Боевые машины пехоты притормозили как раз там, где следовало. И не просто притормозили, а существенно сбросили скорость до приемлемой, чтобы произвести десантирование. Само замедление хода было для солдат командой. И броню покинули все. Я – последним, поскольку мне требовалось еще из башни выбраться.
Рассеявшись полукругом, мы легким бегом начали сближение со скалой, под которой уже видно было обгоревшие остовы трех бронетранспортеров. Здесь уничтожали росгвардейцев. Мы и свою работу должны были выполнить, и ту, что не смогли выполнить бойцы Росгвардии. И потому времени напрасно мы не теряли.
Пушки и пулеметы боевых машин продолжали обстрел. Время от времени стреляли и снайперы, чьи выстрелы раздавались далеко за нашими спинами, но звук хорошо доходил до нас через наушники. Как ни зажимай микрофон ладонью, «Корд» все же стреляет настолько звучно, что скрыть выстрел невозможно. Ни пушки и пулеметы БМП, ни снайперы, я был уверен, не позволяли бандитам вести встречный огонь. Те были очень опытны и потому прекрасно понимали, что мы еще находимся на дистанции шальной пули, не более. А любая прицельная стрельба с такой дистанции невозможна. И потому бандиты не стреляли, а спокойно ждали нашего приближения.
Может быть, это глупо, но, говоря честно, с опытным противником мне лично воевать всегда значительно легче. От такого знаешь, чего ожидать. Легко предполагаешь и просчитываешь его следующий шаг. А новички в военном деле иногда могут выкинуть такой фокус, который оказывается неприятной неожиданностью, и только подготовка в состоянии спасти от этого.
Как правило, бойцы спецназа ГРУ умеют мыслить и принимать правильные боевые решения на порядок быстрее любого бандита. И дело здесь вовсе не в реакции и умении быстро действовать. Просто спецназовцы обучены правильно реагировать на любую ситуацию. И, в отличие от бандитов, никогда не стреляют, например, навстречу, понимая, когда необходимо сначала укрыться и только потом дать очередь. Две одновременные встречные очереди никогда не решат исход боя, а убитый или раненый солдат – это уже не боец, который в состоянии помочь взводу. Более того, он становится для взвода обузой, о нем необходимо заботиться, значит, кому-то придется отвлекаться от общей работы.
И потому мы учим солдат беречь себя, а если рисковать, то продуманно и грамотно. Пусть бандит тешит себя мыслью, что он не боится встретить противника, что называется «пуля в пулю», что готов умереть, но вместе с собой забрать врага. Наша тактика другая. Мы не учим солдат ублажать собственное тщеславие. Мы учим их побеждать. Бретеры и дуэлянты по характеру своему никогда не смогут стать бойцами спецназа ГРУ. Боец нашего спецназа – это, в первую очередь, профессионально подготовленный потенциальный победитель. Не тот, кто идет грудью на амбразуру, а тот, кто уничтожает противника, сам оставаясь в живых, чтобы уничтожить и других противников и доказать, что он и есть ПППП – профессионально подготовленный потенциальный победитель. На этих четырех буквах «П» строится вся подготовка, на них же основано умение спецназа вести боевые действия.
Мы легким бегом продвигались ко входу в ущелье, когда я обратил внимание, куда стреляют пушки всех трех боевых машин. Причем стреляют попеременно, каждая из двух пушек – полуавтоматическая стомиллиметровая и автоматическая тридцатимиллиметровая. Огонь велся не по противнику, а поверх него, по скале, что, как казалось издали, весьма неустойчиво нависает над подготовленной бандитской позицией.
И как раз в это время мне доложил младший сержант снайпер Соломатов:
– Товарищ старший лейтенант, там уже четыре человека оставалось. А только что еще пятеро подошли. Подкрепление. Видимо, из ущелья. Бандиты постоянно оглядываются, вверх смотрят. Боятся, что на них свалится скала. Она и без того была, похоже, неустойчивой, а пушки ее основательно разворотили. Но мы только по живой силе работаем.
Наушники донесли звук еще одного выстрела «Корда».
– Вот. И вновь прибывших сравняли с первым составом. Я снял того, что подкреплением командовал, – доложил Коровкин.
– Вижу, – подтвердил Соломатов. – У меня было желание его подловить, но он хорошо прятался. Как ты его поймал?
– Он раненого по скале перетаскивал. Большого, тяжелого. Его пулеметом, похоже, БМП подцепило, – объяснил второй младший сержант. – А мой его за большие камни потащил, в укрытие. Сам устал сильно, выпрямился лишку, чтобы дыхание перевести. Всего на пару секунд. Я и поймал момент…
Я знал, как профессионально умеют работать взводные снайперы. Им бывает достаточно мимолетного одиночного движения, чтобы «поймать» пулей противника.
Тем временем я не забывал и о задаче, которую нам поставили – разблокировать бойцов взвода Росгвардии, рассеянных бандитами по горам. И потому посчитал, что пришло время их созывать – мы вот-вот должны были выйти на дистанцию пулевой доступности и вступить в бой. Бой будет более скоротечным и смертельным для бандитов, если их, в дополнение к нашей атаке, подопрут и бойцы Росгвардии.
Я, честно говоря, не понимал самого термина – «рассеять по горам». Сеют зерна в поле… А как можно «рассеять» бойцов – это вопрос, для меня лично непостижимый. Разогнать их в разные стороны можно. Так, мне подумалось, и произошло. Но командование Росгвардии предпочло более мягкие формулировки, в какой-то мере оправдывающие их бойцов и недостаточную подготовку личного состава. То есть снимали этим самым вину с самих себя.
Я вызвал на связь начальника штаба. Дежурный по узлу связи соединил меня сразу, не задав ни одного лишнего вопроса. Видимо, имел такой приказ – сразу соединять.
– Слушаю. Абдусалямов.
– Старший лейтенант Сеголетов, товарищ майор…
– Я понял уже. Слушаю тебя, Геннадий Васильевич. Как успехи?
– Всем взводом в бой еще не вступили. Только продвигаемся к бандитской позиции. Пока работают только снайперы и орудия БМП. Мы готовим атаку. Хорошо бы, чтобы Росгвардия по связи приказала своим бойцам выходить бандитам в тылы из ущелья.
– Я только что с их штабом разговаривал. Там ситуация такая… Взвод выехал на уничтожение банды. Но за два ущелья до своего базового бандиты устроили им засаду и загнали в тупиковое ущелье. Сначала обстреляли из гранатометов их машины. Взвод сразу понес большие потери и вынужден был укрыться в ущелье. Бойцы оказались не готовы вести бой в таких условиях. У банды было преимущество и в неожиданности, и в боевой подготовке, и в огневой мощи. Командир взвода Росгвардии был или сразу убит, или ранен, и бойцы, оказавшись в нештатной ситуации, не смогли даже оборону грамотно организовать. Так что у тебя мало надежды на
