— Мне нужно встретиться с вашим «Хозяином». У меня назначено.
Что? Кем назначено? Кто это такой? И зачем? В такой момент…
— Перезвоните позже. Откуда вы вообще взяли мой телефон?
— У меня назначена встреча на сегодня. Прошу обеспечить мне коридор.
Что? Коридор? Обеспечить? Кто это? Кто?
— Ты?!
— Я.
— Ах ты… И мама твоя… И папа! Пацанов моих! Да я тебя голыми руками!..
— Не горячитесь. У меня назначено. Я бы не хотел срывать встречу из-за случайностей. Доложите «Хозяину» — я готов к встрече. Пусть он примет решение. В противном случае…
Он еще и пугает! Он еще!..
— Я надеюсь, вы проявите благоразумие. Эта встреча нужна не мне. Если она будет сорвана, вы будете нести персональную ответственность. Я найду способ донести информацию…
За глотку, за глотку берет! Точно донесет. Он сможет! И тогда… А что? Всё, что угодно! Никто не знает, что у «Хозяина» на уме и для чего ему нужен этот… Ведь он даже не сказал, кто это. Не сказал! Значит, они договорились. Но ведь он сдал его. Так, может, и теперь… А если нет? С другой стороны, если он сам придет, то не нужно его ловить, дороги перекрывать и давать ориентировки. Он — собственными ногами… И тогда… Нужно лишь договориться с «Хозяином», убедить его. Он его уже сдавал, значит, отдаст еще раз. Это по-пацански…
— Хорошо. Я передам вашу просьбу.
— Спасибо. Я был уверен, что вы проявите благоразумие…
* * *Был кабинет. В кабинете Главный Охранник докладывает «Первому». Разговор не для посторонних ушей.
— Он позвонил.
— Кто?
— Тот, вчерашний. Просил передать, что готов к встрече.
— А разве… Впрочем, пусть. Если он — пусть он. Это даже интересно. Подтвердите встречу.
Главный Телохранитель переминался с ноги на ногу.
— Что у тебя еще?
— Он убил всех. Всех кто был с ним. Пятерых.
— Убил? Как?
— Лопатой. Убил всех. Добил даже тех, кто был ранен. Ребята в бешенстве. Мы должны…
«Первый» удивленно взглянул на своего Хранителя. Потом — задумчиво. Потом — жестко.
— Вы ничего не должны. Никому и ничего! Вы должны продолжать нести службу, которая вам доверена. Вот всё, что вы должны.
— Но вы же сами говорили. Про школу… Разрешали…
— Тогда — да. Теперь — нет. Теперь ты его пальцем не тронешь.
— Но почему?
— Потому, что он убил твоих людей. Потому что он смог убить твоих людей. Один всех. Именно поэтому. Ты бы смог сотворить нечто подобное? Чтобы один — всех?
— Наверное, нет.
— А он смог! Смог уйти из женской консультации. Заморозить керосин. И смог убрать твоих бойцов. И это уже не случайность, это статистика. Может, он и один такой… Но даже если один, он десятка твоих пацанов стоит. Мы не можем разбрасываться такими кадрами. Кадры, как известно, решают всё! Дай ему зеленую дорогу.
— Но…
— И никаких «но». Он умыл тебя, умыл в третий раз. Умыл окончательно. Поздно, девица, за подол держаться, честь потеряв! Иди и исполняй приказ.
— Хорошо.
— Что? Как ты сказал? Как положено отвечать в армии? Ведь ты служил в армии? Не всегда ведь ты отъедался на этих казенных харчах. Когда-то ведь и лямку в гарнизонах тянул? Забыл? Напомнить? Как… положено… отвечать… в армии?!
— Разрешите идти?
— Вот и иди! Вот и славно. Помнишь еще… А теперь — кругом. И шагом отсюда марш! И так, чтобы ни волоска… пылинки с него сдувать! Понял?
— Так точно!
* * *Эта встреча не была романтичной. Эта встреча была деловой.
— Есть люди, — сказал «Первый», — очень опасные. Они живут здесь, — ткнул «Первый» пальцем в глобус. — Сложная страна. У нас там свои интересы. К сожалению, не только у нас. Теперь такой узелок завязался…
— Но это чужая страна. Мы не работаем по другим странам, мы внутренняя разведка, — возразил гость.
— Мир глобализуется. Границы внутренних интересов расползаются. Это раньше можно было отсидеться за периметром собственных границ. Теперь нет. То, что в настоящее время назревает в этой стране, придет скоро к нам. И это очень опасно. Тот, кто не хочет воевать на своей территории, должен воевать на чужой — это аксиома. Их нельзя допускать сюда, их нужно давить в зародыше на месте. И это не внешняя, это наша внутренняя задача.
— Но на это есть Служба Внешней Разведки, есть ФСБ, ГРУ, наконец. Это по их профилю.
— Мне бы не хотелось втягивать в это дело официальные структуры. Слишком дело, как бы это сказать, скользкое. Нельзя, чтобы возник международный скандал, чтобы нас возили мордой по разным ооновским столам. Вы же понимаете, что любую нашу ошибку обернут против нас. Вы — другое дело. О вас никто ничего не знает. Вас нет, вы не существуете в природе. Если вы засветитесь — это будет частная инициатива частных лиц…
Быстро он понял суть работы Конторы. Быстро ухватил главное. Они будут работать на страну, но если провалятся, страна открестится от них.
— Что там нужно делать?
— Не знаю… Выявить угрозу, вычислить персоналии. Остановить самых рьяных. Как уж сумеете. Вы ведь позволяете себе действовать, не оглядываясь на закон и нормы международного права? Вот и действуйте. Так, как здесь. Мы должны стабилизировать эту страну любой ценой, должны исключить риски, ну или хотя бы уменьшить их. Эта страна должна стать дружественной нам, должна стать нашей, а не их. По-моему, всё понятно. Прошу проработать планы, доложить мне детали операции, ресурсы и персоналии, которые будут задействованы.
Все-таки он ничего не понял, наш всеобщий гарант.
— Боюсь, вы не получите деталей и тем более имен. Что знают двое…
— Вы про свиней? — усмехнулся «Первый». — Про их осведомленность? Про меня?
— Нет, не про вас. Вы «Первый», а не «Второй». Но возле вас люди, очень много разных людей. Тех самых «вторых», за которых никто не может поручиться, в том числе и вы.
