– Я догадываюсь, зачем вы позвали меня, госпожа, – тихо произнес старик, усаживаясь в кресло, стоящее подле мраморного стола на львиных ногах.
– Мне страшно, Моруэл, – произнесла Лэйла, глядя в глаза чернокнижнику, – последние события пугают меня все больше. И пусть все это время я пыталась гнать прочь дурные мысли, последнее время тревоги одолели меня.
Расправив складки черного струящегося платья, видневшегося из-под шелковой тигровой накидки, она села напротив Моруэла и провела тонким пальцем по укрытой узором поверхности стола. Старый маг внимательно проследил ее жест: в переплетении стилизованных ветвей и цветов проглядывало почти незаметное изображение ключа.
– Я понимаю, – кивнул он, – понимаю ваши опасения. И спешу их развеять. Ликия неприкосновенна, и, какими бы скверными не были ваши отношения с отцом и сестрой, вряд ли Король позволит кому-то захватить город.
– Даже, если это будут его союзники-эльфы?
– Безусловно. К тому же я не думаю, что Высокий Владыка решится на подобный беспредел, – уверил свою госпожу Моруэл, но лицо Лэйлы не стало спокойней.
– Меня тревожит не Владыка. Зло затаилось в цитадели Западного Волдэя. То, что творят «ласточки» давно перешло все границы. Убийство лесных эльфиек, нападения на мирные селения степных гоблинов – это только начало, я чувствую, я знаю… – нелюбимая дочь Короля вздохнула, тяжело и печально.
– Вы заключили союз с Северными, – напомнил чернокнижник, – у них сильная армия.
– Этого недостаточно, – решительно возразила Лэйла, – нам нужно больше союзников, ведь сила, что собирается на западе становится опаснее с каждым днем.
– Что вы намерены делать? – не предаваясь лишним расспросам поинтересовался Моруэл.
– Пошлю гонцов к лесным эльфам и степным гоблинам. А к вам у меня будет особая просьба…
На том тайный разговор был окончен. Моруэл покинул дворец Лэйлы и направился в свою подземную обитель, чтобы приступить к трудам. Просьба хозяйки города не удивила старика, с усердием крота он погрузился в вечную тьму своих книгохранилищ, чтобы еще раз проштудировать и пересмотреть все, связанное с легендой об эльфийском принце Ардане и его походе…
Никто из слуг розового дворца не смыкал глаз, если принцесса Лэйла не спала. И пусть в эту ночь всех фрейлин, пажей и горничных отослали по комнатам, никто из них не позволил себе отойти ко сну.
Тама и Айша сидели в саду, глядя на свет в окнах верхних этажей и тихо беседуя. Несколько садовников разгружали длинную подводу, заполненную пальмами в деревянных бочках. Эти растения, привезенные с юга взамен тех, что погибли во время холодов, следовало посадить в грунт, удобрить и полить.
Девушка и гоблинша притихли, проводив глазами экипаж Моруэла, спешащего восвояси. Поняв, что на сегодня ночное бдение окончено, они направились во дворец. На крыльце их встретил запыхавшийся испуганный паж.
– Вас ищет госпожа Лэйла! – выпалил он, испуганно глядя на Айшу, – это срочно!
– Что случилось? – Тама встревожено схватилась за рукав подруги.
– Не знаю, – аккуратно расцепив пальцы девушки, ответила гоблинша, – думаю, стоит поскорее это выяснить.
Когда Тама попыталась проследовать за подругой, паж остановил ее жестом:
– Только степная госпожа…
Оказавшись в кабинете Лэйлы, Айша уверенно подошла к сидящей в кресле принцессе. Та милостиво кивнула гостье на место напротив, но гоблинша вежливо отказалась, желая оставаться на ногах.
– Зачем вы меня позвали? – поинтересовалась она, не мигая глядя в глаза хозяйке города.
– Мне нужна твоя помощь, Айша. Я прошу тебя отправиться в степь с официальным предложением от Ликии о заключении союза с вашим народом.
– Ого, – не скрывая удивления, присвистнула гоблинша, – для меня это будут честью, – ее глаза сверкнули радостными искрами.
Жизнь в Ликии несказанно нравилась Таме, но для Айши подобное существование, праздное и сытое, казалось мучением. Она не решалась покинуть город просто так, пытаясь отыскать какой-нибудь повод или причину для отъезда. И вот судьба улыбнулась ей. Да и причина была особенной. Вернуться в родную деревню в качестве парламентера с документом государственной значимости, у Айши дух захватило от важности и серьезности происходящего.
– Тогда поспеши. Я отдам приказ подготовить лошадь и собрать все необходимое – деньги, документы, оружие, доспехи и еду. Дело не терпит промедлений…
Едва золотая заря поднялась над садами Ликии, гоблинша попрощалась с расстроенной Тамой и, пришпорив огромного черного коня, направилась к городским воротам.
Он недвижно сидел на краю каменной бочки, созерцая, как на дне ее сорные рыбы обгладывают стальные детали доспеха огра. Когда на землю опустилась тьма, Фиро покинул свое место и отправился вниз по склону туда, где на берег с реки наползал густой туман.
Он шел не спеша, прислушиваясь и принюхиваясь ко всему, что происходило вокруг. У ног клубился сиреневый вереск, а в нем там и тут виднелись полупрозрачные панцири улиток. Мертвец наступил на один, с хрустом раздавил его: внутри оказалось засохшее черное тело моллюска. Откинув в сторону останки улитки, он принюхался к трупному запаху, принесенному ветром, и через несколько шагов нашел мертвую лису. Ее тело скрючилось в неестественной позе, человеческие глаза с расширенными до предела зрачками остекленело смотрели в небо. Когда Фиро проходил мимо, лиса вдруг разразилась коротким истеричным смехом, а из перекошенного рта ее повалил черный дым.
Туман сгустился, впереди выросла гряда валунов, образующих некое подобие каменного коридора. Вглядевшись в их неровные ряды, Фиро двинулся дальше, прислушиваясь к гнетущей тишине. Через несколько шагов мертвец остановился, ощущая спиной чье-то могущественное присутствие.
Он поспешил обернуться: на большом валуне, растянувшись животом по гладкой поверхности и положив под голову обе пары перекрещенных рук, лежал Кагира. Его ленивая небрежная поза выражала скуку и безразличие, но тревожная рябь, колышущая нижний поток, указывала на то, что могучий зомби вовсе не так спокоен, как хочет казаться:
– Правильно делаешь, что не поворачиваешься спиной, – зашелестел его голос в звенящей тишине холодной ночи, – ожидая мести, приходится всегда быть на чеку, ведь так, мальчик?
– Я не боюсь твоей мести, – ответил ему Фиро, ловя взглядом движение длинных ногтей, невзначай царапнувших серый камень, и невольно восхищаясь силой темной воли этого существа.
Чудовищный монстр лежал, с легкостью пересиливая
