После объявления дефолта Сергей Кириенко подал в отставку. Спустя некоторое время и Сергей Дубинин добровольно написал заявление об уходе. В Кремле стали подбирать кандидата на пост премьер-министра и председателя Центрального банка. Из США приехал предшественник Кириенко Виктор Черномырдин, и поговаривали, что он вернется в Дом правительства.
Виктор Геращенко, российский банкир, финансист
Ельцин не мог решить, кого назначить – то ли Черномырдина с Федоровым, то ли Примакова и Геращенко. К счастью, под давлением Совета Федерации Госдумой было принято правильное решение, и впервые за многие годы в правительстве и в Центральном банке оказалась команда профессионалов, которые сумели эту ситуацию сгладить. В августе 1998 года приходилось тянуть экономику целой страны. Виктор Геращенко вернулся в Центральный банк исключительно из корпоративных соображений. Он не смог отказать товарищам по несчастью – крупнейшим банкирам.
Виктор Геращенко: «Пришлось столкнуться с большими проблемами, которые были связаны с неплатежеспособностью многих банков. Предпринимались попытки платить, выкупая обязательства, которые были на руках у Сбербанка. Кроме того, было принято решение, хотя оно критиковалось, о том, что при желании счета граждан могут быть переведены из коммерческого банка в Сбербанк, где они после месячной заморозки будут оплачиваться».
С приходом Виктора Геращенко в главном банке страны произошло много изменений. Новая метла всегда метет по-своему. Естественно, перемены затронули прежде всего командный состав. Один за другим Центробанк покинули все участники «черного августа».
Сергей Алексашенко, в 1998 году первый зампред ЦБ РФ, делится своими воспоминаниями: «На следующий день после того, как Виктор Владимирович появился в своем офисе, он меня пригласил и сказал, что дружба дружбой, а табачок врозь, что он не видит меня в своей команде, что он не настаивает ни на чем, но говорит, если вы останетесь в Центральном банке, то у вас не будет никаких полномочий. Я ответил: «Виктор Владимирович, я за кресло не держусь, мне просто сидеть и ничего не делать неинтересно. Поэтому вот вам мое заявление, я готов уйти».
Сергей Алексашенко говорит, что его не расстроило решение Виктора Геращенко. Он давно мечтал попробовать себя в частном бизнесе. Попробовал – получилось. Оказалось, что это намного выгоднее, чем неблагодарный труд госчиновника. И с моральной, и с финансовой стороны.
Работа в Центральном банке финансово не обогатила Сергея Алексашенко, он не мог себе позволить построить ни дом, ни дачу. На жизнь хватало, машина была своя, «Шкода». Понятно, что в частном бизнесе ты зарабатываешь существенно больше».
Спустя несколько лет работы в частном секторе Сергей Алексашенко все-таки смог построить дом, разбить прекрасный сад. Купить собаку и в память о былых заслугах дать ей кличку. Хотя для рядовых россиян эта кличка не совсем благозвучна, на характер собаки это никак не повлияло. Больше всего на свете Дефолт любит играть со своими хозяевами, да и с соседскими псами у него хорошие отношения.
Разбор полетовПока банкиры сажали деревья, Совет Федерации и Генеральная прокуратура собирались сажать самих банкиров. В августе 1998 года по инициативе Совета Федерации была создана группа по расследованию обстоятельств дефолта. Особый интерес вызывали чиновники главного банка страны. Сергей Глазьев серьезно подошел к этому расследованию. Для него было делом чести пролить свет на все обстоятельства экономического кризиса.
Итогом многомесячного труда стал отчет, а также решение никогда не допускать к государственной власти участников «черного августа». Конкретно речь шла о Кириенко, Дубинине, Гайдаре и Чубайсе. По ним было принято специальное решение комиссии: этих людей больше на государственную службу не приглашать, потому что их участие в принятии государственных решений чревато большими потерями и ущербом для страны.
Юрий Скуратов, российский юрист и политик
Чуть позже к расследованию подключилась «тяжелая артиллерия». Юрий Ильич Скуратов по сей день уверен, что Ельцин убрал его с должности генерального прокурора исключительно потому, что он узнал больше, чем должен был знать.
Комментирует Юрий Скуратов, бывший генеральный прокурор: «В свое время в Генпрокуратуре под моим руководством мы запустили специальную программу и выяснили, что 780 российских чиновников федерального и регионального уровней играли на рынке ГКО. Многие из них обладали инсайдерской информацией, знали, какие бумаги покупать, а какие продавать. И очень прилично заработали на этом».
Это была рядовая для конца 1990-х ситуация. Чтобы несколько сотен особо привилегированных господ заработали, можно было легко и безнаказанно пожертвовать интересами миллионов рядовых граждан. Последнее, что успел сделать Юрий Скуратов на своем прокурорском посту, это озвучить лишь несколько фамилий людей, которые сумели заработать на общем горе.
Рассказывает Юрий Скуратов, бывший генеральный прокурор: «Я называл имена тех лиц, которые играли на рынке ГКО. Это и господин Чубайс, и Вавилов, первый замминистра финансов. Это и Алексашенко, первый заместитель руководителя Центрального банка, и многие министры, господин Козырев и Татьяна Дьяченко… Все они с облегчением вздохнули после моего отстранения».
По громкому делу о дефолте так и не было предъявлено ни одного обвинения, за давностью лет о нем как-то забыли. Это тот случай, когда в жизнь воплощается народная мудрость: «Кто старое помянет, тому глаз вон». Однако многие люди до сих пор не могут забыть события 1998-го.
О бедном банкире замолвите слово29 июня 2008 года после третьего инфаркта скончался основатель «Инкомбанка» Владимир Виноградов. В конце 1990-х он был одним из самых богатых и влиятельных банкиров России. После дефолта 1998-го он потерял свой банк и все состояние.
А ведь Виноградов очень многое сделал. Он создал первый акционерный банк, который тогда назывался паевым. Когда Владимир Виноградов умер, выяснилось, что денег у него практически не осталось. Средства на похороны собирали бывшие сотрудники «Инкомбанка». На гражданскую панихиду их пришло около 800 человек. Говорят, Владимир Виноградов до последнего дня верил, что сможет основать новый банк.
Банковский летописец Николай Кротов: «Работал с Виноградовым над книгой по истории первых коммерческих банков, ее закончили, наверное, недели за три до его смерти. Это была как бы часть труда, повествование довели только до 1992 года и рассчитывали, что следующей будет глава, как раз посвященная 1998 году. Было видно, что Виноградов тяжело болен, хотя в таком состоянии он держался лет 15».
Николай Кротов знает не одну тайну сильных мира сего. Денег за свои творения он принципиально не берет, и именно поэтому власть имущие откровенничают с Николаем, как иные со священником. После дефолта он потерял свое издательство, но не расстраивается. Кротов подходит к жизни как настоящий философ, предпочитая помнить только забавное. В сентябре 1998-го он собирался выпустить книгу к десятилетию крупнейших коммерческих банков.
Об этом проекте банковский летописец Николай Кротов вспоминает так: «Название у книги было очень симптоматичное, чрезвычайно актуальное на
