Не окажись в большой пещере, сразу за выходом из грота, четверых бандитов с наставленными на меня автоматами, я воспользовался бы ситуацией немедленно. Тогда Надир тотчас же упал бы мне под ноги. Я даже со связанными руками сумел бы вынуть нож из кожаных ножен, висящих на его поясе, и разрезать веревку. После этого автомат бандита перешел бы в мои руки. А дальше уже можно было бы импровизировать.
В большой пещере горели несколько костров, вокруг которых сидели вооруженные бандиты. Мне казалось, что никто из них не смотрел в нашу сторону. В лучшем для меня варианте они могли бы и не заметить, что произошло, если не шуметь и не стрелять.
Не будь у меня руки крепко связаны, с двумя стволами, направленными на меня, я бы еще справился, а потом нанес бы удар и по Надиру, лицо которого было закрыто пологом. Но другим бандитам, если они нормально обучены и умеют быстро соображать, достаточно будет встать и не приближаться ко мне, сделать по полтора-два шага назад и в стороны, отдаляясь один от другого. Я тут же превращусь для них обоих в прекрасную тренировочную мишень.
Честно говоря, это было мне не совсем по нраву. Лучше я подожду и выберу новый, куда более удобный случай, который обязательно представится. Нужно только уметь его заметить и не упустить. Или же самому создать. Для этого необходима решительность, которую мне ни у кого занимать не требовалось.
Я не стал демонстрировать свою немедленную готовность к сопротивлению.
– Сиражутдин, отведите пленного в грот с железной дверью… – распорядился Надир на русском языке. – И пришлите к эмиру Османа. Господин звал его…
Наверное, четверо других бандитов не знали родного языка Надира. Такое вполне возможно. В Дагестане проживают представители самых разных национальностей. Или же эта фраза была предназначена мне.
– Изуродовать пленника можно, чтобы не сбежал? – спросил Сиражутдин тоже по-русски, словно предупреждая меня о том, что церемониться со мной тут никто не собирается. – Все-таки он из «летучих мышей», – он кивнул на мою нарукавную эмблему, – а они народ сволочной, всегда на любые пакости горазды…
– Не знаю. Эмир такого приказа пока не давал. Когда распорядится, я тебя обязательно позову… – заявил Надир и взял с камня вещевой мешок.
Я видел, как бандиты складывали в него все, что у меня отобрали, в том числе гранаты, пистолет в кобуре, нож в ножнах.
Надир опять оказался под пологом, накрывшим его крупную голову. Он уходил от меня, повернувшись спиной. Сейчас атаковать этого бандита было бы еще легче. Хватило бы одного удара под основание черепа. Мягкое одеяло не смогло бы его спасти, только предохранило бы мой кулак от повреждения. Но руки мои были связаны. Четыре ствола смотрели мне в спину и мешали мне быстро соображать.
Да и думал я теперь совсем о другом. Мы преследовали бандитов, что называется, по пятам. Вошли в ущелье, когда их следы полностью остыть еще не успели. Тем не менее сразу встретили два грамотно выставленных поста и даже лазерный периметр. На то, чтобы это все подготовить, у бандитов просто не должно было хватить времени.
Они захватили меня в плен и вели по какой-то подземной галерее, шли уверенно, словно привычным знакомым путем. Вывод напрашивался сам собой – эмир или кто-то из ближних к нему людей был родом из этих мест, скорее всего, из недалекого райцентра, и хорошо знал ущелье Трех Дев, отлично здесь ориентировался. Местные правоохранители и представители федеральных сил давненько не заглядывали сюда. Они считали это место совершенно безопасным и довольно популярным среди горных туристов, которых, правда, в последние годы здесь никто почему-то не видел.
Был еще один вариант, нисколько не противоречащий первому и даже неплохо совмещающийся с ним. До того как прийти сюда, эмир выслал вперед часть своей банды. Она умудрилась незамеченной перейти границу и благоустроила ущелье. О больших работах такого рода говорило и наличие грота с металлической дверью, куда меня было приказано закрыть.
Я даже допускал такой вариант, что эмир был родом из этих мест. Он имел здесь своих сторонников, верных, грамотных в военном деле помощников из местного населения, которые и подготовили для банды базу. Сейчас эти люди, скорее всего, оставались здесь, в ущелье, потому что мы не дали им возможности выйти отсюда. Но у них было время на то, чтобы показать эмиру все, что они тут сделали. Он наверняка одобрил результаты их работы.
Это было удачей не только для эмира, но и для нас, представителей федеральных сил. Потому что мы часто уничтожаем банды, но не знаем их сторонников и помощников, скрытых среди мирного населения. Они так и остаются в «законсервированном» состоянии на многие годы, но всегда готовы нанести нам удар в спину. Именно с ними бороться бывает труднее всего.
Я прекрасно осознавал всю сложность собственного положения, понимал, что взвод в силу своего обучения и общего характера, присущего ему так же, как и отдельному человеку, ущелье не откроет, бандитов отсюда не выпустит, будет планомерно уничтожать их. Возможно, с потерями в своих рядах, чего не произошло бы при моем командовании. Все-таки солдатам без офицера будет сложно действовать. Тем более против этого вот немолодого эмира, обладающего огромным боевым опытом.
Если мне не удастся вырваться к своим бойцам, то задача здесь, в плену, передо мной стоит однозначная – уравнять силы. Бандиты лишили мой взвод командира, значит, я должен убрать их эмира. Понятно, что дело это не самое простое. Сейчас я никак не мог им заняться, но обязан был искать такие возможности и постараться не упустить их.
Кроме того, я знал, что в случае ликвидации эмира взбешенные бандиты мигом убьют меня, не будут мучить и издеваться. Уже одно это толкало меня на скорейшее выполнение задачи, поставленной самому себе. Я считаю себя способным перетерпеть любую боль, но предпочитаю умереть быстро, без особых страданий.
Конвоиры повели меня через всю большую округлую пещеру, по самому ее краю, но с противоположной стороны от выхода. По пути я имел возможность рассмотреть, как устроились бандиты, заодно и пересчитать их, сидящих у костров. Понятно, что в пещере находились не все духи. Некоторых мы уже уничтожили, еще какие-то сейчас наверняка несли сторожевую службу. Вместе с Надиром и четырьмя своими охранниками я насчитал здесь двадцать восемь человек. Как раз столько, сколько у меня солдат во взводе.
Значит, численно бандиты не так уж и сильно превосходили нас. Ну а с учетом боевой подготовки и вооружения выходило, что мы намного сильнее их.
Но имелась насущная, причем достаточно срочная необходимость
