Я много лет занимался наукой, преподавал и понял, что выработал свою полезную роль в этой сфере. 40 лет – достаточный срок для того, чтобы донести до нескольких поколений студентов знания, которыми я обладаю, причем в развитии. Но сейчас чувствую, что КПД этого дела снизился: студенты быстро овладевают новыми знаниями, новыми технологиями и средствами общения, с которыми я подчас даже не знаком. Настало время просто идти в люди.
Охрана природы и животных сейчас воспринимается мною шире – как охрана нашего места обитания на планете Земля. То, что сейчас творится на Земле, – военные действия, экологические катастрофы – похоже на какие-то безумные выходки беспечного человечества.
Раньше человек стрелял из пушки и видел, как снаряд на том конце поля попадает в людей. После изобретения авиационных бомб он начал убивать, не глядя. Изобретением атомной бомбы, водородной бомбы человечество подписало себе если не смертный приговор, то договор о намерении: «Мы, люди, намерены уничтожить самих себя». Остается лишь каким-то чудом удержаться от его исполнения.
Мир может выжить только в состоянии мира. Это два одинаково звучащих слова, которые не могут существовать друг без друга. Миру – мир! Это не лозунг. Это очень серьезно!
У людей должно появиться чувство самосохранения. Не то что они станут жалеть деревья или зверушек, нет. Люди должны беречь самих себя и своих близких. Думаю, надо срочно донести до всех: такое беспечное отношение к окружающей среде недопустимо. Планета чрезвычайно страдает от региональных экологических катастроф. Это происходит на наших глазах, и уже наступил предел планетарному терпению.
Сейчас я увлечен экологическими марафонами. Мы приезжаем в город, встречаемся с местной администрацией, договариваемся, приглашаем «Первый канал», радио, телевидение, газеты, собираем всех экологически озабоченных людей – руководителей компаний, организаций по охране природы, и они рассказывают, что они делают. Предварительно мы проводим строгий отбор, смотрим сами, действительно ли выполнено то, чем люди собираются поделиться.
НАСТОЯЩАЯ ДЕМОКРАТИЯ ВСЕГДА ПОДРАЗУМЕВАЕТ ОГРАНИЧЕНИЯ В СВОБОДЕВсе экологические марафоны я заканчиваю тем, что мы берем мусорные мешки, надеваем кепки волонтеров и идем собирать мусор. Показываем это местным жителям, показываем в средствах массовой информации – каждый раз после нас остаются чистыми пляжи, парки, улицы, горные тропы и обочины дорог.
Вместо того чтобы всю жизнь ругать темноту, нужно зажечь одну свечу, – эту великую фразу много раз говорил мне один из моих учителей, выдающийся деятель охраны природы Бернгард Гржимек. Слова выгравированы на его могиле в Танзании, на гребне кратера Нгоронгоро. Темнота есть, можно бесконечно разбираться, почему она, откуда она, сколько ее, – многие люди тратят жизнь на то, чтобы критиковать. От этого мало что меняется. Нужно зажигать каждый день по свече добра – и темнота отступит!
КАЖДЫЙ ДЕНЬ НУЖНО ДЕЛАТЬ ДОБРЫЕ ДЕЛА И НЕ ГНУШАТЬСЯ САМЫХ ПРОСТЫХ ВЕЩЕЙДоброта спасет мир – это мое глубокое убеждение. Красота не спасет мир, это понятие очень субъективное: то, что кажется красивым одному, не понравится другому. А вот доброта гораздо более объективное понятие: то, что приносит людям добро и радость, может спасти мир.
Каждый день нужно делать добрые дела и не гнушаться самых простых вещей. Уборка мусора – только нужно делать это в гигиенических перчатках – очень много значит. Например, когда стою на автобусной остановке, иногда вижу, как кто-то бросает пустую пачку или обертку не в урну, а на асфальт. Я спокойно подхожу, поднимаю, бросаю в урну и отхожу в сторону, чтобы не было никакого конфликта.
Сейчас ситуация в экологии настолько неотложная, что начинать нужно не с идеи, а сразу с действия. И как поступал маленький принц Антуана де Сент-Экзюпери – прежде всего прибирать и очищать собственную «планету»: дом, улицу, город, в котором мы живем.
Не берусь осуждать других людей. Я не политический деятель, не социальный философ, который посоветует всем, как им быть. У меня есть лишь собственные ориентиры в жизни, о них я и рассказал. Буду рад, если кому-либо они придутся по душе. Тогда – в добрый путь!
Михаил Ефремов
«Считаю, что главное воспитание – это свобода»
Актер театра и кино, телеведущий, театральный режиссер. Заслуженный артист Российской Федерации. Соавтор проектов «Гражданин поэт» и «Господин хороший». Снялся в фильмах «Когда я стану великаном», «Граница. Таежный роман», «Московская сага», «9 рота» и др.
Я дворовый пацан, несмотря на фамилию Ефремов. Мало читал, мне больше нравилось посидеть и пообщаться с народом, объяснить, почему все вокруг так плохо. А вообще, не люблю себя анализировать: мне от этого становится страшно.
Галину Борисовну Волчек считаю своей второй мамой. Она три года терпела нас на сцене «Современника»: сама предложила создать театр-студию «Современник-2» для молодых актеров. Пришли Никита Высоцкий, Маша Евстигнеева, Оля Шукшина, Славик Невинный, Гена Венгеров, Сережа Шеховцев. Мы сами делали декорации и костюмы, покупали грим, много играли и катались по стране – страшно устали, но многому научились.
Как только кино стало моей работой, жить оказалось намного легче. И платят в кино значительно больше, и работать приятно, и так получается, что снимаюсь я в основном с друзьями: или они меня приглашают, или я их зову.
Когда работаешь не для денег, зарабатываешь много; как только начинаешь делать что-то ради прибыли, происходит провал. С нами тот же закон сработал, что и со всеми. «Гражданин поэт» принес много денег, которые мы вложили в новый проект – «Господин хороший» в надежде заработать еще больше. У нас были успехи в этом деле, но экономически оно оказалось невыгодным.
Я интересуюсь политикой, но не занимаюсь ею: я от этого далек. А то, что происходит у нас, не политика. Это жажда денег, накрывшая страну.
Мне нравятся православные люди, они мне близки. Но я никогда не буду бороться против тех, кто верит во что-то другое. Вероисповедание – более правильный путь, нежели все та же политика.
Я пунктуальный. Эта черта появилась после того, как я однажды умудрился пропустить спектакль. Поехал кататься на горных лыжах и опоздал. Тогда на меня больше всего повлияла реакция моих родителей: для них мир кончился. И с тех пор я стал к этому так же относиться.
МНЕ НРАВЯТСЯ ПРАВОСЛАВНЫЕ ЛЮДИ, ОНИ МНЕ БЛИЗКИ. НО Я НИКОГДА НЕ БУДУ БОРОТЬСЯ ПРОТИВ ТЕХ, КТО ВЕРИТ ВО ЧТО-ТО ДРУГОЕЕсть в жизни незаменимые люди. Например, Сережа Шкаликов. Он умер в 1998 году. У нас шел спектакль, где он был занят, – «Максимилиан Столпник», который я поставил как приглашенный режиссер по пьесе Ивана Охлобыстина. Помню, меня вызвал Олег Николаевич Ефремов, мой папа, и спросил: «Ну что, сыграешь?» Я даже не отказался – просто прошептал, а
