– Он предупрежден. Как только Пашунин войдет в здание, дежурный позвонит Лехе, и Леха зайдет ко мне. Решили так… А перед ним я другое дело раскрою. Якобы читаю материалы. Это подозрения не вызовет. Но я и пистолет буду держать перед собой.
– В сумке? – переспросил я с ехидцей, помня, что Радимова носит пистолет не в кобуре, а в сумке и обычно очень долго вытаскивает его.
– Но сумка-то на коленях… – оправдалась она.
– Переложи пистолет на стол. Только так, чтобы сам Пашунин не смог перехватить его. А еще лучше, вытащи обойму.
– Ты перестраховщик!
– Да! В том, что касается тебя, я стремлюсь перестраховаться.
– И на том спасибо! – В ее голосе чувствовались радость и теплота, которые я оценил. Теплота даже бродячей собаке приятна, что уж о человеке говорить. – Но ради моего спокойствия мог бы и о своей безопасности больше заботиться.
Я на эти слова не отреагировал.
– Как мне посоветуешь поступить? Наряд вот-вот приедет. Мне светиться или не стоит?
– Я не слышала, чтобы тебя объявили в розыск. Наверное, можешь спокойно участвовать в подписании протокола. Подожди… Звонок на городской телефон…
Она положила трубку на стол и вежливо с кем-то заговорила. Но недолго.
– Тим… Мне это не нравится…
– Что случилось?
– Опять звонил Пашунин. Сказал, что обстоятельства его задерживают. Освободится не раньше чем через полтора часа.
– А что конкретно тебе не нравится?
– Я опасаюсь, что он сам заявится со своим спецназом к вам в агентство и просто заберет с собой задержанных.
– А кто же ему их отдаст!
– Наряд полиции не посмеет выступить против Следственного комитета. Там же одни сержанты. Что они подполковнику скажут!
– Здесь я и Скоморохов. Мы просто пошлем Пашунина вместе с его спецназом подальше, и все. Если не согласятся, то поможем им удалиться через окна. Хотя жалко стекла… Но можем и через дверь отправить… И с крыльца спустить с ускорением свободного падения.
– Это уже большой конфликт. И нежелательный. Обязательно будет стрельба. Кроме того, у меня есть опасения, что Пашунин попытается тебя задержать. Со своим же спецназом.
– Не говори мне про их спецназ. Это даже хуже СОБРа. Мы вдвоем с отставным подполковником уложим их штабелем и реквизируем оружие.
Я увидел, как тротуар пересекает машина полиции «уазик» с обыкновенным нарядом.
А за ним едет «Газель» с бойцами городского СОБРа.
– Вот, ваши уже приехали, – сообщил я капитану Сане. – Машина с нарядом и машина с СОБРом. Боевой состав.
– Отлично. Садись с СОБРом в машину и – в горотдел. Я сама вас встречу в дежурке. На месте протоколы составим. А наряд пусть свидетелей опрашивает и протоколы сразу ко мне везет. Я сейчас дежурного предупрежу, чтобы он с СОБРом связался и передал им распоряжение. Жду, Тим.
Глава девятая
Я вошел в помещение агентства как раз, когда капитан, старший группы СОБРа, принимал распоряжение от дежурного по горотделу. Это я понял по взгляду, который капитан бросил на меня. Мы с ним были немного знакомы. По крайней мере, визуально.
– Распоряжение получил? – спросил я.
– Поехали, – согласился капитан и сам отдал распоряжение своим подчиненным: – Забираем задержанных.
– А моя машина? – спросил «расписной» водитель.
– Ключи оставь. Эвакуатор подгонят, заберут. Эвакуатор уже вышел.
– Ключи в машине. Там колесо прострелено. Эвакуатор мне диск погнет.
– Не переживай. Когда ты освободишься, если освободишься вообще, твоя машина уже на стоянке сгниет. Документы на машину! – Капитан протянул руку и получил документы. Я заглянул в них. И вслух выразил свое удивление:
– А номерной знак другой! Ворованная машина? Или номера ворованные?
– Не может такого быть! – неподдельно удивился «расписной». – Может, на стоянке подменили… Я сегодня ночью машину в гараж не ставил, на городской стоянке оставлял… Не знаю… У меня были собственные номера…
– Разберемся, – решил капитан. – Поехали.
– Мне в больницу нужно, – выразил требование Анатолий Пашунин. – У меня палец сломан…
– В носу сильно ковырял? – спросил капитан.
– Когда ружье у меня вырывали, я удержать его пытался и за скобу зацепился пальцем. И даже выстрелил нечаянно…
– Нечаянно не туда выстрелил, куда целился… – поправил я его, рассматривая лицензию на оружие. Документы были в порядке. Анатолий Пашунин имел право на охотничье ружье.
– Я ни в кого не целился.
– С ружьем по городу катался. Просто так, ради развлечения…
– Я взял ружье с собой, чтобы Коля мне резьбу на прикладе сделал. Он – резчик по дереву. Лучший специалист у нас в городе.
Последовал кивок в сторону «расписного».
– И не заметил, что ружье заряжено… – констатировал капитан.
– А что вы с Колей и с ружьем на несколько часов здесь застряли? – задал я свой вопрос.
– Мы с десяток минут и стояли-то, – объяснил «расписной» Коля. – Движок что-то чихать начал. Я остановился позвонить знакомому механику. Он обещал вскоре приехать.
– Поехали… – поторопил капитан. – Разбираться в горотделе будем. Нас уже ждут…
Задержанных, не снимая с них наручники, взяли под руки и вывели на улицу. И даже не надевали на голову черные колпаки, как часто показывают перемещение задержанных по телевидению. Хотя я только могу догадываться, для чего эти колпаки используются. Наверное, чтобы журналисты не опознали преступников.
– Я на мотоцикле поеду, – решил я. – Мы вас обгоним и будем ждать в дежурке.
Капитан только плечами пожал. «Газель» была не резиновая, ехать в тесноте никому не хотелось. Тем более что добавилось двое задержанных, которых, естественно, должны были посадить или даже положить на пол, чтобы исключить возможность сопротивления.
Петр Васильевич Новиков проводил нас до дверей. Наш генеральный директор очень мудро не вступил в предварительный разговор с задержанными и не стал утверждать, что стояли они под его окнами не десять минут, а несколько часов. Не дал возможности подготовить правдоподобный ответ. И не спросил, какие указания давал им подполковник Пашунин, когда вышел из
