— Благодарю, спасибо, не нужно — Линда парировала, пытаясь не путать русский с другими языками, приходящими ей на память в виде ругательств, в адрес назойливых таксистов. Они уже в городской черте, пытались выжать из приезжих, суетящихся на выходе из вокзала, остатки денежных средств, выделенных ими на транспортные расходы.
— Это сюда — по памяти агентурных фотоснимков театра шпионских действий Линда определила контуры здания, скрывающего в одном из своих фасадов вход в столичный российский метрополитен.
— Действительно это вход в подземную транспортную артерию — убедилась Линда, свидетельствуя шумную сцену выталкивания в распахнутые двери на уличный простор свежего воздуха, нетвердо стоящего на ногах гражданина.
Проникший было за них, он упорствовал своими порывами вернутся туда обратно, преодолевая заслон одетых в форму стражей городского правопорядка. Неприступный дверной проем благодаря бдительности работников охраны покоя граждан венчала буква «М» крупных размеров. Она горела лишь наполовину своей конфигурации тусклым светом доживающих свой ресурс осветительных элементов.
— Лишают свободы перемещения! — с таким лозунгом, описав длинную траекторию в поисках равновесия от падения, гонимый из метро гражданин вернулся к его входным дверям, манимый из — за них светом ламп, словно мотылек.
— Бесплатная коррида — Линда остановилась среди торговых павильонов у входа в метро вместе с несколькими зеваками комментирующими происходящее.
— Вот проходит одного, второго — шайба в воротах — смеялись горожане, потягивающие пиво у пивного ларька, глядя как нетрезвый гражданин, отвергнутый проездными порядками в городском транспорте проскочил двух полицейских пытавшихся его остановить, за охраняемые ими двери.
— Осталось закрепить успех — с улыбкой подумала Линда, ожидая финала этого поединка, чтобы воспользоваться метрополитеном.
— Соперник переходит в контратаку. Тройка нападения подбирает шайбу — гол — засмеялись и захлопали аплодисментами, подобно спортивным болельщикам, выпивохи возле павильона разлива пива.
Так они комментировали уже победный бросок сотрудников полиции метро, закинувших трепыхающегося пьяного вынесенного ими из входа в метро в кузов подъехавшего дежурного транспортного средства городской полиции.
— Строго они с нарушителями внутреннего жизненного распорядка. Тогда нарушители здешней государственной границы имеют право просить прибавки к жалованью как коэффициент за тяжелые условия — подумалось Линде при виде простоты и суровости быта местных масс населения.
— Мне на выход из транспортного конвейера — прочитала Линда направление своего движения на поверхность земли из глубины залегания московской подземки.
— Вот и улей гостей столицы — сверившись по памяти с агентурными фотодокументами Линда, осматривала снаружи гостиничный корпус своего предстоящего агентурного пребывания в столице государства.
— Принимайте нового поселенца — проинформировала она на ресепшн и отпущенные Линдой чаевые всему персоналу, участвовавшему в ее заселении замешали ее в их обслуживающий круговорот.
— Конспирация требует жертв — Линда оценила скромность обстановки ее гостиничного номера. Эта комфортабельная сдержанность в тесноте площади гостиничного номера побудили Линду к боле придирчивому осмотру предстоящих условий проживания в уюте этого гостиничного хозяйства.
— Слава богу, клопов и тараканов нет. А то пришлось бы делать рогатку для их отстрела — Линда перевела дух после исследовательских проникновений под гостиничную мебель и закурила.
— Время утолять жажду и замаривать червячка — Линда по современному перефразировала древнее напутствие о распорядке дня и остановилась перед распахнутыми створками платяного шкафа.
— Ни один из этих нарядов не изобличит меня как западную капиталистку — без восторга подвела Линда итог рассматривания одежды предусмотренной для образа Линды прикрывающего в этой стране ее шпионскую сущность.
— Ну что же. Посмотрим, как в этом гуляют — Линда принарядилась из отпущенного ей разведслужбой арсенала женской моды и отправилась на суд мнений и воображений гостей ресторана отеля.
— Найдите мне место в партере — с веселой улыбкой обратилась Линда к метрдотелю, вызвав у него взаимную понимающую улыбку увидевшего в ее руке щедрое материальное поощрение его хлопотоам в ответ на ее претензии.
— Лучший вид — метрдотель, в присущей величине чаевых позе, отодвинул перед Линдой стул, помогая ей удобней устроиться за столиком.
— Разрешите повиноваться — метрдотель принял очередную позу озабоченности обслуживанием клиентки и расторопной готовности.
— Выполняйте — рассмеялась Линда, отпуская его выполнить требования ее заказа.
— Пожалуй, рано я встрепенулась из гнезда поклевать крошек — Линда оглядывала зал ресторана.
Шум в зале постепенно нарастал с прибытием новых гостей. Музыканты начали настраивать аппаратуру, готовя ее к наплыв музыкальных пристрастий посетителей ресторана.
— Прошу вас. Желаю радости и удовольствия от посещения нашего ресторана — от созерцательности окружающего в ресторане Линду отвлек радушный метрдотель, возглавлявший официантов нагруженных исполнением позиций ресторанного меню.
— Парад приняла — улыбнулась Линда в ответ на его заботливость, подкрепив материальным вознаграждением выполнение им плана по культурному обслуживанию посетителей ресторана.
— Танцуют все — такой призыв под быстрые ритмы музыкальных наигрышей ресторанных музыкантов поднял из — за столиков волну гостей и закружил их в водоворотах — кто во что горазд — в танцевальном самодеятельном искусстве.
Ресторанные часы пробили полночь.
— Ура! — всеобщий клич за ресторанными столиками сопровождался нарастающим количеством звуков выстрелов пробок бутылок шампанского.
— Вперед заре навстречу! — новые знакомые Линды — соседи по ее столику и рядом с ним потащили ее на танцпол.
— Вот почему говорят, что в Москве медведи ходят по улицам — Линда оглядывала танцующих в ритуальной пляске, посвященной перемене текущих дат, захватившей их в ресторане.
Они пытались неуклюжими попытками устоять на ногах после времени застолья, предшествующего календарной неизбежности смены в полночь предыдущих суток на следующие.
— Там чудеса, там леший бродит — изображал по соседству с Линдой двурого черта один из танцующих, держа на голове торчащие в разные стороны бутылки с шампанским.
— Да мистический восточный гигант — успела подумать Линда.
— Русалка на ветвях сидит — взлетела она в воздух на руках ближайшего к ней танцующего кавалера.
— Она еще орехи ест — вспомнив эпохальный постулат, закричал кто — то внизу под ней, пытаясь, подпрыгивая, вручить ее сценическому сказочному образу бутерброд с горой крупной черной икры, должной эти орехи символизировать.
Линда замерла, боясь уронить на кого — нибудь, вниз, свой икорный реквизит, заодно изобразив невинность юной водной девы, подыгрывая окружающим.
— Надо поймать лешего и отпилить ему рога чтобы он не забодал русалку
