Тем временем португальцы торговали специями в Лиссабоне и Антверпене и угрожали через Антверпен поставлять специи во Францию и Германию. Некоторые венецианцы считали: чтобы сохранить германский рынок, Венеции следует закупать партии специй в Лиссабоне. Но когда в 1521 году они послали торговые корабли в Лиссабон, оказалось, что тамошние цены слишком высоки. Позже сенат последовал совету тех, кто считал, что будущее Венеции по-прежнему связано с левантинской торговлей. Левант был очень важен для Венеции не только из-за специй, но и потому, что там находился основной рынок сбыта для многих венецианских товаров. Побережье Леванта веками было источником сырья и средоточием колониальной и морской власти Венеции.
Надежды на оживление левантинской торговли специями, как оказалось, имели под собой основания; португальцы поняли, что торговля специями – дело более рискованное, чем им показалось после первых успехов. Они вытеснили венецианцев с западноевропейского рынка не тем, что продавали перец ниже цен, удерживаемых на высоком уровне почти весь XV век, но сокращая поставки венецианцев. Когда Джироламо Приули предсказывал разорение Венеции из-за того, что португальцы перехватят торговлю, он считал, что португальцы смогут очень дешево закупать специи в Индии и не будут платить пошлины султану. Ему и другим венецианским «аналитикам» начала XVI века казалось, что португальцы организуют торговлю по венецианскому образцу, а именно будут посылать торговые флотилии, оснащенные на государственные средства, а куплю-продажу отдадут в руки частных предпринимателей, которые, стремясь к прибыли, сохранят цены на относительно низком уровне. На самом же деле король Португалии скорее следовал методам таких султанов мамлюков, как Барсбай. Он решил сам стать монополистом в сфере торговли перцем и при его продаже диктовать цены. Однако он мог удерживать цены лишь в том случае, если бы совершенно пресек товарооборот между Индией и Египтом по Аравийскому морю. Для начала португальский король присоединил к своим титулам титул императора Индии и приказал построить флотилии и крепости во всех ключевых портах. Монополия в торговле специями зависела не от легкости пути вокруг Африки по сравнению с плаванием в Восточном Средиземноморье, но от владычества над Индией. Более того, желание славы и присвоение титула императора Индии, возможно, предопределили выбор его политики. Решив построить империю, король Португалии стремился компенсировать ущерб от высоких цен, которые он получал от монополии на перец. Его успехи и продолжительное португальское владычество в этой сфере зависели тогда всецело от португальских патрулей, а также от роста цен за охрану в Красном море.
Завоевание Египта в 1517 году турками-оттоманами стало шагом в сторону оживления средиземноморской торговли специями, потому что после этого события португальцы в Индийском океане напрямую столкнулись с гораздо более устрашающей военной и морской силой. Португальцы отражали нападения турок на свои основные базы в Индии и заключили союз с персидским шахом с целью контроля над Персидским заливом. Зато османы владели Аденом, после чего португальские патрули во многом утратили свое значение. Ради сохранения союза с персидским шахом, чья помощь требовалась им против турок, португальцы позволили провозить специи из Индии в Ормуз. Оттуда специи попадали не только в Персию, но и, через Северную Сирию, в Алеппо и Бейрут. Снова оживился торговый путь через Персидский залив, которым часто пользовались ранее, в начале Средневековья; и венецианцы перенесли в Алеппо основную факторию и консульство в Сирии. Однако персидский шелк был в Алеппо важнее перца, самые большие партии специй снова оказались в Египте.
В 60-х годах XVI века поток специй через Красное море некоторое время равнялся товарообороту конца XV века. Большой объем специй, прибывающих в Египет, был вызван не только успешным бегством от португальских патрулей; в основном рост товарооборота объяснялся тем, что португальские чиновники продавали специи арабским посредникам. Чиновников больше заботила личная нажива, чем прибыль их короля; некоторые прибегали к незаконным сделкам потому, что им задерживали жалованье. Поставки в Левант стали такими обильными, что венецианцы, торговавшие специями, вернулись на рынки Германии и Италии. Кроме того, специи из Леванта поступали почти на всю территорию Франции.
Конкуренция после 1570 года
Для венецианцев возрождение «добрых старых времен» резко прекратилось в 1570 году, но почти весь XVI век товарооборот осуществлялся по трем основным торговым путям – по Красному морю, через Персидский залив и вокруг Африки. Относительная их значимость то повышалась, то понижалась. Все больше стран принимало участие в международной торговле. Во время войны за Кипр 1570–1573 годов на левантинском рынке венецианцев почти вытеснили французы. Точнее, венецианцев подменили суда под французским флагом, поскольку на французских кораблях экипажи и команды состояли в основном из генуэзцев и тех же венецианцев. Когда они не сражались с турками под испанским или венецианским флагом, наемники с французскими паспортами торговали с Оттоманской империей. Желая заручиться союзом с Францией против Габсбургов, правивших тогда Австрией и Испанией, султан даровал французам особые привилегии. Вскоре Марсель стал опасным конкурентом Венеции.
В 1580 году, после того как король Испании Филипп II присоединил Португалию и стал ее королем, испанцы решили стать главными поставщиками специй. Военно-морские силы Испании в то время тогда переживали расцвет, и Филипп сразу же показал, что он намерен воспользоваться всей мощью, дабы извлечь больше прибыли из торговли специями. Ему принадлежала первая поистине мировая империя; солнце никогда не садилось над владениями Филиппа в Америке, Африке и Южной Азии. Единственным правителем, способным соперничать с ним, оставался султан Османской империи. Их интересы сталкивались в Аравийском море, а также в долине Дуная и на Средиземном море; они заключали союзы друг против друга от Ирландии до Суматры. Торговля специями стала одним из многих полей сражений, на которых велась битва в ходе той самой первой «мировой войны».
В ответ турки грозили радикально изменить положение Венеции: они заявили о своем намерении прорыть Суэцкий канал. Задолго до того уже предпринимались попытки выкопать канал между Нилом и Суэцем. Хотя он заполнился песком, о нем не совсем забыли. В 1504 году Венеция всерьез собиралась побудить султана мамлюков заново откопать канал. Однако ничего не делалось до тех пор, пока османы не завоевали Египет. Около 1530 года к работе приступили тысячи землекопов, а в 1586 году османское правительство думало о более серьезных шагах. Во всех планах канал виделся источником в первую очередь не торгового, а военного превосходства, по нему собирались посылать турецкий Средиземноморский флот в Красное море, чтобы защищать Мекку от христианских
