С космонавтом произошла нелепая и трагическая ситуация. Перед тем как наложить на себя медицинские датчики, надо было протереть тело ваткой со спиртом. Он все это сделал и начал приклеивать датчики. Но перед этим ватку со спиртом он не глядя бросил в сторону в урну, и она попала на работавшую в тот момент электрическую плитку. В результате пламя мгновенно охватило всю барокамеру, из-за выгоревшего кислорода в ней образовался вакуум. Три человека пытались открыть герметичные двери камеры, но сил не хватило… Космонавт получил сильные ожоги и спустя 8 часов скончался в больнице. Его очень часто называют первой жертвой космонавтики. Когда обгоревшего Бондаренко все-таки вытащили из барокамеры, он прошептал свои последние слова: «Я сам виноват во всем».
Смерть Бондаренко очень тяжело была воспринята в отряде космонавтов. Трагедии можно было избежать — если бы доступ чистого кислорода в камеру вовремя перекрыли, то давление бы выровнялось, и пожар не вспыхнул с такой силой. Гибель Валентина Бондаренко произошла из-за того, что просто не хватило времени оценить все риски эксперимента.
Астронавты Роджер Чаффи, Эдвард Уайт и командир экипажа Вирджил Гриссом на испытаниях космического корабля «Апполон-1»
Огонь на космическом корабле, как и на подводной лодке, смертелен! Он вспыхивает с огромной силой и сжигает все за считаные секунды. Так произошло и у американцев — 27 января 1967 года во время подготовки к старту на американском космическом корабле «Аполлон-1» закоротило проводку, и насыщенная кислородом атмосфера внутри корабля воспламенилась за секунду. В модуле прогремел взрыв, и три астронавта (Роджер Чаффи, Эдвард Уайт и командир экипажа Вирджил Гриссом) сгорели заживо. По мнению космонавта Алексея Леонова, это произошло потому, что американцы не отказались от использования кислорода. А советские конструкторы после случая с Бондаренко пошли по другому пути.
И еще одна попытка навести тень на плетень — история знаменитого летчика-испытателя Владимира Ильюшина. Журнал «Нью-Йорк джорнэл Америкэн» опубликовал материал, в котором Ильюшина назвали нулевым космонавтом, летавшим в космос за пять дней до Гагарина. В статье говорилось буквально следующее: «7 апреля 1961 года совершил три витка вокруг планеты сын известного авиаконструктора, летчик-испытатель Владимир Ильюшин. Полет завершился нештатно». При посадке у Ильюшина якобы отказало оборудование, и ему пришлось приземлиться в Китае. Дальше — еще веселее! Говорилось, что в КНР Ильюшина несколько дней удерживал Мао Цзэдун, который хотел выведать у русского космонавта все секреты советских полетов. Заканчивалась статья утверждением, что Ильюшин скончался в Китае от тяжелых травм. История показалась настолько правдоподобной, что Книга рекордов Гиннесса за 1964 год назвала первым космонавтом Земли именно Владимира Ильюшина…
В действительности Ильюшин был жив-здоров и никогда не летал в космос! А американцы узнали его фамилию скорее всего из журнала «Огонек» за 1959 год, где напечатали статью о высотном рекорде Владимира Ильюшина, поднявшегося тогда на 28 852 метра. А в июне 1960 года Ильюшин попал в серьезную автомобильную аварию, больше года его с тяжелыми травмами обеих ног лечили в Москве, а потом отправили на реабилитацию в Китай — в руки специалистов восточной медицины. Но никак не в плен к Мао Цзэдуну!
Историк Андрей Симонов считает: «Если тебя заживо похоронили, то есть примета — долго будешь жить. Я лично общался с Владимиром Сергеевичем Ильюшиным, это был выдающийся летчик-испытатель. А решили насчет него американцы потому, что рассудили — раз человек получил такие травмы и звезду героя, то это явно неспроста — наверняка в космос пытался летать. А на самом деле он попал в автомобильную аварию, а звание героя получил за испытательные полеты».
Возникает вопрос: зачем все это было нужно? Как считают участники событий и невольные свидетели этой грандиозной мистификации — все списки погибших космонавтов готовились и передавались в прессу сотрудниками спецслужб, которым нужно было как-то оправдаться за отставание в освоении космоса. Что же касается итальянских инженеров братьев Кордилья, то их просто купили, выплатив им гранд на дальнейшие исследования. В целом же это многолетняя спецоперация по дискредитации советской космонавтики.
После полета Гагарина американским конструкторам предстояло переварить горечь поражения в космической гонке. В 1965 году Советский Союз приготовил новый прорыв — выход человека в открытый космос!
Космонавт Алексей Леонов в открытом космосе
Совершить этот рискованный эксперимент предстояло Алексею Архиповичу Леонову. Ученым было важно узнать, способен ли человек перенести открытый космос, совершать манипуляции с кораблем. От этого зависело будущее всей космонавтики — сможет ли, например, человек в будущем соединить отправленные на орбиту блоки космических кораблей или провести ремонтные работы. В соответствии с программой полета предусматривались любые риски, и Леонов знал, что если с ним что-то случится, то его напарник Беляев не сможет прийти ему на помощь. По инструкции Беляев должен будет отсоединить потерпевшего аварию космонавта и вернуться на Землю один.
Леонов пробыл 19 марта 1965 года в открытом космосе 12 минут и 9 секунд. За эти минуты он мог погибнуть из-за несовершенства конструкции скафандра, который на Земле не тестировался в условиях вакуума. Во время выхода в открытый космос скафандр Леонова сильно разбух и не давал космонавту пролезть в шлюз. Вернуться на корабль «Восход-2» Леонову удалось только после того, как он вручную сбросил давление из скафандра наполовину, попав при этом в зону закипания азота. Но и на этом проблемы не закончились — оказалось, что войти в шлюзовую камеру ногами вперед, как тренировались на Земле, в космосе невозможно. Леонова спасло то, что шлюзовая камера была надувной и ее можно было немного отжать. Это позволило Леонову перевернуться и занять правильное положение после того, как он зашел в камеру головой вперед.
Все эти ошибки впоследствии вошли в учебники для конструкторов и инженеров, однако тогда жизни Алексея Леонова и Павла Беляева спасла случайность. Вернувшись на корабль, экипаж закрыл люк и отстрелил шлюзовую камеру. Но что-то снова пошло не так — в кабине стремительно выросла концентрация кислорода, а космонавты не могли остановить
