– И это будет исполнено! – встала Анна Марковна: – Позволите удалиться?
– Не смеем Вас больше задерживать, баронесса! – ответил Кондрат, тоже вставая.
Когда дверь за нею затворилась, пришло время нам с братом принимать восторженные благодарности от наших пассий. Вы видели когда-нибудь в зоопарке площадку для игр молодняка? Так вот у нас началось примерно то же самое, но в человеческом обличии. Одного не могу понять – как только люстра удержалась? Спать разошлись поздно. И тут уж начались игры молодняка поприятнее. Надо просто почаще доставлять любимым женщинам радость. А уж они отплатят сторицей – проверено веками.
На утро девушки поднялись и упорхнули, наверно, ещё затемно. В предвкушении предстоящего шопинга. А мы, позавтракав насухую, снова углубились в чтение газет. А к обеду и архитектор приехал.
– Здравствуйте, дорогой Александр Степанович! С чем пожаловали?
– Да с хорошими вестями пожаловал. Чертежи и проект терема у нас давно уже лежит от другого заказчика невостребованный и неоплаченный. Луг ваш батюшка определил огромный и ровнёхонький. Все строения будут в лесочке на краю луга. А вот с амбаром есть неясности. Мы глянули в развернутую им карту, а брат звякнул в колокольчик и велел накрыть обед на троих у него в кабинете. На карте всё было, как и заказывали, а в чертежах терема оставалось уточнить мелочи.
– А на втором этаже, что будет? – спросил брат.
– Посередине малая гостиная с балконом над парадным, справа и слева Ваши кабинеты, а за ними ваши спальни. Из каждой выход в отдельную туалетную комнату с ванной. Внизу же ещё одна, но большая гостиная, и несколько гостевых комнат.
– Кажется всё, как и было задумано. Только в туалетных поставьте ванны пошире, да кроме унитазов ещё и вот такие фаянсовые вазоны с краником и фантанчиком – бидэ называется. Баню соедините с задним крыльцом галерейкой. А вот амбар выдвиньте на треть корпуса прямо на луг. И двери пусть не открываются, а раздвигаются на колёсиках на всю ширину амбара.
Заднюю дверь сделайте пошире. И вот в малом амбарчике пусть и передние и задние двери тоже раздвигаются. А с освещением что?
– Так в Гатчине давно уже электрическое освещение. Кинем оттуда кабель и будет ночью светло как днём.
– Вот только кабель кидайте помощнее! – сказал Кондрат: – А при входе в малый амбарчик установите пару больших вентиляторов. С флотскими я договорюсь. Возьмём те, что на вытяжку из корабельных труб работают.
– И это не сложно сделать! – ответил архитектор.
– А теперь, Александр Степанович, извольте с нами отобедать чем Бог послал. За обедом и продолжим обсуждение! – предложил я.
– С удовольствием составлю Вам компанию! – ответил архитектор.
Уже за столом он сообщил нам, что лес туда уже завозят, и что застройщик мужик правильный и исполнительный.
– А не могли ли Вы, Александр Степанович, за всем этим строительством пронаблюдать. Мы не торопим, но уж больно надо побыстрее.
– Можно и пронаблюдать. Самому спокойнее будет, – ответил он.
– А строительный лес у кого закупаете? – спросил я.
– У купца Первой гильдии Шароглазова, У него лес первостатейный и без обмана. А в амбаре-то что поставить хотите? Какие закрома?
– А вот закромов нам и не надобно. Амбар-то будет пятьдесят метров длинною. Так вот первые двадцать метров ничего ставить не надо, а только по верху небольшую кран-балку с лебёдкой пустить. Далее три широченных дубовых стола метров по десять длиною, а за ними четыре столярных верстака. А что ещё – потом скажем! – уточнил я.
– Тогда благодарю за вкусный обед – повар у вас отменный, и позвольте откланяться!
– В добрый путь!
– Честь имею, господа!
Когда архитектор Коряков ушел, мы разошлись по кабинетам, что бы на диванчиках вздремнуть по паре часиков после обеда.
Пробуждение было бурным и восторженным – девчата вернулись с коробками и пакетами и сразу начали хвастать обновами. Молодые ещё, не опытные. Не понимают, что мужчина смотрит не на то, как женщина одета, а на то, как наоборот. Мы попросили барышень побыстрее наряжаться и собираться, а сами отправили посыльного в «Асторию», заказать столик в отдельном кабинете, но с видом на общий зал. И часа не прошло, а карета уже ждала нас у парадного подъезда. Когда подъехали к «Астории», глаза у девушек загорелись от блеска зеркальных витрин. А я подумал, что это они не видели ещё Пятой авеню и Таймс-сквер на Манхэттэне. Вот уж воистину – лепота!
Нас проводили в наш кабинет, усадили за стол, раздали меню и метрдотель застыл в ожидании заказа.
– Вот что, любезный! – сказал я: – Здесь ведь не библиотека и мы сюда не читать приехали. А накрой-ка нам поляну всего вкусненького, на своё усмотрение, да чёрной икорки не забудь!
– Какую икру предпочитаете? Зернистую, паюсную или стерляжью?
– Да вот всех их и неси, лишь бы не заморскую баклажанную!
– Такого не держим-с! Из заморских у нас только устрицы и вина!
– Тогда бутылочку водочки «Балинофф» и шампанского «Дом Периньон»!
Но тут возмутился Комрад:
– Что ты всё водку, да водку! Знаю я, что ты только её пьёшь, но я-то коньяк люблю!
– А какие коньяки у вас есть?
Метродотэль начал перечислять:
– Камю, Курвазье, Хеннэсси, Мартель, Наполеон, Шустовский! Вы какой предпочитаете в это время суток?
Брат даже немного растерялся, но я его выручил:
– Голубчик, Вас обманули! Армянский Шустовский ни как не может называться коньяком. Это лишь коньячный брэнди. Коньяком может быть лишь тот благородный напиток, который сделан из винограда, произрастающего в провинции Коньяк во Франции. А великому князю Кириллу принесите бутылочку Мартеля. Я думаю ему понравится!
– Будет исполнено, ваше высочество!
– Вот и исполняй!
Вокруг нас засуетилось сразу трое официантов, и уже через несколько минут мы чокнулись по первой. Надо отдать должное, что осетрина была наисвежайшая да и всё остальное тоже – даже Воланд остался бы доволен.
День был будничный, а потому и посетителей было
