Михаил Кутузов: стратегия победы

приличном трауре.

7. Берейтор в траурном платье верхом.

8. Два скорохода в траурном одеянии, 2 ездовых верхами в траурном одеянии с аксельбантами.

9. Траурная карета, заложенная шестеркой лошадей, кучер и форейтор в траурном одеянии с аксельбантами; карета обита черным сукном, а по сторонам на оной гербы фамилии, шоры на лошадях обиты черным сукном. По сторонам кареты шли с каждой по два служителя в черных кафтанах, имея на плече аксельбанты из лент; у колес ехал берейтор в черном одеянии.

10. Берейтор верхом в цветном платье.

11. Две верховые заводные лошади под цветными попонами следовали одна за другою; каждую вел денщик без траура.

12. Верховая парадная лошадь и шлейф-ферд в богатом уборе, которую вели под уздцы 2 денщика без траура.

13. Маршал или церемониймейстер при гербах из чиновников, имея шарф черный с белым крестом чрез плечо.

14. Герб дворянского достоинства нес чиновник, имея двух ассистентов.

15. Герб графского достоинства нес чиновник, имея двух ассистентов.

16. Герб достоинства князя Смоленского нес чиновник, имея двух ассистентов.

17. Санкт-Петербургское купечество по 2 в ряд, имея пред собою градского главу.

18. Маршал или церемониймейстер при чиновных особах, имея шарф чрез плечо.

19. Комитет Санкт-Петербургского ополчения, чиновники и члены оного по два в ряд, имея старшего в предшествии.

20. Губернский предводитель дворянства С.-Петербургской губернии.

21. Дворянство Санкт-Петербургской губернии по 2 в ряд, каждый уезд, имея своего предводителя или депутата дворянства впереди.

22. Маршал или церемониймейстер при орденах, имея шарф через плечо.

23. Награды иностранные:

1. Прусский орден Красного Орла,

2. Прусский орден Черного Орла,

3. Австрийский орден Марии Терезии.

Награды российские:

4. Святого Иоанна Иерусалимского,

5. Святой Анны,

6. Святого Владимира,

7. Святого Георгия,

8. Святого Александра Невского,

9. Святого Андрея Первозванного,

10. Знак портрета Государя Императора,

11. Жезл генерал-фельдмаршала,

12. Шпага, осыпанная бриллиантами и с лавровым венцом.

Сии знаки отличия несли чиновники по старшинству чинов, младшие напереди, каждый имея при себе по два ассистента.

24. Маршал или церемониймейстер из чиновников, имея шарф через плечо.

25. Певчие и духовенство, по сторонам; поодаль оных и печальной колесницы шли с факелами 80 человек в черных епанчах, имея на головах распущенные шляпы с флером.

26. Печальная колесница под балдахином, заложенная в 6 лошадей под черными попонами; по сторонам на оных гербы фамилии покойного светлейшего князя, лошадей вели под уздцы в черных епанчах 6 человек, имеющих на головах распущенные черные шляпы с флером.

27. Шнуры балдахина поддерживали 4 штаб-офицера из свиты его светлости, а гроб за скобы 4 адъютанта его светлости покойного князя Смоленского, которые и стояли на ступенях колесницы. 4 штаб-офицера поддерживали концы покрова, над гробом положенного, поодаль их шли по сторонам 4 фельдъегеря.

28. За колесницею следовали ближние и родственники покойного светлейшего князя Смоленского и особы, приглашенные и пожелавшие сопроводить тело покойного князя.

29. Войска, по уставу назначенные, и артиллерия с орудиями.

30. В заключение отряд конной команды.

Шествие сие продолжалось таким образом от речки Таракановки до Триумфальных ворот, от Триумфальных ворот чрез Калинкин мост до Никольского собора, а оттуда чрез Мойку в Большую Морскую на Невский проспект к Казанскому собору. Все дороги и улицы усыпаны были зеленью, а по иным местам и цветами. Чувство благодарности и почтения к памяти светлейшего князя видно было на всех лицах; но редкою и наилучшею почестию было то, что с самого ввезения печальной колесницы в пределы города вдруг здешние жители остановили ее, выпрягли лошадей и везли на раменах своих драгоценный прах спасителя Отечества до Казанского собора. Некоторые при сем заливаясь слезами, восклицали: «Ах! Батюшка ты наш! Защитник ты наш! Мы тебя довезем, хоть на край света». Многие из именитого купечества других городов в сем также участвовали. Стечение народа было столь многочисленно, что от самой Сергиевской пустыни до столицы стояли неразрывными толпами, а в столице сквозь оныя и пройти невозможно было; окна по домам, все кровли зданий и другие возвышенные места усеяны были зрителями, проливавшими искренние слезы о потере спасителя отечества.

По приближении тела к собору гроб встречен был паки Преосвященным Амвросием с знатнейшим духовенством.

Когда гроб внесен был в церковь и поставлен на приуготовленный катафалк, а также положены были вокруг оного на табуретах ордена, тогда духовенством отправлена была надлежащая Божественная служба.

Тело находилось в церкви со среды до пятницы, в течение которого времени допускаемы были желающие поклониться оному.

От военного начальства назначены были как генерал-фельдмаршалу и главнокомандующему всеми российскими армиями и соединенных Держав военные чины для дежурства к телу, а нижние чиновники для караула, как вне церкви, так и внутри оной.

На другой день 12 числа в оном соборе совершаема была Божественная Литургия Архиерейским служением; печальные посетители в чрезвычайном множестве приходили в церковь и выходили из оной; ввечеру же того для Их Величества Государыни Императрицы с Их Императорскими Высочествами изволили приезжать в сию церковь и отдали последний долг знаменитому российскому полководцу светлейшему князю Кутузову-Смоленскому.

Описание катафалка

Катафалк или возвышение, на котором поставлен был в Казанском соборе гроб, вмещающий в себе драгоценную персть князя Смоленского, заслуживает особенного замечания. Он составлял арку, или свод весьма огромный, сквозь который Царские врата и часть алтаря были совершенно видны во всю длину церкви. Великолепные входы с двух боковых сторон вели наверх сего свода многими ступенями, кои перерывались небольшими площадками. Трофеи побед покойного, водруженные в различных положениях по четырем углам катафалка, восходя доверху оного, составляли сень, под коею стоял гроб, и служили приличнейшим ему балдахином. Парящий над самым возглавием гроба ангел-хранитель, казалось, готов был возложить на главу покойного лавровый венок. Весь катафалк освещен был великолепнейшим образом; а с четырех углов были огромные канделябры в виде вертикально поставленных пушек, со множеством вокруг их горящих свеч. На разных ступенях сего катафалка стояли воинские чиновники, принадлежавшие к свите покойного фельдмаршала.

На катафалке вверху были две следующие надписи, от входа в церковь: «Благость сотворил еси с рабом твоим, Господи! по словеси твоему»; а от алтаря: «Паче враг моих умудрил мя еси, яко заповеди твоя взысках».

Мысли сооружавшего сей катафалк художника были следующие:

Желание его было представить торжественное тело покойного в недра Церкви принятие, которое предназначено было оному вместо вечного обиталища, а посему, равно и по местному положению, подножие гроба его уподобить можно было торжественному к алтарю церкви входу, каковый без сомнения герой сей имел бы и при жизни своей, для принесения Всевышнему благоговейной благодарности за услышание мольбы его в сем самом храме о спасении России от врагов. Знаки печали и слез, по мнению художника, не могли уже быть изображены на сем торжественном катафалке, а покрывали его токмо гербы, яко знаменования наследственных отличий покойного, и дорогу, по которой препровождаемо было тело его в вечное обиталище. Прочие же