хотя Вениамин и ощущал на себе липкие взгляды телекамер, просматривающих всю территорию Дома Правительства.
Вышли в переулок.
– Первый, вижу вас! – сообщил Алексеев.
– Подбери лейтенанта с грузом, – сказал Барсов. – Следуй за нами. Заметишь подозрительное шевеление…
– Понял, Первый.
Барсов проследил, как Яшутин и спутник Подвального садятся в подъехавший «Порше» Алексеева, помог референту сесть в «Мерседес».
– На базу!
Водитель молча тронул машину с места.
– …не хочет ни в какую! – закончил речь Подвальный, всё это время продолжавший говорить.
– Кто? – машинально спросил Барсов, расслабляясь.
– Антон Силуанович, – ответил Подвальный, – министр финансов.
– Заткнись!
Подвальный умолк.
– База, готовьтесь принять двух клиентов. Второй, что у тебя?
– Чисто, едем за вами, – доложил Алексеев. – Клиент ведёт себя спокойно. Странно, что они так беспечны. Может, это подстава, Первый?
– Поговорим на базе.
Дальше ехали молча, хотя Барсов и сам засомневался в удачливости операции. Захват Подвального действительно прошёл слишком просто, никто референта не прикрывал, не считая помощника, в то время как он, по версии Зеленова, осуществлял функции настоящего резидента Бильдербергского клуба в России и его должны были серьёзно охранять и беречь как зеницу ока.
До базы добрались без происшествий.
Изолятор уже подготовили к приёму «клиентов», переведя советника президента в одну из комнат штаба, под присмотр бойцов ГОН, и в помещении собрались для допроса пленного четверо офицеров, включая озабоченного Гаранина.
– Что Лавецкий? – спросил его Барсов.
– Пока молчит, – ответил полковник. – Но это мне очень не нравится.
– Мне тоже. Тем не менее дело сделано и у нас есть неплохой шанс выяснить все детали планируемой акции.
– Стулья, – глянул Гаранин на единственный стул посреди помещения, на котором до
