– Конечно!
– Тогда буди своих морпехов и пошли, там у меня покемаришь.
Тишина… слабый, еле уловимый ветерок освежает приятной прохладой. Доносится запах дыма – по дороге от фермы до жилого поселка через каждые пятьсот метров горят костерки. Света от них не сказать, что много, но во всяком случае, они не позволяют ночным патрульным споткнуться и расквасить нос в кромешной тьме тропической ночи. Шли молча, и как только за очередным поворотом показался свет первого поселкового фонаря на перекрестке, я спросил Юру:
– Что, кстати, познакомился с командиром дружины слободчан?
– Да мы с ним знакомы, тогда еще, когда в Слободе периметр усиливали после шухера у артельщиков, в этом, как его…
– Лас-Вегасе…
– Точно!
– Стой, кто идет!? – от пачек с кирпичом у стены завода шагнул боец, был и второй, но того не видно, только слышно, как он со спины заходит.
– «Туман»! – сразу, от греха, сказал пароль Юра, мальчишки молодые, шибанут еще от пуза очередью с перепуга.
– А, тащ сержант… «Ветер», – боец назвал отзыв, опустил оружие и подошел ближе. – А вы чего… о, доброй ночи, Сергей Николаевич.
– Нормально все, молодцы, а мы воздухом дышим, – сказал я, – а как у вас служба?
– Спокойно все, – ответил часовой, махнув рукой, а потом поймал на себе взгляд Юры, вытянулся и отчеканил: – Товарищ сержант! За время несения службы происшествий не случилось!
Спустились до дома, я остановился у калитки. Промзона, склады ГСМ, пассажирский и служебный пирсы светятся огнями, луч тепловозного прожектора с вышки таможенного поста медленно скользит по проливу – сдержал Палыч обещание, все важные объекты осветили, и слышится монотонный гул со стороны ТЭС. А жилой район весь в темноте, за исключением освещенной дороги, от перекрестка над моим домом до пассажирских пристаней.
– Оперативный дежурный двадцать второму, – прошипела радиостанция у Юры на разгрузке.
– В канале…
– Буди Николаича, диспетчер аэродрома сообщил, что борт Макарыча на подлете, товарищ полковник созывает всех на оперативное совещание.
– Понял…
– Ну вот, Юра, – я накинул на место проволоку, запирающую калитку, – в форту покемаришь.
– Да уж, – Юра поправил ремень автомата на плече, – надо поспать, а то что-то мне подсказывает, что после «оперативки» уже не получится.
В ответ я только кивнул, и мы быстрым шагом пошли к форту.
Заскочил на узел связи, заменить наконец-то радиостанцию и, прихватив журнал радиоперехватов, сразу отправился в цоколь здания комендатуры. Пока еще все соберутся, и прибудет Макарыч – растопил кипятильник. Налил воды и решил почитать справку, подготовленную прокурором, повыше над столом закрепив провод, на котором висела автомобильная фара и неплохо освещала все помещение. В докладной Антона Васильевича было все без воды, по существу и в основном цифры – выходило, что всего слободчан прибыло семьсот тридцать человек, среди них кадровых военных лишь двое, один тот самый командир народной дружины, капитан Николаев, танкист, а второй был весьма интересным персонажем. Майор Кононов, офицер запаса морского спецназа ТОФ, который в слободе скромно занимался тем, что перешивал всякую старую одежду под новые климатические условия, чинил обувь и понемногу скорняжничал. В запас он вышел за шесть лет до Волны – «комиссован по совокупности ранений», но пометку насчет него я сразу же сделал у себя в ежедневнике, даже если он не строевой, то уж знаний передать сможет превеликое множество и в оперативном штабе ему самое место. Также за счет слободчан мы получили следующих специалистов: ветеринар, фельдшер «скорой помощи», фармацевт, реаниматолог – это что касается медицины; один преподаватель вуза – физик, две студентки педагогического института, воспитатель детского сада; один инженер-энергетик и один прораб; машинист тепловоза; штурман с рыболовного сейнера… На этом все, что касается специалистов, у остальных были специальности, никак не укладывающиеся в современные реалии, либо не было образования вообще. Зато было много молодежи и детей, практически две трети от всех слободчан, которых отец Андрей вытащил из подростковых банд, притонов и нищих окраин анклавов.
Низко, чуть ли не цепляя «брюхом» деревья на вершинах сопок, рассекая воздух лопастями, пролетел вертолет. Непонятно, но откуда-то взялся мандраж, как предчувствие событий, которые начнут свершаться в ближайшем будущем, а может и оттого, что к утру будут приняты решения и отданы приказы, исполняя которые, могут погибнуть люди… наши люди, но другого выхода нет. У нас был период, когда нам никто не мешал, за редким исключением, мы жили, работали, договаривались с другими анклавами, а потом успешно торговали и сотрудничали… Неимоверными усилиями создали то, что имеем, но не всех радуют успехи соседей, и пришло время показать, что мы мирные люди, но наш бронепоезд на запасном пути…
– Ты чего, Юр? – я повернулся на скрип двери, в проеме которой показался Юра.
– Да все, проснулся, блин, – он спустился по ступеням и присел на нижнюю, положив автомат на колени, – добро поприсутствовать на оперативке?
– Добро, только сначала дуй, наверное, в слободу, – я подошел к столу и прочитал запись в своем ежедневнике. – Ага, дуй в слободу и тащи сюда их главного дружинника и майора Кононова, есть там такой.
– Хорошо, я быстро, на квадрике ГБР сгоняю.
– Аккуратно.
– Есть аккуратно! – ответил Юра и выскочил за дверь.
Тоже волнуется, видно по нему. Из угла, где на нескольких кирпичах стоял вагонный кипятильник, начал доноситься характерный шум закипающей воды, ну вот, Макарыч как раз на кипяток прибудет.
Спустя полчаса со стороны ворот форта послышался шум и разговоры, через минуту дверь распахнулась…
– Да, поднимайтесь в кабинет для совещаний, всех оповестили? – Макарыч остановился в дверях.
– Так точно, – услышал я голос Максима.
– Сообщи, как все соберутся, – ответил Макарыч и, войдя в свои апартаменты, бросил у двери тяжелую холщовую сумку.
– Как здоровье? – я встал из-за стола и протянул Макарычу руку.
– Твоими молитвами, Сережа, – Макарыч ответил рукопожатием, он был сосредоточен, лицо каменное, лишь на мгновение проскочила улыбка, – чай-то не весь выпил?
– Кипяток поспел и чай заварил.
– Ну давай, пока есть время, пошушукаемся… – Макарыч прошел к умывальнику, сполоснул руки и, погромыхав у небольшой полки рядом с кипятильником, подошел к столу с двумя стаканами в подстаканниках с логотипом РЖД. – Наливай, а то в горле пересохло… не люблю я летать.
– Давай, – я снял полотенце с чайника и разлил заварки по стаканам.
– У вас тут как?
– Спокойно и все по планам.
– Хорошо, что спокойно, – Макарыч по очереди налил в стаканы кипяток, вернулся к столу и наконец уселся, – уф… есть у меня важная информация, очень важная…
– Насчет большой сходки в Лесном? – попробовал угадать я.
– Нет, Сережа, с тобой неинтересно, – Макарыч отпил горяченного чая и даже не поморщился, – да, насчет нее… Откуда знаешь?
Я поведал безопаснику о нашей с Асланом встрече и максимально точно постарался пересказать прослушанную запись со шпионской китайской авторучки, коих до Волны