Эшли рядом не было. У кушетки, на которой покоилось бессильное тело Сергея, с проводами всевозможных капельниц, доставлявших внутрь его организма всяческие питательные и лекарственные растворы, стоял, чем-то очень недовольный, мужчина в накинутом на плечи белом халате. Судя по внешности, он был иностранцем, то есть не жителем России. И он не принадлежал к великой врачебной касте, не смотря на белый, небрежно наброшенный халат. Мужчина прижимал локтём к боку толстую кожаную папку.
В России гэбэшники используют дешевейшие бумажные папки с верёвочными тесёмками и скоросшиватели, в Америке — дорогие, кожаные, с металлическими зажимами. «Так вот чем мы отличаемся», — хмыкнул про себя Сергей.
— Вы можете хранить молчание, — полушепотом, по-русски торопливо произнёс мужчина. — Вам будет предъявлено обвинение в изнасиловании и убийстве чернокожей девушки Мими Стар.
Сергей задохнулся от такой новости, совершенно приходя в полное сознание. Опутавшая его мозг лекарственная дурь осела вниз, к ногам, сделав их ватными.
Он резко вскочил и сел. Его обвиняют?! Убийство! Изнасилование! На такие выкрутасы он даже в кошмарном сне не подписывался! Неужели это происки родной конторы?!
Американец испугался этого порыва, отпрянул назад, к стене, прижимая к груди кожаную папку.
Сразу же в палату вбежали мужчины с дубинками, в форме тюремных надзирателей.
Сергей ошалел — он в какой-то тюрьме! Судя по форме цириков — в тюрьме американской. Да, а в какой ещё он мог оказаться!
Его сразу опрокинули обратно на кушетку и, начали защелкивать на нём удерживающие ремни.
«Неужели сумасшедший дом?! Неужели контора сдала в американскую дурку? Но почему? Я ведь в принципе отработанный материал, совершенно уже никуда не годный, и вполне безобидный!», — Сергей «ел» глазами охранников, умело «пакующих» его плоскими, льняными ремнями с металлическими защелками. А мозг истерично выдавал ответы на собственные вопросы: «Ты отработанный материал! Тебя не жалко! Ты агнец, отданный на заклание! Ты жертвенный баран! Ты нужен врагам, чтобы поглумиться над тобой за твои старые подвиги, и свои тебя сдали, ради каких-то выгод в политической игре. Подставь шею под нож! Вот твоя судьба!».
— А-а-а! — заорал Сергей шалея, дёргаясь в путах.
Испуганный мужчина с папкой тут же подбежал к нему и, склоняясь над кушеткой к самому лицу Сергея, мстительно зашептал, мешая русские и американский слова:
— Вы обвиняетесь в убийстве и посмертном изнасиловании гражданки США Мариэтты Суон, известной как Мими Стар. Вас обнаружили в подворотне, недалеко от дома жертвы, залитого её кровью. Обнаружен ваш биологический материал.
— Что?! — Сергей дёрнулся, но ремни были затянуты крепко, профессионально.
Один из мужчин в тюремной форме, не стесняясь, отвесил ему увесистую оплеуху, но сделал это так, чтобы сознание не покинули Сергея.
Боли Сергей опять не почувствовал — вколотое лекарство ещё бродило в его организме. Он просто мотнул головой от толчка и снова выругался.
Человек в накинутом на плечи врачебном халате снова склонился к самому лицу Сергея и внятно выговорил:
— Вы находитесь в лазарете нью-йоркской тюрьмы «Райкерс-Айленд».
Сергею это ничего не объясняло.
Мужчина пояснил:
— Сначала вас привезли в приёмник-распределитель в Гарлеме, где содержатся подозреваемые в сексуальных преступлениях, но из-за вашего плохого состояния вас перевезли сюда, в тюрьму «Райкерс-Айленд».
Сергей не поверил заботе американских властей о его самочувствии, просто ФБР понадобилось поместить его сюда, вот и привезли в «Райкерс», ломая все протоколы.
— А судебные решения?
— Всё было, — Мужчина несколько смутился. — Из-за вашего состояния слушания были проведены заочно…
«И оперативно», — ухмыльнулся про себя Сергей.
Итак, он в «Райкерс-Айленд». Эта тюрьма одна из самых знаменитых в Нью-Йорке. Здесь снимались все голливудские фильмы о крутых американских тюрьмах, о всех ужасах американской пенитенциарной системы.
«Райкерс-Айленд» — остров-тюрьма. Это город-остров. Здесь сидят мужчины, сидят женщины, сидят дети. Это огромный комплекс зданий, населённый четырнадцатью тысячами заключенных. Охрана составляет около десяти тысяч человек. Многочисленные хозяйственные рабочие учитывались отдельно, а фирмы, предоставлявшие сопутствующие услуги, давали работу тысячам жителей округи.
Но самое главное, Сергей знал, что в «Райкерс-Айленд» сидел «объект». Его цель. Василий…
Как же Сергей сюда попал? Агент в халате рассказал как, но что предшествовало этим событиям?… Информация отсутствовала…Следовало напрячь мозг, разжиженный психотропным коктейлем, которым его накачивали (в этом не было сомнений) и всё вспомнить как можно быстрее. Сергей проходил в своё время жёсткий тренинг на данную тему. Мысленные позывы к подсознанию должны были включить внутренний ресурс самоочищения. Только пелена была слишком сильной. Требовалось отрешиться от окружающей действительности, чтобы окончательно прийти в себя. У него получится. Не так быстро, как хотелось бы, но получится. Надо лишь немного отлежаться, переварить впрыснутую в вены «сурпу»…
Это отговорки, насчёт отлежаться — времени на это не было совсем. Если вколят ещё — Сергей снова провалится в туман, запутается в реальности и придуманных видениях…
Тем не менее, он был рядом с целью. Совсем рядом. Некий Василий. Ясно, какой это Василий, тот, вывезенный из Индокитая под давлением американской фемиды. Все газеты, все телеканалы, все интернет-ресурсы трубили о его задержании в экзотической стране. Сергей тогда ещё жил честной жизнью молодого пенсионера в родной квартирке и удивлялся, что так бурно отреагировали на это политики США, Евросоюза, НАТО и России. Ну, торговал человек какой-то техникой, ну, пообещал продать пару новейших беспилотников повстанцам Тринидада. Почему же такая реакция неадекватная? И причём здесь Россия, ведь Василий — гражданин Молдавии? Тогда всё это казалось Сергею какой-то политической глупостью, маразмом.
Сергею необходим был контакт с Василием, чтобы задать вопрос, который ему озвучит кто-то из служителей тюрьмы. Этот человек не мог физически пообщаться с Василием. А у Сергея, значит, получится? Как смогли предвидеть там, в конторе, что Сергей сможет хоть на минуту пересечься с Василием и тот, этот пресловутый Василий, ничего не зная, ничего не ведая, только поверив одному слову, которое исторгнет Сергей (его он тоже пока не знал), всё расскажет, сдаст свою последнюю надежду на свободу и сгинет здесь, во мраке старинных катакомб «Райкерс-Айленд», где отодвигаемые ржавые засовы скрипят так протяжно и мерзко, что слабовольные заключённые начинают биться лбами о холодные, сырые стены
