– Никогда, – признался Грей. – Но слышал множество историй, из которых можно заключить, что они очень непростые собеседники… Так, значит, долг перед Видаррами будет погашен за счет Сатдола?
– Да. Юг разбогател и нагулял жирок. Его там более чем достаточно, чтобы погасить все долги.
– Что ж, – сказал Грей и отпил наконец сам. – По крайней мере, ваши военные амбиции соответствует инженерным. Это может спасти вас от славы «Роупера-Строителя».
– По-моему, отличное имя, – заметил Роупер.
– Не торопитесь, милорд, народ придумает лучше, – деловито возразил Грей.
Черный Лорд улыбнулся и поднял кубок. Грей отсалютовал ему в ответ.
– Ты поможешь мне? – спросил Роупер.
– Разумеется, лорд, – ответил Грей.
В
Эпилог
В дверь постучали. Вигтр, сидевший в кресле с кубком вина в руке, вытянув длинные ноги к камину, оглянулся на звук. Он посидел еще некоторое время неподвижно, уставившись на дверь. Огонь в камине трепетал под воздействием ветра, гудевшего в дымоходе. Вигтр допил вино, не спуская с двери глаз. Стук повторился. Он осторожно поставил кубок на пол рядом с собой, встал и потянулся, прежде чем ответить. Открыв дверь, Вигтр увидел за ней посланника – коренастого черноволосого легионера, державшего в руках нечто, завернутое в светлую мягкую кожу. Посланник поклонился.
– Ликтор Собственного Легиона Рамнея Вигтр Форрейдерсон?
Вигтр кивнул. Посланник широко улыбнулся:
– О! Мое почтение, ликтор! Лорд Роупер Кинортассон передает вам свои наилучшие пожелания.
Понимающе кивнув, Вигтр отошел в сторону и жестом пригласил посланника войти. Легионер помедлил, но под пристальным взглядом Вигтра сдался и зашел внутрь, пробормотав слова благодарности.
Комната выглядела странно. Стены были почти сплошь завешаны десятками гобеленов. И не все из них были анакимскими. Многие были явно сатрианской работы: менее стилизованные, расписанные всеми оттенками красного, синего и золотого – с тем искусством, которое было весьма далеко от анакимских знамен с их черными и кремовыми знаками. Чрезмерные украшательства бросались в глаза повсюду: на десятках столов, расставленных по комнате, стояли богато инкрустированные серебряные чаши; у стены располагался ряд оловянных блюд; там же стояло оружие настолько блестящее и идеально ровное, что сразу было видно – его никогда не применяли в деле; тщательно отшлифованные масляные лампы с невыносимо вычурным орнаментом; пара здоровенных бивней; крошечная арфа; резные деревянные доски длиной с предплечье, на которых были изображены птицевоины, львиноголовые люди, а также ангелы с гигантскими руками, напоминающими паучьи лапы. Пол был покрыт не шкурами, как в большинстве анакимских домов, а затейливыми, тонкоткаными коврами. Но самым странным и незнакомым здесь был запах – тяжелый парфюмерный дух, перебивавший все; мощное благовоние, из-за которого становилось трудно дышать.
Посланник слегка растерялся. На его вкус, комната была неприятно захламлена. На такое обилие вещей было тяжело смотреть. Взгляд посыльного заметался от предмета к предмету, затем к Вигтру, затем снова прошелся по вещам в поисках чего-нибудь знакомого и, наконец, остановился на камине. Посыльный заморгал, слегка откашлялся от одуряющей парфюмерии, но, заметив выжидательный взгляд Вигтра, начал говорить, стараясь поменьше вдыхать ошеломляющий аромат:
– Как уже было сказано, ликтор, я пришел с благодарностью от Черного Лорда и принес вам награду за доблестную службу Черной Стране.
Он протянул длинный кожаный сверток. Вигтр взял его в руки и размотал кожу. В свертке оказался великолепный меч, вложенный в ножны. Танг[58] меча был шириной с рукоять, каждая заклепка сидела идеально, а граница между металлом и деревянными деталями была почти неразличима для глаз. Обвязка и материал ножен были обработаны не менее безупречно и собраны так же плотно, как рукоять. Оружие тускло сверкало своими составными частями. Но в этой комнате анакимское искусство выглядело чужеродным.
– Злое Серебро, – пояснил посланник, увидев, что Вигтр не торопится вынимать меч из ножен. Он изо всех сил боролся с искушением закрыть слезящиеся от едкого запаха глаза. – Но клинок всего лишь… – Посланник прервался и сделал судорожный неглубокий вдох. – Всего лишь символ владения пятидесятихайдовым[59] поместьем, которое Черный Лорд жалует вам на севере. В знак своей огромной благодарности.
Некоторое время Вигтр молча изучал меч.
– Спасибо за доставку, легионер, – сказал он наконец. – Что-нибудь еще?
– Больше ничего, ликтор, кроме выражения еще одной благодарности от Черного Лорда лично. Он специально на этом настаивал.
Вигтр еще раз взглянул на меч и улыбнулся.
– Как мило, – сказал он. – Могу я предложить тебе вина, легионер?
Посланник поморгал и еще раз взглянул на камин:
– Боюсь, буду вынужден отказаться, ликтор. Мне нужно отвезти и другие послания.
– Какие послания?
Посланник попытался улыбнуться:
– Увы, не могу об этом говорить – это личные дела Черного Лорда.
Вигтр внимательно смотрел на посланника несколько мгновений.
– Да брось! – сказал он наконец, повернувшись к легионеру спиной. – Глоток вина никогда не повредит.
Он налил березового вина из серебряного кувшина, стоявшего на столе, затем обернулся и подал кубок посланнику. Тот все еще колебался. Лицо Вигтра приняло прежнее непреклонное выражение. Посланник протянул руку и взял кубок.
– Спасибо, ликтор.
Он отхлебнул, и Вигтр любезно улыбнулся:
– Полагаю, ты был на Харстатуре?
Посланник кивнул одними бровями, делая еще один глоток.
– Да, ликтор.
– Как прошла битва?
– На нашем участке было тяжеловато, ликтор, если можно так выразиться… Пикинеров очень сложно пробить. Мы теряли много людей – почти не имея возможности ответить.
– Не самая удачная позиция для битвы, – согласился Вигтр. – Лично мне больше нравятся рыцари. Они такие медленные, что могут не вооружаться вообще. Единственная трудность – пробиться через их доспехи.
– Далеко не все считают их медленными, ликтор, – заметил посланник, отпивая еще.
– Это да, – согласился Вигтр. – Пикинеры… Рыцари… Для меня нет особой разницы – они все кажутся слишком медленными…
Легионер почтительно хмыкнул.
– Ты никогда не задумывался о том, скольких знатных воинов ты убил в битвах, подобных этой? – продолжил Вигтр. – И сколько из них считали себя лучшими воинами в мире?
– Мне кажется, если бы они были лучшими, то оказались бы среди Панцирных Раков, – заметил посланник.
Вигтр хрипло рассмеялся и обратил внимание на меч. Еще раз внимательно рассмотрев рукоять, он выдернул меч из ножен одним резким движением.
– Думаю, он сделан под вашу руку, ликтор, – сказал посланник.
В комнате было жарко натоплено, и его начало бросать в пот.
Взяв меч в левую руку, Вигтр сделал красивый взмах. Затем посмотрел посланнику в глаза и, не отводя взгляда, перебросил оружие в правую руку. После этого, как бы случайно, острие меча взлетело к груди посланника. Контакт взглядов был так силен, а движение меча настолько красноречиво, что момент угрозы, длившийся не больше одного удара сердца, изменил обстановку до неузнаваемости. Посланник непроизвольно отшатнулся. Меч расслабленно опустился, и Вигтр взмахнул им еще раз.
– Хороший баланс, – заметил он.
Мгновение опасности было настолько кратким, что могло просто почудиться. Пока Вигтр отворачивался,
