Озлобленный неудачей Тианар нервно зарычал и, подняв с земли камень, метко швырнул его в голову девушки, сбив ее с перепуганной лошади. Оглушенное тело глухо шлепнулось в грязь.
«Нарбелия разберется, что за чародей тут поработал» – думал эльф, вспоминая, как ловко королевская дочь копалась в памяти некоторых пленников, выискивая информацию, которую не могли извлечь опытные маги и даже палачи-экзекуторы. «Никакое магическое действо не проходит полностью бесследно: если на девку наложили заклятие, частицы силы чародея останутся на ней, и рано или поздно мы его найдем!» – размышлял Тианар.
Он отогнал шального коня, поднял с земли упавший меч и грубо закинул на плечо безжизненное тело девушки.
Настала пора уходить. Не ожидая более, принц, воспользовавшись заклинанием переноса, открыл прямо в воздухе черный исходящий густым непроглядным дымом проход и шагнул в него, бросая на произвол судьбы остатки своих союзников-рыцарей. Те же, приведенные в смятение гибелью Эльгины и отсутствием эльфа-командира, не задумываясь, рванули прочь из деревни. Их никто не преследовал.
Обрадованные отступлением врага, гоблины принялись тушить пожар и вытаскивать из под завалов родственников и соседей. Женщины, не в силах более отсиживаться и бездействовать поспешили на помощь мужьям, сыновьям и братьям.
Черный мертвец, одолевший добрую половину тех, кто рискнул выйти против него в степи, тоже бросил своих врагов. Те же, воспользовавшись заминкой, пустились наутек, бросив убитых и раненых на милость гоблинов.
Ужасом и болью наполнились сердца жителей Гиеньей Гривы, когда они увидели то, что сталось с их домом. Словно в кошмарном сне гоблины искали своих родных среди раненых и убитых.
Тама, вся в слезах, пыталась найти Ташу, но принцессы нигде не было. Нанга метался по деревне, отыскивая сестру, которая, к великой радости, была жива, хоть и ранена. Айша, придерживаясь за гриву шагающего рядом Таксы, торопилась навстречу семье.
Тем временем Тама продолжала искать и звать принцессу. Ее голос, охрипший и тихий, был едва слышен. Спотыкаясь и увязая в потоках черной от пепла грязи, пастушка заглядывала в обугленные развалины жилищ. Под одним из завалов она обнаружила Ришту. Из последних сил девушка помогла гоблину выбраться и, подставив раненому слабое плечо, довела до главной площади, на которой, теперь собрались все жители деревни. Все, кто еще мог стоять на ногах, принялись за работу, а ее хватало: перевязать раненых, похоронить убитых, разгрести завалы, соорудить укрытия из остатков жилищ.
Айша, Тама, Нанга и Ришта, наконец, встретились. Они были очень рады обнаружить друг друга живыми, но сердца омрачало то, что никто их друзей не видал и следа принцессы. Среди мертвых Ташу не нашли, но и среди живых ее не оказалось. Кто знает, что сталось с ней в минувшем побоище. Может, сгорела живьем, может, попала на зуб дракону…
Тама плакала навзрыд, уткнув лицо в колени и сжав онемевшими пальцами руку закусившей губу Айши. Нанга корил себя за то, что отпустил принцессу в деревню из убежища, а Ришта молчал, лишь злой и горестный металлический блеск в веселых обычно глазах отражал его истинное состояние.
Весть о нападении Короля с союзниками на мирную деревню разнеслась по окрестностям, и множество гоблинских отрядов, воодушевленных и разгневанных случившейся битвой, решили примкнуть к Северной армии. В Гиеньей Гриве, несмотря на потери и разрушения, бурлила жизнь. Ежедневная тяжелая работа сплотила оставшихся жителей, заставив их забыть на время о печали и горестях. Кости волчицы Луночары рассыпались по степи, и никто более не смог отыскать их. Вместе с исчезнувшим храмом пропал и старый шаман. Как не пытались гоблины отыскать его, чтобы пролить хоть какой-то свет на то, как поднялась мертвая волчица, все было тщетно…
Слухи о масштабах битвы, грянувшей в Гиеньей Гриве, быстро долетели до лагеря Северных. Озадаченный и разочарованный собственной неосведомленностью принц Алан Кадара-Риго в спешке собрал генералов, не обошлось и без некроманта, который был удивлен не меньше остальных.
Ожидаемая диверсионная вылазка врага обернулась бойней, окончившейся, однако, весьма неожиданно для всех участвующих сторон. Главной тайной для принца оставалась истинная причина нападения Короля на маленькую деревню, не имеющую, казалось бы, никакого стратегического значения.
Надуманная версия с уничтожением святыни потеряла всякую убедительность. Между тем, генералы выражали крайнюю обеспокоенность присутствием в рядах противника драконов Гильдии. Ведь, одно дело, номинальный военный союз с поверхностными и туманными обещаниями помогать друг другу в случаях нежданного форс-мажора и совсем другое – два дракона, сражающихся плечом к плечу с рыцарями и эльфами.
Для некроманта тоже нашлись свои загадки – поднятая волчица. Кто и как смог провернуть подобное, как догадался, как решился на такое. Дабы не уподобляться более ярмарочной цыганке-гадалке и не предполагать, а, наконец, во всем разобраться, делегация из нескольких Северных военачальников и Ану направилась к гоблинам.
Прибыв в деревню, они сильно удивились тому, что увидели. Гиенья Грива была почти полностью сожжена и разгромлена. Остатки жилищ, черные от копоти в большинстве своем не подлежали восстановлению. Число убитых и раненых превосходило количество уцелевших в разы. Но как ни странно, гоблины не унывали и не отчаивались. Словно разоренный детьми муравейник, деревня возрождалась из пепла, медленно и основательно.
От вида мертвой драконши, даже привыкший к трупам Ану содрогнулся. Ужасная пасть, ощеренная в надменной брезгливой улыбке, до сих пор внушала ужас. Между клыков виднелись застрявшие обугленные кости тех, кому не повезло попасть на зуб великой Эльгине. Страшные когти в агонии рванули землю так, что мощный пласт почвы и дерна загнулся к небу застывшей травяной волной.
Победа мертвой волчицы все еще вызывала у Северных сомнения и недоверие, однако, следы огромных зубов на драконьей туше подтверждали достоверность сбивчивых гоблинских рассказов.
Исполинское тело начало разлагаться и в нем, растаскивая по кускам мясо и внутренности, копошились слуги Ханары. Бок о бок с ними, вооруженные ножами и топорами возились гоблины. Из шкуры и костей павшей драконши они строили новые дома. Таким образом, Эльгина, сама того не желая, послужила началом возрожденной жизни, дав кров тем, кого так страстно желала уничтожить.
Плененный Тоги стал для делегации приятным сюрпризом. Погрузив парализованного и связанного дракона на запряженную тяжеловозами подводу, его с конвоем отправили в лагерь Северных.
Тем временем в Ликии потомственный сыщик Франц Аро с утра пребывал
