– Я постараюсь достучаться до хорошей стороны Драккон, – пообещал он, – может быть, все будет не так уж и плохо.
– По крайней мере, ты сможешь сказать, что пересекался с самыми опасными преступниками города, – произнесла Дайан, откусывая от бургера, – сам подумай, когда еще у тебя будет такая возможность?
* * *
Еще в девятом классе Брюс посмотрел документальный фильм о «Лечебнице Элизабет Аркхэм». Это был часовой рассказ о тюремной системе во всей стране, и расположенная на окраинах Готэм-Сити лечебница, полностью финансируемая городскими властями, была выделена как крайне противоречивое исправительное учреждение. Критики доказывали, что если «Аркхэм» на самом деле используется как тюрьма, то и называться должна соответственно. Если же это госпиталь, то заведение должно быть перестроено в настоящий госпиталь, больницу для душевнобольных или реабилитационный центр. Психбольницы были реликтом куда более темных времен и должны были остаться в прошлом. Брюс видел как минимум несколько петиций, появившихся в недавнее время и призывавших переименовать «Аркхэм» и модернизировать лечебницу согласно современным требованиям.
Но пока Альфред вез Брюса по мрачной, извилистой дороге через лес и затем сквозь холмы с пожелтевшей травой и голыми камнями, юному Уэйну стало казаться, что «Аркхэм» вовсе не похож на место, которое может измениться. Которое вообще когда-либо менялось. По обеим сторонам длинной дороги, ведущей к воротам лечебницы, выстроились скелетообразные деревья, которые даже сейчас, в начале лета, стояли абсолютно голыми. Постаревшие от времени дорожные знаки запрещали брать попутчиков. В отдалении высилась старая башня, тоже относящаяся к лечебнице. В былые времена с башенной верхушки светили прожектора, призванные найти любого беглеца, которому посчастливилось или, наоборот, не повезло ускользнуть за стены «Аркхэма».
«Прекрасный способ провести субботу», – мрачно отметил Брюс. Юноша задумался, как выглядели окрестности, когда лечебницу только открыли. Почему-то он не мог представить здесь цветущие деревья или зеленые лужайки. Может, это место умирало с самого начала.
«Аркхэм» возвышалась на вершине холма. Внешние ворота лечебницы, высокие, угрожающие и мрачно готические, выглядели реликтом давно ушедшей эпохи. На остроконечных пиках красовалась проржавевшая железная надпись «Лечебница Аркхэм». С обеих сторон ворот на гостей скалились статуи. Их костлявые тела прятались под вырезанными капюшонами; брови нахмурены, щеки впали. Одна из статуй замерла с весами в руке. Брюс не знал, должны ли были статуи символизировать правосудие или смерть. Возможно, в стенах лечебницы между этими двумя понятиями не существовало никакой разницы.
Увенчанная шпилями лечебница «Аркхэм» представляла собой необъятное каменное здание в форме гигантской буквы U. На некоторых этажах в принципе отсутствовали окна. Главное здание с остроконечной крышей возвышалось по центру. Четыре смотровые башни приглядывали за территорией, множество башенок высилось по периметру, рядом со внешними и внутренними воротами. Даже сидя в машине, юный Уэйн мог разглядеть на башнях караул. В руках стражники держали винтовки, узкие дула резко выделялись на фоне
серого неба.
Когда машина выехала на бетонную стоянку, Брюс разглядел Драккон. Такая же ухоженная, как и всегда, черные волосы уложены в знакомый узел. Детектив ждала их возле огромных входных дверей в компании двух охранников и низенькой круглой женщины в простой черной блузке.
Брюс глубоко вздохнул. Ему не стоило так нервничать, но когда он взглянул на свои руки, лежащие на коленях, то понял, что они дрожат. Юноша покрепче сжал ладони. Оказавшись на территории лечебницы, он еще раз осознал, насколько неприступным должно быть это место. Прямо сейчас он чувствовал себя узником, приговоренным к заключению в стенах «Аркхэма». Крайне неприятное ощущение. Уэйн даже не представлял себе, как отсюда вообще можно было сбежать.
«Ты здесь ненадолго. Пять недель пролетят мигом», – убеждал он себя.
– Удачи, мастер Уэйн, – пожелал Альфред, когда машина остановилась напротив лестницы, ведущей к главному входу в лечебницу.
Брюс отвлекся от окон и посмотрел в зеркало заднего обзора, чтобы встретиться со знакомыми глазами Альфреда. Вздохнув, Брюс кивнул опекуну, открыл дверцу машины и вышел навстречу поджидавшим его людям.
Когда он приблизился, женщина в черной блузке, стоявшая прежде со скрещенными на груди руками, протянула ему ладонь. Она была ниже Брюса, но юноша все равно поморщился от силы ее рукопожатия. У нее была кожа светло-коричневого цвета, а глаза казались жесткими, словно мрамор. Уэйн заметил, что стоящие по обе стороны от женщины охранники носили бронежилеты, на которых жирными белыми буквами было выведено «ОХРАНА».
– А вы рано, – хмыкнула женщина. Заглянув Уэйну через плечо, она внимательно посмотрела на машину Альфреда, как раз разворачивающуюся в сторону выхода. – Рада, что вы наняли няньку, которая умеет следить за временем.
– Его зовут Альфред, – сказал Брюс, – и он мой опекун.
Женщина улыбнулась.
– Ну конечно. Я совершенно уверена, что он не воспринимает вас как ребенка, с которым ему приходится нянчиться.
– Брюс, это доктор Зои Джеймс, – со вздохом произнесла Драккон, поправляя очки. – Она старший надзиратель лечебницы «Аркхэм». Ты будешь подчиняться непосредственно ей.
– Детектив считает, что со мной сложно поладить, – доктор Джеймс подмигнула, – но мы постараемся сделать твой визит к нам максимально веселым, не так ли, Уэйн?
– С вами сложно поладить, – ответила Драккон, закатив глаза. – Не заставляйте меня пожалеть об этом, Джеймс.
– Я всегда была лапочкой, – произнесла Джеймс, и прежде чем детектив нашлась с ответом, смотрительница просвистела веселую мелодию и жестом пригласила проследовать за ней. Обернувшись, она сообщила Брюсу: – Ты должен будешь отмечаться в регистратуре всякий раз, как ты появишься, а затем заверять это моей подписью, иначе тебе не зачтут этот день. Так что веди себя хорошо, иначе я могу превратить твое пребывание здесь в кошмар.
Они остановились перед главным входом. Только сейчас Брюс заметил, что двери были отлиты из массивного листа металла и контрастировали с обликом здания в стиле готической архитектуры. Джеймс положила руку на сканер, расположенный сбоку от входа, затем набрала на клавиатуре длинный код.
