Я понял, что эмир хотел сообщить мне что-то еще, как говорится, пронять меня чем-то особенным и душещипательным. Это было, в общем-то, совершенно естественно, поскольку его жизнь теперь была в моих руках.
Но я ему не верил и потому опять перевел разговор на другую тему:
– Да, головы вы не отрезали. Это слишком простая смерть. Вы предпочитали снимать с живых людей кожу. Своими, интересно, руками или это за вас делал все тот же Ибрагим?
– Ибрагим из другого джамаата. Мне просто временно передали его в подчинение после твоего, старлей, пленения. Его непосредственный командир так поступил. Это произошло совсем недавно, несколько минут назад, уже после того, как я приказал тебя доставить сюда. Я, честно говоря, даже не думал прибегать к его услугам. Меня, по сути дела, заставили это сделать, чтобы тебя сломить, принудить работать на нас. Это, вообще-то, нисколько не мои методы. Я больше привык к уважительному убеждению.
– А кому Ибрагим подчинялся до этого? И кто мог вас заставить? Причем «несколько минут назад»… Его командир здесь присутствует? – спросил я просто для продолжения разговора, не ожидая того ответа, который получил.
– Ибрагим – давний подчиненный Османа, – последовал кивок в сторону тела, распростертого на полу рядом с импровизированным столом.
Сильно волосатые руки Османа были так широко раскинуты, что больше напоминали в этот момент лапы рыжего орангутанга. Задранная борода смотрела в низкий потолок. Она сильно кучерявилась и показалась мне очень жесткой на вид. Из такой бороды можно хорошую щетку сделать, чтобы пол в пещере подметать. Просто взять тело Османа за ноги и потаскать туда-сюда. Беда состояла только в том, что голова у него кровоточила черной кровью. Она больше испачкала бы пол, чем борода вымела бы его.
Но меня заинтересовал совершенно другой момент. Я вдруг подумал, что если у Османа существовал помощник в Краснодаре, то на него там могли работать и другие люди, целая сеть пособников, завербованных именно Османом, представляющим американскую сторону. Однако я не стал сразу заострять на этом внимание.
– Осман – из ЦРУ? – спросил я.
– Ты слишком широко замахиваешься, старлей. Осман – всего-то майор американской военной разведки, – ответил эмир.
– Глядя с моей колокольни, разница невелика. В отдельные моменты Пентагон может быть даже более опасным, чем ЦРУ, потому что ЦРУ подчиняется президенту, а Пентагон всегда гнет собственную линию и президента регулярно обманывает. Исподтишка действует… Положите, товарищ подполковник, на стол мою трубку…
Он все еще держал мой смартфон в руке, но тут же под стволом автомата положил трубку на карту, заменяющую на столе скатерть. Я прекрасно помнил о том, что имею дело с боевым офицером, пусть и бывшим, поэтому на всякий случай сделал два шага назад. Эмир мог рвануться вперед, опрокинуть на меня стол и придавить ящиками. Он уловил мое движение и правильно оценил его. При этом отставной подполковник по-прежнему глядел в самый зрачок автоматного ствола, словно ждал, когда оттуда вылетит пуля. Но загипнотизировать автомат он, при всей своей командирской авторитарности, был не в силах.
Только после этого я шагнул вперед, взял трубку, быстро, наблюдая периферийным зрением за эмиром, нашел в справочнике запись «Дом» и нажал кнопку вызова. Жена ответила не сразу. Видимо, искала, как обычно, свою трубку. Она всегда кладет ее куда попало, а потом просит меня позвонить, чтобы найти.
Наконец-то жена ответила:
– Слушаю, Вася. Как у тебя дела? Что ты в такую рань? Я только две минуты назад проснулась. Еще и умыться не успела.
– У меня дела нормально, как обычно. А у тебя вот, насколько я знаю, похуже…
– Что-то случилось?
– Антон дома?
– Спит еще. Он вчера поздно приехал. В Краснодаре был на сборах.
– Поднимай его. Сейчас где-то рядом с нашим домом залег некий бандит по имени Ибрагим. Он попытается войти в квартиру. Это садист и палач, скорее всего, вооруженный. Но его пока нельзя убивать. Он может дать ценные сведения. Однако ему нужно сделать очень больно. Займись этим. Ты умеешь…
– Сделаю.
– А пока позвони дежурному по бригаде, расскажи о моем звонке, попроси сообщить в ФСБ. Только пусть они не торопятся, а то могут Ибрагима спугнуть. Дай особистам мой номер, я подскажу, что спрашивать. Визит Ибрагима в наш дом – попытка прямого давления на меня, чтобы склонить к предательству. Ты все поняла?
Она почти дословно повторила мои слова.
– Дочь где? – поинтересовался я.
– В школу уехала. Только что. Я в окно смотрела, как она в автобус села.
Наша дочь сама встает по звонку будильника в трубке, завтракает, собирается и отправляется к школьному автобусу – самостоятельная с раннего детства, жутко не любит, когда за ней следят и помогают. Контроля, короче говоря, не терпит. Вся в меня. Я таким же в детстве был.
– Хорошо. Когда Ибрагима увезут, позвони мне. Я буду ждать.
Я отключился от разговора и посмотрел на эмира.
– И кто такой этот Антон? – спросил он. – Хотел бы я посмотреть, как кто-то сумеет справиться с Ибрагимом. Это зрелище, достойное Олимпийских игр. Я с Ибрагимом еще в Сирии впервые встретился. Он уже тогда поражал воображение своей силой и безобразностью. Даже видевшего многое мужчину мог одним лицом напугать.
– Антон немногое видел в жизни, но он не из пугливых. Чем таким пугает Ибрагим?
– У него все лицо покрыто множеством бородавок, которые он без конца расковыривает, и потому многие из них сочатся гноем. Это очень неприятное зрелище. Даже веки покрыты бородавками.
– У Антона крепкий кулак. После пары его ударов лицо Ибрагима превратится в один большой синяк.
– Кто он вообще такой?
– Мой пасынок. Чемпион России по армейскому рукопашному бою.
– Ну-ну, посмотрим… Семьей желаешь рискнуть? Твое дело… – эмир остался при своем собственном мнении, но я заметил в его глазах беспокойство и неуверенность.
Ибрагим, конечно, при взгляде на Антона не поверит, что этот жилистый, не слишком-то широкоплечий мальчик, не очень похожий на былинного богатыря, представляет для него угрозу. Он очень ошибется…
Трубку я убрал в свой карман, обошел вокруг стола, чтобы не тянуться, не принимать позу, неудобную для обороны. Потом я взял с камня тот самый вещмешок, в который бандиты складывали мои вещи, и вытряхнул его содержимое на стол.
Однако перед тем как начать разбирать его, я сердито посмотрел на эмира и спросил:
– Товарищ подполковник, вы видели когда-нибудь, как ласточка летает? Случалось вам наблюдать такую картину?
– Видел. Быстро летает. Стремительно. Со свистом. Я видел даже, как однажды несколько ласточек ястреба прогоняли со своей территории. Они справились с этим именно за счет своей пугающей скорости…
– Скорость у ласточки в самом деле чрезвычайно высокая. Тем не
