— О, Диня, кофе выпить собрался? — Произнес кто-то сильным мужским голосом и хлопнул Фадеева по плечу, чуть было, не осадив его на пол. — Дурной тут, я тебе скажу, кофе.
Денис поднял взгляд на говорящего — это оказался Игорек, но уже преобразившийся, без фуражки, бритый наголо, зато с ухоженной эспаньолкой. Костюм Нью-Йоркского копа тоже сменился на просторные черные штаны армейского покроя, заправленные в высокие боты, и черную футболку без рукавов, явно для привлечения внимания к наливным бицепсам, похожим на заполненные силиконом мячики. Плечи здоровяка были украшены татуировками: на левом красовался парашютист с автоматом «Калашникова», на правом серп и молот, а сверху этого серпа и молота посиживал хомяк по кличке Гризлик и что-то деловито жевал.
— Да, я коммунист в душе, — добродушно улыбнулся здоровяк, заметив взгляд Дениса и явно решив, что тот заинтересовался татуировкой, хотя парень смотрел на грызуна, разместившегося на плече и взирающего на пространство с высоты, подобной небоскребу, по меркам его хомячьего мира.
— В самом деле? — удивился Денис.
— Да, — кивнул Игорек. — Понимаю — глупо это, конечно, и неприменимо к действительности, но… Но ведь какая была идея! Равенство, братство, от каждого по возможностям, каждому по потребностям. Эх, — здоровяк вздохнул, — молодо еще человечество для таких высоких идей. Мы пока на уровне детского сада существуем. Глядишь лет через двести, да какие двести, лет так эдак через тыщу или даже больше, если не сотрем себя с лица Земли, как те, кто до нас был, то глядишь, заветы коммунизма вновь станут актуальны и тогда…
— Это как, кто до нас стер себя с лица Земли? — не понял Фадеев.
— Ну, как кто? — удивился Игорек, а потом вдруг осекся. — А у тебя какой уровень допуска?
— Пока еще никакого, — виновато развел руками Денис.
— Твою же мышь! Ну, тогда забудь об этом, — махнул рукой здоровяк и почесал хомяку подбородок. — Правильно ведь, Гризлик? А то чуть с тобой государственную тайну не разгласили.
«Можно подумать, что у твоей ручной крысы уровень допуска имеется, то-то она с тобой в прошлое сигает, — обиженно подумал Денис. — И не тошнит же ее, привыкла уже, наверное, временные-межпространственные трипы ловить… Интересно, а что хомяки видят при перемещении в прошлое? Неужели истории из жизни других хомяков? Да, это бы было забавно».
— Что, кофейком балуемся? — Юля возникла неожиданно. Чистенькая, посвежевшая, в черной юбке, белой блузке, строгих очках в пластиковой оправе и двумя хвостиками, словно ушки спаниеля, свисающими по бокам.
— Нет, — покачал головой Денис. — Кофе у меня в планах позже, вместе с тобой, как и договаривались.
Игорек тут же заулыбался, давясь смехом. Юля недовольно покосилась на здоровяка и со злостью прошипела:
— И чего ты ржешь?
— Да неужто у нашей снежной королевы сердце оттаяло? — сдерживая улыбку, произнес Игорек.
— Это не то, что ты подумал! — вспыхнула Юля, и Денис с удовольствием отметил, что щечки ее все же слегка залились румянцем. — У нас разговор по поводу работы! Меня к нему Громов приставил!
— Ага, — все еще улыбаясь, кивнул Игорек. — Я так сразу и подумал.
— Да, правда! Скажи ему, Денис!
— Так и есть, — кивнул парень.
— Хорошо, хорошо, — развел руками здоровяк. — В любом случае, это — не мое дело.
— Вот именно! — выпустила колючки «рыженький ежик». — Так что, смотри у меня — держи язык за зубами, Игорек Богатырев! И ни в коем случае не говори об этом Кате, а то я ее знаю, сразу всему отделу разнесет!
Игорек недовольно сдвинул брови:
— Да не разнесет она никому, если я попрошу!
— А я тебе сказала — ни слова ей! — Юля ткнула в могучую грудь современного богатыря пальцем. — А иначе, я твою крысу бесхвостую в унитаз спущу!
— Гризлика?! В унитаз?! — Игорек выпучил глаза и от удивления открыл рот. — Ты этого не сделаешь! Ты его тоже любишь!
— Может, поспорим?!
«Богатырь» насупился, глубоко задышал носом, но меча из ножен доставать не стал, а по старой русской традиции простил бабу, а посему, наконец, выдохнул и молвил:
— Злючка ты! Настоящая колючая злючка. Мужика тебе надо, чтоб добрее стала!
«С этим я с тобой полностью согласен, мой новый „древнерусский друг“, — мысленно покивал Денис. — Как и с тем, что она настоящий „ежик“, так и буду ее называть».
Юля опять слегка покраснела и уже было открыла рот, чтобы выплеснуть на Игорька целую тираду проклятий, но «богатырь» оказался куда умнее. Он сгреб хомяка в охапку, нежно чмокнул его в мохнатую макушку и зашагал прочь, приговаривая:
— Не обижайся на нее, Гризлик. Она не хотела тебя напугать. Тетя Юля просто пошутила. А шутить она не умеет, ты ведь ее знаешь?! Хочешь морковку, мой маленький?
«Ежик» что-то недовольно зафырчала «богатырю» вслед. Затем вытащила из кармана мини-юбки вейп — довольно необычный, явно авторский, серебристый и напоминающий внеземное устройство непонятного назначения. Нажала на кнопку, несколько раз обильно затянулась и выпустила клуб ароматного пара со вкусом овсяного печенья.
— Ладно, нам тоже пора, — произнесла Юля. — Громов не любит, когда опаздывают.
Денис кивнул, и они вместе двинулись вслед за Игорьком.
Кабинет Громова оказался расположен в дальней части реального «Отдела защиты истинности истории и граждан, попавших в петлю времени», а не фиктивного маленького закуточка, находящегося в стенах здания Главного штаба. Большая стеклянная дверь отделяла кабинет главы отдела от основного помещения. Кабинет был просторным, в центре стоял длинный стол с десятком офисных стульев. Во главе стола сидел сам шеф, уже успевший переодеться в современный серый костюм. Неподалеку расположилась сексапильная блондинка-секретарша Катенька, по совместительству девушка Игорька. Сам «богатырь» сидел рядом, поместив своего хомяка на стол, он кормил его дольками морковки. Гризлик с хомячьей жадностью впихивал в себя огромные дольки овоща и предусмотрительно прятал их в защечные мешочки-амбары, отчего его щеки надувались, словно наполняемые гелием шарики. На жадного грызуна с интересом смотрел еще один человек в белом
