– Я тоже считаю, что, несмотря ни на что, деятельность вашей службы необходимо расширять, охватывая в первую очередь территории Германии, но не надо забывать и о России. – Уловив недоуменный взгляд Вернона Кэлла при слове «Россия», лорд повторил: – Да, вы не ослышались, и России, потому что с судьбой этих двух стран в этом столетии будут связаны судьбы всего человечества, – сказав эти пророческие слова, лорд задумался. Взял сигару и, глубоко затянувшись, продолжил: – Я прекрасно понимаю стоящие перед вами трудности. Что касается официального разрешения, я готов взять на себя ответственность за то, что вам его дадут. Конечно, мне придется проконсультировался с некоторыми из моих коллег, но я не думаю, что там не будет споров, когда я объясню им серьезность ситуации. Но вы должны быть готовы к тому, что, если кто-то из наших агентов в Германии будет, к несчастью, арестован, от них ваша служба откажется.
– Вы можете быть уверены, сэр, в том, что правительство его величества не будет вовлечено в этот процесс ни при каких обстоятельствах, – подтвердил сухим тоном майор.
– Я рад это от вас слышать, сэр, – удовлетворенно произнес лорд, – и думаю, что следующий ваш доклад будет более оптимистичным, – давая тем самым понять, что разговор окончен.
– Сэр, вы просили представить вам помощника военного атташе в России…
– Да! Пригласите его.
Вернон Кэлл, выйдя в приемную, указал капитану рукой на дверь и, глубоко вздохнув, участливо напутствовал:
– С богом!
3
– Капитан Уинстон Джилрой, сэр, – представился разведчик, твердым, устойчивым, привыкшим к горным походам шагом промаршировав к столу Первого лорда Адмиралтейства Уинстону Черчиллю.
Хозяин кабинета, услышав имя Уинстон, насторожился.
– Я рад приветствовать вас, сэр, на родине, – сказал он и, достав из стола коробку, великодушно предложил: – Сигару, сэр?
– Спасибо, сэр!
– Спасибо, да или спасибо, нет? – спросил лорд, внимательно приглядываясь к офицеру.
– Я с удовольствием попробую вашу «гавану», – с одного взгляда определил капитан сорт сигар.
Джилрой не торопясь обрезал сигару, прикурил ее от своей серебряной, отделанной лазуритом зажигалки. Затянулся и неожиданно закашлялся.
– Простите, сэр, – извинился он, преодолев приступ кашля, – я так давно не курил настоящих сигар, что мне показалось, что по горлу провели наждаком.
Лорд понятливо улыбнулся и пригласил гостя присесть на стоящее у стола кресло.
– Вы когда последний раз были в Малаканде? – неожиданно спросил он.
– Лет двадцать назад, – удивленно глядя на лорда, сказал капитан.
– Вы случайно не были среди защитников читральской крепости?
– Был! А в чем дело? – искренне удивился Джилрой и внимательно взглянул в лицо лорда, будто хотел что-то вспомнить.
– Не морщите лоб. Меня во время осады крепости повстанцами там не было. Я, будучи военным корреспондентом, был командирован в Малаканд и прибыл с войсками в Читрал, когда вы оттуда уже куда-то бесследно исчезли. Мне много порассказал о вашем мужестве и смекалке комендант крепости. Я даже отправил в «Пионер» и «Дейли телеграф» очерки о вашей беспримерной храбрости. Жаль, что фотографии вашей не нашел…
– И слава Всевышнему, – неожиданно перебил лорда капитан.
– ??? – удивленно взглянул на Джилроя Первый лорд Адмиралтейства.
– Не раз видел я эту газетенку под названием «Пионер» в руках горских грамотеев, и если бы в ней был напечатан мой портрет, то я не разговаривал бы сегодня с вами, сэр.
– Но почему?
– Я выполнял важное правительственное задание, – просто и ясно объяснил капитан.
– А, теперь я все понимаю. Вы были одним из действующих лиц знаменитой «Большой игры» на Востоке. Я предварительно просмотрел ваше личное дело, но не нашел там об этом ни строчки. Скажу больше, меня искренне удивило то, что Имперский орден Индийской короны вы получили не за героизм и мужество, проявленное во время осады читральской крепости, а за какие-то гидрографические работы, – с недоумением в голосе произнес лорд.
– Наши гидрографические и подобные им экспедиции по изучению «белых пятен» на Востоке и на Памире в частности и были главными элементами «Большой игры», – сухо, не вдаваясь в подробности, объяснил Джилрой особенности своей работы на границах Индии. – А орден я получил за то, что направил одну русскую военную экспедицию на верную смерть, – с видимым сожалением добавил он.
– Но вы выполняли свой долг! – с пафосом воскликнул лорд.
– Да, я только выполнял свой долг! – согласился, тяжело вздохнув, капитан.
Они помолчали.
Неожиданно лорд резко встал и, неторопливо приблизившись к буфету, предложил:
– Хересу, сэр?
– Не откажусь, – приподнялся с кресла капитан.
– Сидите!
Лорд достал из буфета красного дерева небольшой серебряный поднос с графином, двумя рюмками и тарелочкой с бисквитами и поставил его на стол. Наполнив рюмки, он дружески произнес:
– Прошу!
Джилрой взял рюмку, но прежде чем поднести ее к губам, взглянул на неожиданно посветлевшее лицо Первого лорда Адмиралтейства.
– Выпьем за наше героическое прошлое, – высокопарно предложил тот.
Произнеся еще один тост за процветание Великобритании и ее короля, лорд резко перешел к делу.
– Вы знаете, кто наш главный враг? – ошарашил он капитана неожиданным вопросом.
– Германия и Австро-Венгрия, – предчувствуя в этом простом вопросе какой-то подвох, неуверенно произнес Джилрой.
– Ответ неверный! – словно учитель нерадивому школьнику объявил лорд. – Главный враг нашей многострадальной британской империи не Германия и Австро-Венгрия, а Россия. – Заметив недоуменный взгляд капитана, он с чувством глубокой ненависти повторил: – Нашим главным врагом была и остается Российская империя! Еще со времен царя Ивана IV, прозванного в Европе Грозным, более трех с половиной веков назад предпринимались попытки поставить в зависимость от России земли, лежащие на пути в Индию, путем простого перехода тамошних владык под руку русского царя.
То есть еще в те давние времена интересы развивающейся Российской империи столкнулись с интересами британской короны и с тех пор постоянно находились в жестоком противоречии. Я, чтобы
