Только теперь Страг заметил, что взрывом вместе с солидным участком земли во дворе, разворотило кусты роз. Теперь на их месте глубокая яма, а вокруг чернеет выброшенная взрывом земля.
– Вот елки-палки! – выругался он, потому что рядом Аэлло и Эвриала, и постарался выглядеть расстроенным.
Обе смотрят на раскуроченные кусты роз с грустью – они же старались, украшали замок, чтобы Страгу было приятно всякий раз, когда ходит мимо или выглядывает из окна.
– Они такие были красивые, – сказал циркач. – Вы не переживайте. Как-нибудь выкрою время и посажу новые, еще лучше прежних!
Девушки благодарно улыбнулись. Эвриала ушла дальше заниматься обедом. С кухни поплыли вкусные мясные запахи, запахло свежими пирогами. Аэлло же, расправив крылья, взмыла вверх, и полетела над каменной насыпью Грагрха в сторону резиденции Селины. Бассейн ихтионки сияет лазурным куполом в солнечных лучах, а за ним видно, как внизу у обрыва плещется такое же лазурное море.
В глубине же души Страг радовался. Наконец, проблема с розами решена. Насмешки закончатся.
Когда все ушли, остался только оборотень, а с ним еще пара воргов, что разбили землянки позади рощи Лотера.
– Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, – проговорил полузверь.
В черных, как угли глазах застыло наигранное сочувствие, он даже пригладил ладонью спутавшиеся черные космы.
– Ты, наверное, уже привык к этим цветам, можно сказать, сроднился. Все-таки они украшали твой замок! Должно быть, в минуты, когда сердце охватывала печаль, ты смотрел на розы, и становилось легче? Грусть отступала, а на сердце играла нежная музыка?
Ворг не выдержал и зашелся от хохота. Сородичи заржали, как кони, вместе с ним.
– Да пошел ты, – процедил циркач.
– Брось! Розы говорят о том, что у тебя отменный, утонченный вкус! Тонкая организация души, что ты весь из себя одухотворенный и эстетичный!
– Прекрати издеваться, говорю! Эвриала услышит, еще обидится.
– Это точно, – кивнул Лотер. – Еще подсыплет чего-нибудь в еду, и ты потом всю ночь проведешь в отхожем месте. Ладно. Пойду-ка я, у меня много дел. Попроси Виллейна, он наколдует тебе цветник еще больше прежнего. Возьмет, правда, дорого.
Лотер повернулся и потопал вместе с сородичами мимо леска в сторону каменной насыпи Тарната. Там видны бородатые головы гномов, они продолжают нескончаемое строительство, таскают туда-сюда камни, замешивают скрепляющий раствор, роют шахты под землей. Грозно высится башня Теонарда.
Страг представил себе сидящего у себя в башне перед клеткой с голубями Главу Совета. Один Осколок он, как и остальные Хранители, носит на шее. Другой, тот, что отобрал у Страга, сейчас держит в руке, на губах играет зловещая улыбка. Циркач ощутил желание проломить ему голову и вернуть Осколок немедленно.
***
Араон сказал, что хочет собрать в лесу травы, необходимые, чтобы до конца прийти в себя. Лекарство у него есть, однако требуется доработка.
Страг окинул его взглядом. Целитель кутается в полученный от него плащ: парень еще слаб, его время от времени бьет озноб. Его одежду Эвриала постирала, а взамен купили штаны и рубашку тех же цветов, что и раньше.
Выглядит он все еще бледновато, руки иногда дрожат от слабости. Эвриала вызвалась сходить в лес с ним за компанию, заодно нарвать себе трав на приправы, а остаток засушить, чтоб заваривать чай.
Поединщик провел рукой по лицу, почувствовал, что кожу на ладони колет щетина.
Он скрылся за дверью и стал подниматься по винтовой лестнице в свои покои, чтобы привести себя в порядок.
Едва намочил щеки и подбородок и начал осторожно скоблить остро отточенным кинжалом, как под окном раздался голос Брестиды.
– Страг! Надо поговорить!
От ее крика поединщик полоснул лезвием по щеке, и по лицу потекла алая струйка, капая в миску с водой. Схватив висевшее рядом полотенце и промокнув порез, он высунулся из окна.
Брестида стоит, задрав головку с завязанными в хвост рыжими, как пламя костра, волосами. Легкие кожаные доспехи, которые позволяют быстро скакать и защищают в бою, добавляют ей шарма, подчеркивают стройность фигуры.
– Я занят, – сказал он, не выпуская из руки кинжал с испачканным лезвием. – Что стряслось?
– Зовет Теонард, – сказала девушка, взгляд зацепился за порез на щеке. – Прибыли купцы. Я и мои девочки сопровождали их до постоялого двора. Ты бы их видел – бледные, трясутся, хоть и притворяются разозленными.
– А я причем? – спросил циркач, раздраженный, что Глава Совета, мало того, что сегодня унизил в Зале Советов, так теперь снова за ним посылает, будто за мальчиком на побегушках.
– Их ограбили в лесу по дороге к Цитадели, – пояснила амазонка. – Ругаются, что путникам нельзя спокойно проехать, и ворчат про непомерные убытки. Требуют, чтобы Теонард им все возместил. Мол, разбойники орудуют на подконтрольной нам территории. Забрали у них все золото и часть товаров. А некоторых вообще убили.
Она помолчала, глядя на его наполовину выбритое лицо, широкие обнаженные плечи и зеленые, похожие на болотную тину глаза. Намного темнее, чем ее очи того же цвета, что, скорее, напоминают молодую траву на лугу. Что-то в этих глазах располагает к владельцу, даром, что взгляд часто неприветлив.
– Послушай, – сказала она вдруг, оглядевшись. Других Хранителей поблизости не заметила. – Почему бы не стать союзниками?
Благо кричать не пришлось, Страг прекрасно все слышит даже с третьего этажа.
Циркач нахмурился.
– С чего вдруг такие предложения?
– Ну, я подумала… Между нами уже наметилось нечто вроде дружеских отношений, разве нет? Я думаю, пора использовать Талисман и на благо моего племени. У меня уже есть пара идей, как применить эту магическую мощь. Но потребуются голоса на Совете, сам понимаешь.
– Ты уже доказала свою дружбу, когда проголосовала против меня, – напомнил Страг саркастически.
Амазонка слегка покраснела, отвела глаза.
– Я обязана поддерживать главного. Так воспитывают в моем племени. Дисциплина важнее всего.
– Значит, бери в союзники дисциплину.
Девушка медленно кивнула.
– Ладно. Так ты идешь? Теонард ждет.
Страг уже хотел было сослаться на неотложные дела, что и впрямь неотложные – нужно идти к Виллейну, чтобы избавиться от оставшихся магических амулетов. Еще один взрыв в замке Страгу нужен как собаке пятая нога.
Однако некое чувство внутри воспротивилось. Внутренний голос словно прошептал, мол, это пока был вольным поединщиком и добывал Осколок, то мог позволять себе делать, что хочет. Но теперь он – один из Хранителей. К тому же его назначили следить за обороной и безопасностью Цитадели.
– Передай, что приду, как только закончу дела.
Брестида нахмурилась, рука машинально легла на рукоять сабли. Но, вспомнив, что перед ней – свой, убрала пальцы от оружия. Однако взгляд
