– Магистр Данте просит вас проследовать к нему. – Кинул один из солдат.
Карамазов ещё не успел дать ответ, как из переносной рации Эмилии выдались слова, произносимые демоническим голосом:
– Говорит Виорельде Ла Кастьёре. Братья и сёстры, исполняйте протокол «Предатель».
Боль тут же взяла верх в сердце Карамазова. Он всё понял и ощутил это страшными мучениями. Его ноги подкосились, когда он увидел, как Эмилия, с глазами, полными слёз, достаёт рапиру.
– За Рейх и Автократорство! – Прокричала девушка и одним ударом кулака отправила Карамазова в нокаут.
Бывший инквизитор не увидел, как возле него льётся кровь и страшное предательство вошло в кульминацию. Но он ощутил обманчивость и измену на себе. Сердечная боль чуть не убила, его и сейчас на лице мужчины застыл один вопрос: «Почему». Он не увидел, как оборона развалилась, ибо нож в спину от столь любимого человека для него был страшнее во сто крат. Это была выдержанная измена.
Батареи и расчёты внезапно замолчали и враг начал торжествующий марш.
Глава восьмая. Рок и пламя
Остров Анафи. День. Тринадцать часов пятнадцать минут.
Вокруг Данте творился самый настоящий ад. В его кабинете всё было вверх дном, и весь этот бардак был вихревым плащом ожесточённого боя.
Полки с книгами валялись на полу, разбитые в щепки. Ковры разлетелись по углам, мебель изорвана, а стол с компьютером перевёрнут и разбит. Доски на полу были истерзаны и исчерчены полосами. А в самом кабинете всё преисполнилось звуками ожесточённого боя.
Данте, удерживая своё оружие в одной руке, ловко отразил гряд яростных ударов своим клинком, похожим на эсток. Его меч за несколько секунд коснулся не менее десятка раз фалькаты противника, выдавая снопы электрических искр.
Противник, облачённый в плотно прилегающий костюм, словно сделанный из крепкой кожи, с небольшим горбом на спине, выполнил кувырок назад и ушёл от колющего удара магистра, едва ли не упиревшись в стену.
– Сдавайся Данте! – Воскликнул человек мужским голосом. – Твои войны захлёбываются кровью, оборона прорвана и скоро наши знамёна будут развиваться над островом. Ты проиграл!
Магистр ответил речью, полной холода:
– Заткнись ассасин. Я отправлю тебя в небытие, как и тех двоих. Они тоже меня убеждали сложить оружие и где они сейчас?
Слуга Империи лихорадочно мотнул клинком и кинулся с места на Данте. Усилители мышц давали преимущество ему перед магистром, который вышел на бой в своей обычной броне и полагается только на свою реакцию и ловкость.
Данте увернулся и пропустил острый и опасный выпад, что прошёл в сантиметрах от его торса. Магистр взял свой клинок двумя руками и со всей силы описал дуговое движение вперёд. Эсток с лязгом задел элемент брони и оставил на нём царапины, не пробив защиту.
– Ха! – Воскликнул ассасин и в вихре фанатизма добавил. – Я недосягаем для тебя. Меня хранит сам Архиканцлер и Господь!
Противник перешёл в наступление. Данте только и оставалась парировать удары. На его белоснежной коже проступила испарина, кожаный камзол был искромсан в клочья, а мышцы наливались свинцом.
Неожиданно магистр попытался пнуть врага, но реакция ассасина была быстрее, и он в одно движение ушёл от пинка, оказавшись позади Данте, со всей силы двинув его локтем меж лопаток.
Глава ордена услышал хруст собственных позвонков и почувствовал, как по его спину бежит парализующая боль. Это жуткое ощущение готово было свалить его на пол, но воля заставляла продолжать воевать.
Данте выпрямился, несмотря на то, что боль заставляла его сломиться. Он обхватил свой эсток двумя руками и ринулся в атаку. Но его лже-выпад был предугадан, колющий удар отбит, и магистр только чудом защитился, подставив рукоять меча под лезвие фалькаты.
Наточенное оружие коснулось устройства на навершии оружия хозяина кабинета, и весь энергетический заряд с клинка пропал.
– И что ты будешь делать! – Воскликнул ассасин, поменявшись местами с магистром.
Данте мог ещё долго противостоять воспитаннику «Академии Смерти», но обстановка требовала его немедленного вмешательства. Он решил пойти на радикальное решение.
Магистр Ордена коснулся пазухи, заведя руку под истерзанный камзол. Оттуда в мановение ока он вытащил пистолет и спустил курок, после которого произошёл страшный хлопок.
Рука, ложившаяся на прямую ручку, обтянутую медицинским бинтом, тут же разжалась. Болон, наполненный синим веществом взорвался при выстреле, залив остатками вольфрамовую подложку и плоть на конечности. Но больше всего досталось ассасину. Раскалённое вещество попало на его броню и послышалось ужасное шипение. Противника окутали облака пара и звуки электрического замыкания. Его экзоскелетпроплавился во многих местах, а кожа превратилась в горящие лоскуты. Враг издал истошные крики и вопли агонии, как только болевой шок чуточку отступил и тут же пал на пол.
– Это…– Скрипя зубами начал ассасин.
– Плазменный пистолет. – Закончил Данте, смотря на обожжённую в некоторых местах руку, от которой исходили ароматы жареной человечины.
Магистр схватился за клинок двумя руками и направил лезвие в точное место удара и рванул его со всех сил. Лезвие эстока прорвалось через проплавленную броню и вошло в плоть. Острие меча пробило сердечную мышцу, насадило сердце, как кусок мяса на шампур и вышло из спины. Ассасин издал последние вздохи, словно хватаясь за воздух, и скончался.
Данте тяжело отошёл назад. Этот бой его вымотал. Он был на грани того, чтобы упасть на пол. Только воля его удерживала от этого. Он пошёл к единственному окну и распахнул его. Дождевые капли, явившиеся ледяной водой в сопровождении морозного ветра. Издали доносились звуки орудийных залпов и стрекотание орудий, и именно это заставило вернуться мужчину к действительности.
Магистр ордена, как никогда был близок к поражению. Он прокрутил в голове события последних трёх часов, чтобы попытаться вникнуть в курс критического положения.
Первые полчаса всё шло хорошо. Но потом рации и приёмники в кабинете Данте разверзлись сообщениями: «Предательство!», «Мы атакованы в спину нашими братьями!». «Что за дьявольщина?! Нас атаковали наши же!». «Помогите, нас добивают наши собратья!». В один момент они накрыли кабинет главы ордена, подобно безумному приливу обречённых голосов, преисполненных жуткой агонией. В одно единственное мгновение над орденом повисла угроза полного истребления.
Страшный рок предательства накрыл «Лампаду», заставляя с каждой минутой её гаснуть всё сильнее, и ничто не могло остановить его действие энтропии. Отступники и предатели, засланные и перешедшие на сторону врага наполнили орден гнойной и омерзительной гнусью. И когда потребовалось, раскрыли свою личину и обернулись в чёрные одежды мерзкой измены, обратив огонь против тех, с кеми ещё вчера делились сокровенным и молились.
Магистр попытался связаться со всеми лорд-командирами малых орденов и попытаться выяснить обстановку. Но нигде не было хороших новостей. На одном из кораблей «Морских Угнетателей» вспыхнул бунт, и десантные амфибии Аравийской Конфедерации
