– «Ловушки»… Они годятся только для переносных комплексов, – ответил капитан Сахим, – да и то при неумелом пользовании. Я сам из «Осы» сбивал уже такой вертолет. Никаких проблем не возникало. И «тепловые ловушки» ему не помогли.
– Сирийская армия сбивала американский вертолет? – удивленно переспросил Цитукас.
– Почему сирийская? Я обучал бандитов. А тут вертолет летит. Я им не сказал, чей вертолет. Я-то сам их различаю, а они еще не обучены. Просто продемонстрировал бандитам качество американской ракеты. Ракета взорвалась в двух метрах от вертолета и сразу оторвала ему хвост. Вертолет падал камнем, почти не кувыркаясь, и взорвался. Мы потом отчитались, что сбили сирийский вертолет, который заходил в пике, чтобы атаковать нас.
– Я помню этот случай, – подтвердил Гиваргис. – Это было еще до моего похищения. Мы тогда удивлялись. Наши вертолеты в той стороне не летали… А потом американцы объявили, что у них вертолет упал из-за неисправности. Но куда они сейчас летят?
В это время в кармане майора зазвонила трубка американского полковника. Гиваргис вытащил ее, посмотрел на номер звонившего и сразу ответил:
– Слушаю тебя, мулязим. – Казалось, ему нравилось называть так Абдурахмана и раздражать этим полковника Цитукаса, так и не сумевшего понять, является ли его бывший помощник сирийским военным или это просто дань уважения к нему со стороны сирийского майора. – У тебя появились новости?
– Да. Никто не знает, что в голове у генерала Сухеля, но он начал наносить несколько отвлекающих ударов по позициям «бандерлогов». Судя по всему, считает, что настоящее наступление еще не подготовлено, и потому основными силами наступать не думает. У него этих сил пока мало. – Абдурахман начал использовать термины, применяемые российскими военными для обозначения противника, из чего Гиваргис сделал вывод, что его собеседник беседовал с кем-то из русских консультантов. С кем именно в данной ситуации мог говорить Абдурахман, майор догадался, поэтому сразу спросил:
– Что говорил Черноиванов?
Абдурахман не удивился вопросу, это говорило о том, что он был хорошим разведчиком.
– Ты правильно меня понял. Жди в помощь себе группу российских спецназовцев. Они тебя хотят «вытащить». Продержись до их прихода…
– Нас пока даже не атакуют. Я не понимаю, почему…
– Потому что там, в городе, ждут атаки дивизии. «Тигры» отвлекают не только силы, но и внимание от тебя. Амир Роухан глупо сконцентрировал большой резерв на одной площадке. Желает, видимо, перебросить его по рокаде туда, где начнется главный удар. У тебя окна выходят не на нужную сторону, но света скоро будет достаточно и перед твоими окнами. Сразу после этого к тебе вылетит группа русского спецназа. Жди… Они пробьют коридор и выпустят тебя. Группой командует какой-то капитан, которого ты хорошо знаешь по военному училищу. Я фамилии русские трудно запоминаю, потому не скажу точно, а врать не хочу.
– Мы ждем… Особенно полковник Цитукас ждет…
– Полковник Цитукас? Это кто такой? Еще кого-то захватил?
– Нет. Это твой друг, которого ты знал как майора Кокса.
– Ладно, доставишь его к акиду аль-Аттану, там разберутся и с полковником, и с майором. Беседовать там умеют, правильные аргументы подбирать давно научились, а национальной принадлежностью нашего акида не смутишь…
Последний дом миновали с повышенной осторожностью. И, как оказалось, соблюдали ее не напрасно. Внешняя стена дома, как и гостиницы на противоположной стороне улицы, развалилась и засыпала воронку посреди дороги. На втором этаже, прямо против открытого с этой стороны коридора гостиницы, была установлена пулеметная точка, рядом с которой расположились трое «бандерлогов» – пулеметчик и два его помощника, второй и третий номера расчета. Хотя сам пулемет был танковый, не крупнокалиберный, и для него вполне хватило бы двух человек, но, видимо, сам пулеметчик был не большим любителем носить тяжести и нашел аргументы, чтобы убедить своего командира в необходимости иметь двух моджахедов в помощниках. Этот пулеметный ствол контролировал весь коридор по общей длине и даже при слабом освещении не позволял никому выйти из кабинета майора Кокса или с лестницы. Значит, полковник Черноиванов правильно просчитал возможность прострела через дорогу и подсказал капитану Радиолову верный маршрут передвижения.
Старший лейтенант Ласточкин рассматривал пулеметный расчет в прицел «Корда», но стрелять из винтовки не собирался, понимая, что звук выстрела поднимет большую тревогу, что неудивительно. Звук выстрела этой винтовки можно сравнить только с выстрелом из небольшой безоткатной пушки. Потом передал винтовку командиру. Радиолов пользоваться прицелом умел, как и любой другой «волкодав», и потому сразу рассмотрел, что первый номер расчета не зря выпросил себе двух помощников. Сам он был мелким и высушенным – такого пулемет со станиной мог и придавить. Но, видимо, стрелять умел точно, поэтому ему пошли навстречу. Хороших пулеметчиков всегда и во всех армиях мира ценят высоко.
Пулеметный расчет можно было бы расстрелять и с дистанции, применяя глушители автоматов. Но Радиолов услышал, как один из номеров расчета громко с кем-то разговаривает, и распорядился:
– Ласточкин и Карошко остаются на месте. Будьте готовы по команде расстрелять пулеметчиков. Мы с Опариным выходим на первый этаж, посмотрим, кто там на улице. Гостиницу, по идее, должны блокировать со всех сторон. Режим скрытности – предельный. Работаем…
Выдвигаясь на первый этаж впереди Опарина, капитан старался оставаться не только неслышимым, но и невидимым для случайного взгляда через оконный проем с улицы. В принципе, со стороны «волкодавов» и без того не было видно. Если там, на улице, почти полностью стемнело, то в здании стоял уж полный мрак.
Радиолов с Опариным спустились на первый этаж по наполовину проломленной бетонной лестнице, из которой торчали острые рваные куски арматуры. Весь пол на первом этаже был засыпан осколками кирпича, штукатурки и прочего строительного мусора, однако внешняя стена, обрушенная на верхних этажах, на первом была целой. Кто находился за этой стеной, было неизвестно, хотя один из «бандерлогов» пулеметного расчета с кем-то внизу разговаривал, значит, бандиты были и там, и поэтому перед каждым шагом приходилось бросать короткий быстрый взгляд под ноги, чтобы не наступить на что-нибудь и не произвести неосторожным движением посторонний звук.
Никем не услышанные и не замеченные, капитан со старшим лейтенантом добрались сначала до оконного проема чуть в стороне от гнезда пулеметчиков на втором этаже. Радиолов, сделав за спину знак раскрытой ладонью, прижал к груди автомат, чтобы он не ударился о стену и не произвел звук, после чего осторожно выглянул на улицу и сразу же отпрянул. Прямо под оконным проемом стояли трое «бандерлогов», первый этаж оказался достаточно высоким, и с улицы заглянуть в оконный проем человеку нормального среднего роста было бы сложно – необходимо или высоко подпрыгивать, или на что-то встать, или ухватиться за чудом сохранившийся жестяной внешний слив и подтянуться.
