Напуганный нежданной засадой, я схватился было за меч, но тут же отпустил рукоять, ибо противником была всего лишь маленькая девочка лет девяти. Увидев, что её обнаружили, она вскочила, как пружина, и принялась размахивать длинным ножом, норовя ткнуть меня в незащищенные броней места. Но не на того напала. Изловчившись, я быстро поймал её запястье, а потом схватил за воротник и приподнял, как котенка.
– Я чингизидка! – возмущенно заверещала юная воительница. – Алчу, дочь Батыя, внучка Джучи. Меня нельзя хватать за шкирку.
– Благородные девушки так себя не ведут. Тебе подобает бесстрастно смотреть в лицо врагам, а не вопить, как дикий кулан.
Услышав родную речь, монгольская принцесса перестала бояться и действительно успокоилась, так что я опустил её на землю.
– А тебе не подобает брать меня в плен, – строго ответила девочка. – Ты хотя бы тысячник?
– Увы, пока нет. Больше чем тремя сотнями командовать мне не доводилось. Хотя, – это я уже добавил вполголоса, – у твоего отца сейчас и столько не наберется.
Капризная принцесса поджала губки, и мне пришлось предложить другой вариант:
– Если хочешь, найду тебе князя. Ну что, идем?
– Ладно, – согласилась сквозь зубы чингизика. – Веди к князю. Обещаю, убегать не стану.
Святослава снаружи не нашлось, он куда-то уехал, зато в наличии имелся Ярик. Вот к нему-то я и подвел пленницу.
– Ну, вон тебе князь. Этот подойдет?
Ярослав с любопытством уставился на маленькое худенькое непонятное создание в мужской одежде, с двумя длинными косами и большим кинжалом в руке. Хотя она была старше княжича года на полтора, а то и два, но росточком не вышла, и он взирал на нее сверху вниз.
– Это что еще за пигалица?
– Алчу, дочка хана, правнучка потрясателя вселенной.
– А выкуп за неё дадут? – проявил деловую сметку практичный княжич.
– Вряд ли, мы же всю казну захватили.
После этих слов Ярик сразу потерял интерес к моей находке. Толку от пышных титулов и родословных, если за них и серебряной монетки не заплатят. Однако я настойчиво подтолкнул пленницу к нему и потребовал, чтобы юный князь официально принял её ножик в знак сдачи в плен.
– И что мне теперь нужно делать с этой Алсу?
– Разместить с комфортом, развлекать, устраивать пиры, возить на охоту.
От такой добычи, которую нужно только ублажать, Ярик был явно не в восторге. На его бесхитростном лице все эмоции проступили столь явно, что принцесса испугалась, как бы он не передумал, и придется ей попасть в плен к какому-нибудь презренному сотнику.
И тут у меня появилась идея. Раз у Батыя имеется дочка возрастом почти на выданье, то пусть кто-нибудь из князей с ним породнится. Это позволит хану сохранить лицо и заключить мир под благовидным предлогом. Так, а кого из владык выбрать? Ярослав Всеволодович, к сожалению, женат. Александр-будущий-Невский? Он далеко, да и княжества у него пока нет. Вольный Новгород таковым не считается. С киевскими князьями сейчас проблема, они меняются как в калейдоскопе.
Пока я перебирал кандидатуры, Медлило с Проней, прослышавшие о пленнице, пришли на неё посмотреть и тут же затеяли спор. Они не могли прийти к согласию, выдавать её за князя Василия или за князя Святослава. Да и вообще, стоит ли русским князьям родниться с басурманкой и не будет ли им в том попрания чести? Если так, то отдать её за боярина. К примеру, за меня или Тита Цвеня. Сами воеводы были женаты, поэтому мое имя и попало в число кандидатур.
Между тем пленница, ни о чем не подозревая, с любопытством рассматривала Яриков меч, который он ей с гордостью демонстрировал, и пыталась учить его своему языку:
– Месэ. – тыкнула она пальцем в лезвие.
– Не ме-сэ, а меч, – поправил Ярослав.
– Гулда, – показала Алсу на железную палицу воеводы.
– Не гулда, а булава, – снова уточнил княжич. – Что ты все коверкаешь?
Тут, совершенно машинально, я поинтересовался у наместника, почему в качестве потенциального жениха не рассматривают Ярика. Медлило радостно закивал, потряхивая своей окладистой бородой, а лицо мальчика, наоборот, перекосилось от ужаса. Найденный выход из этой ситуации его не слишком-то обрадовал.
– Что они говорят? – подозрительно поинтересовалась Алсу, видя, что все смотрят в её сторону.
Ярик без слов изобразил, как её ведут за руку и надевают на голову венец.
– Что, замуж? – возмущенно воскликнула монголка и тут же с любопытством добавила: – А за кого?
Княжич по очереди указал на меня, на себя, на князя Святослава, на Тита, очень вовремя подоспевшего, и махнул в сторону города, где Василий руководил гарнизоном.
– Так много? – по-анимэшному округлила глаза Алсу. – Ну, вот этого Ти-та я точно не хочу, а остальные, конечно, ничего, но чей-то многовато. Я все-таки не тибетка, чтобы иметь несколько мужей за раз.
А что, это был бы выход, позволяющий князьям не ссориться из-за царевны. Но многомужие у славян не принято, а церковь так вообще прямо запрещает полигамию. Да, кстати, монголку же окрестить нужно и сделать это как можно скорее, чтобы народ относился к ней более приветливо. В ответ на разумное предложение хитрющий Тит Цвень тут же рекомендовал крестным отцом Чингисы стать мне, упирая на то, какая это честь. К тому же, раз я её изловил, то мне за неё и отвечать. О, да, можно подумать, я не понял, в чем подвох, – крестный отец не может сочетаться браком со своей крестницей, и Тит одним махом устраняет соперника.
Устав от навалившихся на меня проблем, да и физически тоже вымотавшись, я присел на мешок с чем-то мягким. Охохонюшки, сколько же забот у боярина: за вооружением и пропитанием гридней следи, тренировками занимайся, военные кампании планируй, в интригах разбирайся, да еще и армию в бой веди. Нелегкая все-таки работа, да и опасная. Не зря большинство воинов в дружине младше меня. Спрашивается, а куда ветераны деваются? И, как будто мне мало военных и хозяйственных забот, женщины тоже постоянно создают проблемы. Чингиса вот свалилась,
