– Да как же не знать! Это Барон фон Ядушливый с сестрицею. Они почитай каждый вечер по будням у нас ужинают. Что-нибудь ещё желает ваше высочество?
– Желает, да ещё как! Отнеси-ка им бутылочку коньячку Хэннэсси и сообщи от кого!
– Будет исполнено, Ваше Высочество!
Уже через несколько минут, к нам подошел молодой мужчина и представился:
– Барон фон Ядушливый Марк Николаевич!
Мы с братом встали и тоже представились.
– Рады новому приятному знакомству! Барон, не откажетесь ли Вы с Вашей спутницей пересесть за наш стол и завершить ужин вместе? – предложил я.
– Отчего же, почту за честь представить Вам и мою сестру баронессу Жанну Николаевну!
Уже через несколько минут обоюдных знакомств и комплиментов, мы продолжили ужин вместе. Когда официант разливал коньяк, то Барон, как бы невзначай, шепнул тому:
– Мне не в рюмку, мне в фужер!
Ко времени подачи десерта, Барон приканчивал уже вторую бутылочку коньяка, но при этом оставался почти что трезв. Расставались мы уже, как добрые друзья. Уже в карете брат спросил меня:
– А зачем тебе нужен этот фон-барон?
– Не мне, а нам! Мы же большое, серьёзное дело затеваем! А как обойтись без пресс-атташе, референта, советника и верного собутыльника? Ты заметил, как он пьёт и не хмелеет? Это редкое качество! И его сестра – она же настоящая светская львица и в нужный момент подскажет нашим барышням, как поступить в том или другом случае в высшем свете. Не собираемся же мы всё время держать их в спальне и в ванне! Опять же она будет в курсе всех сплетен в высшем обществе. А когда потребуется, то и сама вбросит нужную нам информацию в виде сплетни. Так что барон и баронесса – это наше всё! Да и сами по себе они очень милые, образованные и интересные люди. Матушке ихней, Анне Марковне, будет приятно почаще видеть их у нас в гостях.
– Что же – вполне резонно! – заметил Комрад.
Когда мы уже входили в парадное, нас встретил мажордом и сообщил, что утром батюшка и матушка ждут нас к завтраку. Уже у своих комнат мы пропустили девушек вперёд, а сами задержались в коридоре.
– Ох, не к добру это приглашение! – заметил брат.
– Так ясен пень – их напугало то, что платьев-то мы поназаказывали именно бальных. А это значит, что мы собираемся ввести девушек в высший свет! Не заморачивайся. За ночь я что-нибудь да придумаю и так отмажемся, что они сами будут настаивать, чтобы мы показывались всюду с нашими дамами!
– А как ты это сделаешь? – спросил брат.
– Пока сам не знаю, но сделаю! – сказал я и пожелал ему не спокойной, но приятной ночи.
На следующее утро, слегка подправив здоровье, мы отправились на завтрак. Маман опять слегка поморщилась, ощутив от нас амбрэ, но промолчала. Зато папенька был уже в полном градусе и начал учинять нам разнос:
– Слыханное ли дело любовниц по балам в высшем свете таскать!!! Ведь никогда такого не было, и вдруг опять!!! – прогрохотал он и на этом его словарный запас иссяк.
В фильме «Театр» Джулия Ламберт сказала: – Чем больше артист, тем дольше у него пауза! – ну или как-то так. Я хоть вообще не артист, но решил потянуть паузу. Над столом нависла угрюмая тишина. И тут меня как прорвало монологом:
– Папань! Дело в следующем. А что же вы ещё хотели? Ну, посудачат кумушки, что молодые Великие князья завели любовниц из мелкопоместных дворяночек. Зато каких красавиц! Им же завидно, что их дочек-образин никто не то что замуж, а даже в будуар к себе не зовёт. А нам-то эти сплётки только на руку. Последние время мы с князем Кириллом стали очень дружны и много времени проводим вместе. Так разве это плохо, когда родные братья к тому же ещё и друзья-товарищи? А если и на балах мы будем появляться только вдвоём, вот тут-то и поползут слухи, да куда пострашнее. Или вы желаете для нас репутации Фильки Юсупова? Или как адыгейский князёк, пёс смердящий Хакимов – полный содомит? Ему даже из Майкопа мальчиков привозят. А отставной полковник Корзинов? – так его за глаза иначе как гандурасом и не называют. Так Вы желаете, что бы и про нас так говорили? Ведь мы же РО-МА-НО-ВЫ! К лицу ли нам опускаться ниже плинтуса? А на чужой роток не накинешь намордник! А так всё по чесноку – ну завели себе молодые князья фавориток, ну разъезжают с ними по балам в высшем обществе. Так и пращур наш Пётр Великий свою фаворитку Анну Монс по ассамблеям возил и польку-бабочку с нею отплясывал. И это при живой-то жене! А Екатерина Первая вообще была чухонской прачкой, однако стала императрицей. Мы же скромные, аки агнцы небесные – просто спим с молодыми красавицами. Но они нам не любовницы. Это у брата нашего князя Бориса любовницы из балеринок. А наши – фаворитки. В этом-то и мудрость нашей маман, что она выбрала именно этих (тут маман просияла) из множества кандидатур. Вон в Зимнем полно фрейлин из знатных родов, которые аж выпрыгивают из панталончиков, что бы заскочить к нам под одеяло. Но возьми мы хоть кого, и сразу вокруг них завяжутся сообщества, чтобы через них давить на тебя, а то и на самого Государя. А на наших некому давить кроме нас с братом, в переносном, да и в прямом смысле. Посудачат кумушки и забудут. Ведь в высшем свете каждый день у кого-нибудь новая любовница. А наши же – фаворитки! Мы же помазанники Божии – улавливаете разницу? А ведь ты, отец, второе лицо в государстве, а по уму, так и первое. И нам ли бояться досужих сплёток?
Батюшка долго молчал, осмысливая услышанное и вращая выпученными глазами, и потом спросил:
– А чеснок-то тут
