– Так вот кто настоящий убийца, – произнес Брюс, – это ты перерезал глотки всем тем людям, а затем заставил Мадлен взять вину на себя.
– Ничего я ее не заставлял, – возразил Кэмерон.
– Я сама так решила, – добавила Мадлен, – я несу ответственность за взлом систем безопасности в доме каждой жертвы. Это была моя работа. Кэмерон же казнил их. – В ее голосе звучал странный сарказм, и на этот раз Брюс понял, что он значит. Мадлен не планировала всех этих смертей и не одобряла то, как Кэмерон расправлялся со своими жертвами. – Я видела, через что прошла наша мать. Я не собиралась позволять еще одному члену нашей семьи попасть за решетку. Особенно Кэмерону, ради которого наша мама отдала свою жизнь.
Кэмерон улыбнулся сестре.
– Хорошо, что ты вернулась, – произнес он, – теперь мы можем двинуться дальше.
– Двинуться дальше? – переспросил Брюс.
– Ты знаешь, почему я убил каждого из этих денежных мешков, Уэйн? – Вопросом на вопрос ответил Кэмерон. В его глазах сиял варварский огонь. – Потому что все они прогнили насквозь. – Мадлен скорчила недовольную гримасу, но ее брат лишь покачал головой. – Если бы тебя звали не Брюс Уэйн, ты получил бы куда более серьезный срок за вмешательство в работу полиции. Готов жизнь свою поставить. Так что прости мне мою слабость, когда я признаюсь, что наслаждаюсь кражей денег с банковских счетов этих подлецов, я смакую моменты, когда перерезаю им глотки, а потом использую их собственные деньги для уничтожения всей той коррупции, что они развели. – Кэмерон пожал плечами и подмигнул Брюсу. – Это бодрит, ты так не думаешь?
– Они не должны были умирать, – вмешалась Мадлен. Она снова нахмурилась и поглядела на брата. – Я уже устала тебе говорить, что ты получишь от каждого преступления больше, если оставишь жертвам жизнь. Пусть они мучаются, наблюдая за потерей своего состояния.
– И позволить им избежать заслуженной справедливости? – Кэмерон надулся, затем поглядел на Брюса. – Каждый из этих так называемых филантропов зарабатывал деньги на системе приватизированных тюрем Готэма. Скажи мне, что они не заслуживали смерти.
– Они не заслуживали такой смерти, – со злостью в голосе произнес Брюс. – Никто не заслуживает. Возможно, даже ты такого не заслуживаешь.
– Я уже мертв. Могу даже свидетельство о смерти показать, – ответил Кэмерон.
– И я должен был стать следующим? – В голосе Брюса прорезался гнев.
– Таков был план. Хотя кто-то, кажется, тебя об этом предупредил. – И Кэмерон испепелил сестру обличающим взглядом. Брюс тоже посмотрел на Мадлен. Возможно, она все-таки переживала за него.
Брюс открыл рот.
– Мадлен, ты правда думаешь, что весь этот замкнутый круг из краж, убийств и разрушения того стоит?
Девушка задрала подбородок.
– Я верю, что наши действия разбудят город, – заявила она, – я не потерплю системы, при которой правящий класс защищает своих жадин и хапуг.
– А что насчет меня? – тихо спросил Брюс. – Вы считаете, что я заслуживаю той же судьбы, что и другие люди, которых вы обрекли на смерть?
– Тебя не должно было быть здесь, – напряженным голосом ответила Мадлен.
Кэмерон посмотрел на сестру и вздохнул.
– А он тебе действительно понравился, да?
Девушка промолчала. Кэмерон покачал головой и направился к двери.
– В любом случае, это уже не имеет значения. Уэйн, пора нам с тобой заканчивать. Открой Мадлен доступ к твоим счетам, и мы осуществим перевод тихо и быстро.
«Хорошо. Пусть продолжают в том же духе».
– И с чего бы мне так делать? – прорычал Брюс. – Приставите нож к горлу, если я откажусь? Как и всем остальным?
Кэмерон задрал бровь, словно общался с ребенком.
– С того, Брюс Уэйн, что у нас на балконе куча заложников, готовых ответить за твое упрямство.
Брюс покосился на Мадлен. Девушка наградила его мрачным взглядом в ответ.
– Не заставляй меня делать этого, – прошептала она, слегка покачав головой.
Кэмерон ее не услышал. Он открыл дверь, приготовившись выйти.
– Не задерживайся, сестричка, – произнес он, не оборачиваясь. Кэмерон сделал шаг, дверь за ним закрылась, и Брюс с Мадлен остались одни.
– Мадлен, – в полной тишине произнес Брюс. – Это ведь не ты. Я вижу это по твоим глазам.
Девушка не ответила, продолжая буравить взглядом дверь. Но все ее тело инстинктивно повернулось в его сторону. Ее близость окутывала юношу теплом.
– Это не имеет значения, – тихо ответила она, – наша цель остается прежней.
– А что будет со мной, когда твой брат покончит с переводом моих денег? – прошипел Брюс. – Думаешь, он позволит мне выйти отсюда живым? Думаешь, он просто передаст меня полиции? – Юноша покосился на дверь. – Думаешь, он просто отпустит остальных заложников?
Мадлен ответила не сразу – и пока она колебалась, Брюс понял правильный ответ.
– Тебе есть дело, – прошептал он и наклонился ближе, в отчаянии пытаясь отыскать в их близости хоть что-то настоящее.
– Я никогда не хотела, чтобы ты оказался здесь, Брюс, – прошептала Мадлен, обрушив на Брюса жесткий взгляд.
– Почему?
Девушка посмотрела в сторону, открыла рот, будто хотела что-то сказать, но затем передумала.
– Почему, Мадлен? – мягко произнес Брюс. – Потому что я сейчас скажу тебе правду. Ты действительно мне нравишься. Несмотря ни на что я действительно что-то к тебе чувствую. Не иди по пути своего брата.
Мадлен мрачно посмотрела на него.
– В нашей истории не может быть счастливого финала, – наконец, произнесла она, отворачиваясь в сторону и вставая. – Так что давай покончим со всем этим.
Глава двадцать пятая
Мадлен вывела его из гримерки, и они вместе последовали к зрительному залу. Брюс осматривался по сторонам. На балконах собралась как минимум дюжина Ночных бродяг, все в одежде военного образца, все стоят спинами к нижнему этажу.
Сколько их здесь вообще? Как там дела у полиции со штурмом? Брюс снова огляделся, ища возможность улизнуть. Взгляд зацепился за дверь, ведущую обратно на лестницу. Он поднялся по ней не до конца, в противном
