— А после?
Он всё еще надеялся вернуться. Выполнить задание и вернуться. И ждать нового вызова. Может быть, еще пять, может быть, десять лет. А может быть, до конца жизни оставаться «консервами», состоя в резерве. Наверное, такое тоже бывает. Хочется надеяться, что бывает.
— Дальше проверку продолжат те, кого вызовешь ты.
— А я?
— Ты получишь новый приказ. От своего Куратора.
— От тебя?
— Не исключено. Если меня назначат твоим постоянным Куратором. Или от кого-то другого. Но рано или поздно получишь.
В «другого» Резидент не поверил. Контора без надобности не светит своих бойцов. Если ты с кем-то встретился, кого-то увидел, то увидишь еще не раз. Но только его! Скорее всего, вот этого — торговца изделием здмпА421–124-УСД… дробь тридцать четыре. Теперь он будет его Куратором. Пусть так.
И всё же Резидент не удержался:
— У меня есть шанс продолжить работать в моем Регионе?
— Почему нет? — пожал плечами Куратор. — Теперь «передачка».
«Передачка» — это не посылка в места лишения свободы. Это полная информация по работе Резидента в Регионе — его легенда, схроны, имена «законсервированных» помощников, каналы связи, сведения о местных руководителях и криминальных авторитетах и прочее. Всё то, что он знал и что могло пригодиться его приемнику.
Теперь Резидент не испытывал иллюзий. Он отдавал свою базу и, значит, уходил отсюда, скорее всего, навсегда.
— Здесь всё.
Резидент передал фотоаппарат — цифровую «мыльницу» с картой памяти, для маскировки забитой «домашними» фото. Зашифрованная информация шла вторым, невидимым слоем. Сам фотоаппарат был тоже не простой, а с пиротехнической начинкой.
Дальше говорить было не о чем. Просить — безнадежно. Надеяться — бессмысленно.
— Мои регионы?
Куратор показал бумажку с цифрами.
— С кем мне держать связь?
— Со мной. Вот текст вызова. Ищи его на сайте бесплатных объявлений каждый вторник.
— А если мне понадобится помощь? Я могу войти в контакт с вами?
Куратор поморщился. Связь в Конторе осуществлялась в одностороннем порядке. Как в ниппеле, в который можно дунуть, но лишь в одну сторону.
— Ты же знаешь правила: решай свои проблемы сам.
— Но а если…
Куратор внимательно посмотрел на Резидента. Тот был разговорчив. Очень разговорчив. Слишком разговорчив.
— Если тебе понадоблюсь я, то дашь объявление следующего содержания…
И это снова была архаика — объявления. Но Контора, как и всякая спецслужба, предпочитала наряду с новейшими разработками пользоваться и проверенными методами работы. Куратор продиктовал аббревиатуру с каким-то экзотическим расширением. Этот мейл можно было использовать в самом крайнем случае и только один раз.
— Отправишь открытку на любом языке. После отправки…
Это Резидент и так знал — ноутбук или планшет уничтожить, место нахождения сменить. Но только вряд ли кто-то заинтересуется открыткой с монгольскими или южно-африканскими поздравлениями.
— Тогда я пошел? — просто спросил Резидент.
— Валяй.
Изделие здмпА421–124-УСД… дробь 34 он утопил в дебрях перелеска в каком-то случайном болотце.
* * *Объявление было вроде бы обычным, но странным. Какой-то потерпевший разыскивал свидетелей ДТП, случившегося прошлой осенью на перекрестке улицы Космонавтов и Окружной, где превысивший скорость велосипедист сбил на переходе старушку, причинив ей сильный испуг, от которого та спустя семь месяцев скоропостижно скончалась.
Дурацкое объявление. Но с мейлом 421124@… На который никто не ответил. В том числе тот, кто должен был! Объявление вышло еще три раза. И опять — ничего! Оставалось идти по стопам предшественника. Резидент вылетел в Москву, потому что ему нужны были гарантии, что его объявление будет замечено.
В известное пиар-агентство с улицы забрел какой-то древний пенсионер.
— Вот, — положил он текст объявления на стол редактора. — Хочу, чтобы, значит, был кордебалет, а текст читал какой-нибудь народный артист.
— А вы знаете, дедушка, сколько будет стоить такой клип? — усмехнулся редактор, с сомнением оглядывая заказчика и прикидывая, как бы от него побыстрее отделаться.
— Знаю, — не испугался хорошо проинструктированный заказчик. — У меня аванс есть. — И вытянул из пакета газетный сверток, в котором была завернута толстая пачка денег. Американских.
— Ничего себе! — Редактор привстал и сменил тон: — Присаживайтесь, дедушка. Кофе сюда, быстро!.. Что хотите рекламировать?
— Добавку, — прочел по бумажке дедушка. — Био… ГОСТ 421124-СТБ.
— Отлично, — похвалил его выбор редактор. — Но если вы хотите, чтобы реклама была смотрибельной, вот эти цифровые обозначения лучше убрать. И как-то обыграть… Например: БИО-О-О-О — какая добавка…
— Нет, убрать нельзя. Пусть будут, — забеспокоился дедок. — Чтобы прямо как в СССР: ГОСТ и цифры.
— Но это скучно!
— Пусть будут! — И дедушка потянулся к авансу.
— Ну, хорошо, хорошо. Желание заказчика для нас закон! Будет вам ГОСТ! Кого желаете видеть на экране?
— Народного артиста!
— Какого именно? У нас их много. Назовите имя.
Дед назвал имя. Из тех прежних кумиров его тревожной молодости.
— Хорошо, сделаем.
— И что, он придет? — слегка вышел из роли пенсионер.
— Конечно. Нет таких народных артистов, которых мы не смогли бы вам предоставить! Хоть даже на именины вашего внука. Вопрос в цене.
Дедушка вспомнил инструкцию:
— А артистку можно?
— Сколько угодно.
— А если она певица?
— Пожалуйста.
— Тогда вот эту…
Редактор покосился на сверток.
— Я еще добавлю, — пообещал пенсионер.
— Коли так, не вопрос…
Через неделю, в прайм-тайм, по местным каналам телевидения одного удаленного от столиц Региона прошло объявление о продаже оптовой партии от пяти тонн биодобавки ГОСТ 421124-СТБ. При этом номер ГОСТа беспрерывно крутился на экране, перекрывая полуодетый кордебалет и лицо известной всей стране певицы, которая пела про тот же самый ГОСТ, хорошо проговаривая каждую цифру и букву.
— Ни черта себе! — поражались зрители. — Чтобы в нашей дыре чего-то рекламировала сама…
Такая реклама не могла пройти незамеченной, так как о ней судачили все: «Видал вчера?» — «Видал! И сегодня тоже!»
На указанный телефон стали активно звонить почитатели артистки, которые возмущались ее участием в низкопробной рекламе каких-то там
