Потентат Версидью-Шайе и его сын Савириен-Чорак проскользнули в залу, оба в головных уборах и драгоценностях цаэски. Их золотистые лица не улыбались, по правде говоря, они вообще редко улыбались. Все же император с энтузиазмом приветствовал своего доверенного советника.
«Это должно произвести впечатлений на этих дикарей, темных эльфов, – рассмеялся он. – Когда они прибудут?»
«Только что прибыл посланник от Вивека, – важно сказал потентат. – Я полагаю, вашему императорскому величеству лучше встретиться с ним наедине».
Император перестал смеяться и кивком отпустил своих слуг. Дверь открылась и в залу вошла леди Корда, неся с собой пергамент. Она закрыла за собой дверь, но не смотрела императору в глаза.
«Посланник отдал письмо моей любовнице? – недоверчиво спросил Реман, поднимаясь, чтобы взять письмо. – Весьма необычный способ доставить послание».
«Само послание тоже весьма необычно», – сказала Корда, посмотрев в его здоровый глаз. Одним быстрым движением она сунула письмо прямо к лицу императора. Его глаза расширились и кровь хлынула на чистый пергамент. Чистый, за исключением маленького черного знака, подписи Мораг Тонг. Пергамент упал на пол, открыв скрытый за ним небольшой кинжал, который женщина повернула, разрезав горло до кости. Император свалился на пол.
«Сколько времени тебе нужно?» – спросил Савириен-Чорак.
«Пять минут, – ответила Корда, вытирая кровь с рук. – Если вы сможете дать мне десять, я буду вдвойне благодарна».
«Хорошо, – сказал потентат в спину Корде, пока она уходила из приемной залы. – Ей бы следовало быть акавиркой, она замечательно управляется с клинком».
«Я должен позаботиться о нашем алиби», – промолвил Савириен-Чорак, исчезая в одном из тайных проходов, о которых знали только доверенные императора.
«Помните, почти год назад, ваше императорское величество, – улыбнулся потентат, глядя вниз на умирающего. – Вы наказали мне запомнить ваши слова: „У вас, акавирцев, множество эффектных приемов, но стоит пройти одному нашему удару, и для вас все кончено“. Я это запомнил, как видите».
Император сплюнул кровь и кое-как пробормотал: «Ты змей».
«Я и есть змей, ваше императорское величество, и внутри, и снаружи. Но я не солгал. И в самом деле прибыл посланник от Вивека. Правда, он несколько запоздал, – пожал плечами потентат, прежде чем исчезнуть в тайном проходе. – Не беспокойтесь, я уверен, что яства не пропадут впустую».
Император Тамриэля умер в луже собственной крови в пустой зале, украшенной к большому празднику. Его нашел один из его телохранителей пятнадцатью минутами позже. Корду нигде не удалось отыскать.
8, месяц Вечерней звезды, год 2920-йКейр Сувио, СиродилЛорд Главиус, рассыпающийся в извинениях из-за плохого состояния дороги, проходящей через лес, был первым эмиссаром, приветствовавшим Вивека и его сопровождающих. Горящие шары украшали безлистые деревья, окружавшие виллу, покачиваясь от легкого, но прохладного ветерка. До Вивека доносились запахи простой еды и грустная мелодия. Это было традиционное зимнее песнопение акавирцев.
Версидью-Шайе встретил Вивека у входа.
«Я рад, что вы получили известия прежде, чем проделали весь путь до города, – сказал потентат, провожая своего гостя в большую, согретую комнату. – У нас сейчас сложный переходный период, и лучше не заниматься нашими делами в столице».
«Наследника нет?» – спросил Вивек.
«Прямого – нет, но есть дальние, соперничающие из-за трона. Пока мы с этим разбираемся, по крайней мере временно, дворяне решили, что я могу действовать от имени своего покойного повелителя, – Версидью-Шайе сделал знак слугам придвинуть к огню два удобных кресла. – Вы хотите сейчас официально подписать соглашение, или сначала поедите?»
«Вы намереваетесь выполнить соглашение императора?»
«Я намереваюсь во всем поступать как император», – ответил потентат.
14, месяц Вечерней звезды, год 2920-йТель Арун, МорровиндKорда, вся в пыли после дороги, бросилась в объятия Матери Ночи. Мгновенье, они стояли так, Мать Ночи поглаживала волосы дочери, целовала ее в лоб. Потом, она достала письмо из рукава и отдала его Корде.
«Что это?» – спросила она.
«Письмо от потентата, выражающее восхищение твоим мастерством, – ответила ей Мать Ночи. – Он обещал прислать награду, но я уже написала ему ответ. Покойная императрица довольно заплатила нам за смерть ее мужа. Мефале бы не понравилась излишняя жадность. Двойной платы за одно убийство не надо, так и будет».
«Он убил Ридджу, мою сестру», – тихо сказала Корда.
«И потому именно ты должна была убить его».
«Куда мне теперь идти?»
«Когда любой из наших работников становится слишком знаменитым, чтобы продолжать работу, мы посылаем таких на остров, названный Воуноура. Путешествие на корабле займет около месяца, и я уже приготовила замечательную усадьбу, где ты укроешься, – Мать Ночи поцеловала девушку в щеку. – Ты встретишь там много друзей, и наконец обретешь спокойствие и счастье, дитя мое».
19, месяц Вечерней звезды, год 2920-йМорнхолд, МорровиндAльмалексия наблюдала за восстановлением города. Дух горожан поистине воодушевлял, подумала она, проходя мимо каркасов новых домов, вырастающих среди почерневших обломков старых. Растительность тоже оказалась очень живучей. Кусты комберри и рубраша, посаженные вдоль главной улицы, не погибли полностью, в них все еще чувствовалось дыхание жизни. Она чувствовала биение пульса. Приходи, весна, зелень пробьется сквозь угли пожарища.
Наследник герцога, обладающий большими знаниями и храбростью данмер, направлялся сюда с севера, чтобы занять место своего отца. Земли не только выживут: они усилятся и расширятся. Она чувствовала грядущее лучше, чем видела настоящее…
И она была уверена, что отныне и навсегда, Морнхолд будет домом для одной богини.
22, месяц Вечерней звезды, год 2920-йИмперский город, Сиродил«Линия рода Сиродил оборвалась, – объявил потентат толпе, собравшейся под Балконом объявлений Имперского дворца. – Но Империя жива. Дальние родственники нашего возлюбленного императора были признаны недостойными трона доверенным дворянством, дававшим советы императору на протяжении его долгого и славного правления. Было решено, что как беспристрастный и верный друг Ремана III, я буду править от его имени».
Акавирец помолчал, ожидая пока его слова раскатятся эхом и население поймет их. А они просто молча смотрели на него. Дождь омывал улицы города, но на миг из-за облаков выглянуло солнце.
«Я хочу прояснить, что не принимаю титула императора, – продолжил он. – Я был и продолжаю быть потентатом Версидью-Шайе, чужаком, которого милостиво приняли у вас. Моим долгом будет защищать приемную родину, и я обещаю неустанно трудиться над этим, пока кто-то более достойный не избавит меня от этого бремени. И моим первым действием, я объявляю, что в ознаменование этого исторического события, с первого числа Утренней звезды мы вступим в первый год Второй эры и время будет отсчитываться заново. Таким образом, мы отдадим дань мертвому императору и займемся нашим будущим».
Только один человек зааплодировал этим словам. Король Дро Зел из Сеншаля на самом деле верил, что это будет самое лучшее, что случалось в Тамриэле. Разумеется, он был несколько не в своем уме.
31, месяц Вечерней звезды, год 2920-йЭбонхарт, МорровиндB
