– А с командиром?
– Пытались связаться, не получилось. У нас переговорные устройства в кармане. У командира переговорное устройство интегрировано в шлем. Может, как раз осколком мины его и повредило. Потому и не отвечает.
Я на несколько секунд отвлекся, потому что планшетник писком подсказал получение корреспонденции. Пришла, как я и ждал, фотография от Тихомирова. Я проверил качество. Татуировка была вполне читаемая. Даже более читаемая, чем на волосатой руке Манапова.
– Понятно. Выходите из ущелья, осматриваете погибших и высчитываете, сколько человек осталось в ущелье. Потом попытайтесь связаться со своим штабом. Пусть они ищут возможность оповестить остальных, что выход свободен. В минном поле мы подготовим для ваших проход. Обозначим каменными «вешками». На земле нарисуем стрелки. Или камнями выложим для надежности, если рисунок не получится. Пусть строго по стрелкам выходят. Объясните командованию свое положение. Одновременно со штабом вы будете постоянно вызывать всех своих на связь. С близкого расстояния, думаю, это будет возможно. Можете для этого даже в само ущелье зайти. Запереть вас там больше будет некому. Пусть за вами высылают транспорт. Кстати, через четыре часа обещали два взвода Росгвардии прислать. Можете их дождаться.
– Понял, товарищ старший лейтенант. А вы?
– А это не ваше дело. Мы сделаем вам проход, и оставим вашу группу встречать своих, а сами займемся другой работой, – говорил я предельно жестко, не собираясь держать отчет перед младшим сержантом, пусть и гвардейцем.
* * *Коридор в минном поле мы сделали общими силами достаточно быстро. Общие силы – это взводный сапер младший сержант Колобков, заместитель командира взвода старший сержант Тихомиров и командиры отделений, которые по своей должности хорошо знают минное дело и всегда в состоянии заменить штатного сапера. Плюс к этому несколько бойцов, которые в своих отделениях всегда в состоянии штатного сапера заменить.
Еще быстрее, чем разминирование, мы провели разметку коридора. Камнями выложили стрелки и выставили теми же камнями в опасных местах «вешки». Полное разминирование ущелья в нашу задачу не входило. Это уже дело для солдат инженерных войск.
Завершив работу, мы покинули ущелье. У меня имелись некоторые соображения относительно банды, хотя пришли они в голову не сразу. Бандиты, как мне подумалось, не слишком рвались уничтожить полностью взвод Росгвардии. Или просто посчитали, что тех сил, что они выставили в засаду, вполне хватит. И при этом не подозревали, что в помощь Росгвардии придут профессионально подготовленные военные. Привыкли в Сирии и в Ираке воевать с ополчением или плохо подготовленной армией. Здесь после первого успеха рассчитывали встретить то же самое.
Но я думал не об этом – на деловую мысль меня навел пропавший миномет. Я пытался сообразить, куда он мог деться. И просчитывал варианты. Его могли просто унести за ненадобностью. Элементарно – на бандитскую базу, куда и направлялись изначально росгвардейцы. Миномет отстрелял, бандиты посчитали, что он больше в этом месте не нужен, и отправили на базу. Только вот на базу или в другое какое-то место – этот вопрос оставался открытым.
По моим подсчетам, в атаке на взвод Росгвардии участвовало восемнадцать бандитов. По крайней мере, шестнадцать противостояло нам, и двоих росгвардейцы застрелили около минного поля. Но, по данным штаба Росгвардии, бандитов всего было около двух десятков. Странный, надо сказать, подсчет получается, когда используется слово «около». Это могло означать и те восемнадцать, что уничтожены, и с тем же успехом двадцать пять бандитов. Значит, в этом случае оставалось еще несколько человек? Двое, пятеро или даже больше? Но тогда данные штаба Росгвардии кардинально ошибочны.
Какой вообще был смысл бандитам переносить миномет раньше окончательного уничтожения взвода росгвардейцев? А если бандитов осталось только двое, то им вообще миномет уносить смысла не было. Хотя тут я не прав. Они должны были его унести, когда восемнадцать других были живы, и намеревались вернуться на базу.
Ситуация казалась мне слишком запутанной. Я ее откровенно не понимал и видел единственный допустимый, на мой взгляд, вариант – у бандитов было больше сил, чем предполагалось, и они планировали одновременно или чуть позже провести какую-то акцию с применением миномета.
Акцию, естественно, необходимо было пресечь. Однако самостоятельно решить эту задачу я не мог. Здесь помочь могла только разведка с воздуха, которая мне не подчинялась. И потому я вызвал на связь начальника штаба сводного отряда майора Абдусалямова.
Камал Мунасипович терпеливо выслушал меня. Мои доводы заставили его задуматься. Я живо представил себе картину, как майор сидит за столом и задумчиво барабанит пальцами по настольному стеклу. Правда, такая привычка была у нашего начальника штаба батальона, но я машинально перенес ее и на начальника штаба сводного отряда. Сам тем временем придумал против своих доводов и контрдовод:
– Я, конечно, понимаю, что могло статься, что у бандитов просто был ограниченный запас мин, и они унесли миномет потому, что стрелять было больше нечем. Думали где-то минами разжиться, и потому решили миномет поберечь до лучших времен. И именно потому, что мин было мало, не проводили предварительную пристрелку по ущелью. Тем не менее если мое предположение ошибочно и если мы не сможем предотвратить какую-то акцию, даже только предполагая, что она может готовиться, но не имея полной уверенности, мы все равно, товарищ майор, несем за нее прямую ответственность. Там могут мирные люди погибнуть…
– Я понял тебя, Геннадий Васильевич, понял… И полностью с тобой согласен. Вот смотрю на часы и соображаю, вернулся ли вертолет с задания. Если вернулся, высылаю к тебе. Это «Ночной охотник». Он в состоянии взять с собой максимум четверых, да и то в тесноте фюзеляжа. Значит, использовать его для перевозки взвода невозможно. Потому буду обращаться во все инстанции, начиная с Росгвардии и ФСБ. Могу дойти вплоть до правительства республики. Буду требовать вертолет для твоего взвода. Ага… Вот у меня сейчас сидит майор Николаев, он подсказывает, что в ФСБ есть свободный военно-транспортный «Ми-8». Старенький, дребезжащий, без вооружения, но еще летает, и то хорошо. Буду договариваться… А «Ночной охотник», если он вернулся и мне просто не успели доложить, вылетает сразу на разведку. Если не вернулся, только заправится и сразу вылетает. Будет поддерживать с тобой связь. Если что, он постарается и, думаю, сумеет своим огнем задержать банду в нужной точке до твоего прибытия. А тебе сообщит координаты. Будь на связи…
– Камал Мунасипович, если возможно, передайте свой шлем майору Николаеву. У меня есть для него интересные сведения.
– Нет проблем…
Глава десятая
Некоторое время в наушниках слышались только посторонние шумы – это сначала майор Абдусалямов шлем снимал и дышал при этом в микрофон, потом шлем надевал майор Николаев, который в тот же микрофон даже пару раз легко
