– А у тебя что, лишние?
– Ну…
– Вот тебе и ну, – веско сказал дедок. – Тоже мне, миллионер. Куртку себе купи новую. А деньги не транжирь. Деньги – это, парень, независимость от всяких козлов и уродов. Короче, давай, выметайся из машины. У меня и без тебя дел море…
Витек спорить далее не стал и послушно вымелся, но, закрывая дверь, незаметно уронил купюру внутрь салона.
…Консервы действительно оказались очень даже ничего. Витек еще в лифте оторвал этикетки, и не особо сведущая в кулинарных изысках Настя ничего не заметила. Так что собачий корм употребился на ужин за милую душу…
А ночью пришли они. Все пятеро.
Лунный свет мертво лился в окно, и они стояли около Витьковой кровати черными силуэтами на грани призрачного света и темноты.
Их лиц не было видно, но Витек точно знал, кто это.
Они не двигались – они просто смотрели на него, и Витек кожей чувствовал их взгляды. И лежал, притаившись, боясь пошевелиться.
И ждал.
Но они молчали. И жутко было их молчание в наполненной тишиной комнате.
Витек не видел ничего – он струнами натянутых нервов почувствовал движение.
Капля темной крови скатилась по щеке одного из трупов и, тягуче упав вниз, расплылась на подушке рядом с лицом Витька.
И тут он не выдержал и закричал.
И проснулся от собственного крика.
– Ты чо, совсем ошалел? – заполошно заорала спросонья Настя. – Псих ненормальный!!!
Витек не отвечал. Он молча смотрел на то место, где только что стояли привидения из его сна.
На языке было солоно, и больно саднила губа, видимо, прикушенная во сне. Витек протянул руку к выключателю ночника и щелкнул клавишей.
Яркий свет залил комнату, разогнав по углам ночные тени.
На его подушке ярко алело не успевшее впитаться в наволочку пятно свежей крови.
* * *Кондуктор – толстая, убойного вида бабец в комиссарской кожанке – подошла и воззрилась на него взглядом осатаневшей Фемиды. Витек непонимающе уставился на нее в ответ.
– Обкололся? Или просто крыша едет? – поинтересовалась кондуктор, сверху донизу сканируя взглядом фигуру Витька.
Витек все равно не понимал, чего от него хотят.
– Деньги платить будем? – ласково спросила Фемида, прожигая Витька насквозь глазами водянистыми, как у селедки.
Витек медленно полез в карман и достал оттуда двадцать долларов.
– Точно обкололся, – удовлетворенно констатировала Фемида. – Щас довыпендриваешься. Вот доедем до конечной – наряду милиции сдам. И даже не пытайся смыться. Здесь тебе не Америка. Двину раз – мало не покажется.
Народ в автобусе заинтересованно завертел головами. Витек, двигаясь рвано и бестолково, как сомнамбула, снова залез в карман и вытащил оттуда пригоршню мелочи.
– Давно бы так, – зло сказала кондукторша, сгребая мелочь с его ладони и не считая ссыпая ее к себе в сумку. – А то все строят из себя…
…Он так и, не заснул, больше прошлой ночью.
Мертвецы стояли в мутной полосе лунного света. Их неподвижные силуэты не шли у Витька из головы все утро. И ничто не могло прогнать из головы эту жуткую картину…
Он не знал, куда и зачем едет. Только вот если лежать, спрятав лицо в подушку, они начинали давить сильнее. Не приближаясь. Да и как может приблизиться тот, кого нет? Витек два раза заставлял себя оторвать от подушки голову и посмотреть.
Рядом с кроватью никого не было. Но в то же время они были. Давили грудь, корежили что-то внутри, выдавливая из легких собачий скулеж и молча подталкивая к окну.
– Иди туда, – беззвучно шептали они. – Открой окно. Сделай один шаг – и все кончится…
Он не помнил, как сорвался с кровати, как оделся, как доехал до клуба. Он немного пришел в себя только тогда, когда Стас довольно сильно ткнул ему кулаком в грудь.
– Ты опоздал, – жестко сказал Стас. Потом заглянул ему в глаза.
– Так, так, – пробормотал он себе под нос после непродолжительной паузы. – И, похоже, помимо всего прочего у тебя едет крыша.
В первый раз в жизни Витьку не захотелось ударить в ответ. Ему было все равно.
Стас задумчиво смотрел на Витька.
– А я все ждал, когда оно начнется, – сказал он. – Это только в плохих романах какой-нибудь продавец пирожных ни с того ни с сего вдруг заделывается крутым мокрушником. Косит всех налево-направо вандаммовскими «вертушками» в прыжке, пьет водку как лошадь, курит как паровоз, и все ему по барабану… В жизни у всех оно обычно начинается после второго или третьего раза. А ты вишь какой неординарный оказался… Аж после пятого накрыло. Они приходили?
Витек молча кивнул.
– Они ко всем приходят, – хмыкнул Стас. – И тогда присутствуют два варианта развития событий. Короче, все то же самое, что и с живыми. Или ты их, или они тебя. В последнем случае существовать далее будешь в номере с мягкими стенами и приходящими злыми санитарами…
Ну что ж, братуха, – хлопнул Стас Витька по плечу. – Теперь, значит, будем тебя лечить. Не хотел я тебя к этому делу подтягивать, да, видать, придется. Как говорят индусы, совпадений не бывает, ибо все события в твоей жизни предначертаны и расписаны наперед. Причем на обратной стороне лба. Пошли.
Он направился к стеклянной перегородке, рассекающей надвое громадный спортзал. Витек постоял немного на месте, потом равнодушно пошел за ним. Слушать Стаса было лучше, чем слушать их.
– Я называю это аквариумом, – кивнул Стас на тоже стеклянную входную дверь, заляпанную с обратной стороны грязно-зелено-бурыми разводами. Впрочем, такими разводами была вымазана изнутри вся когда-то, видимо, бывшая прозрачной стена.
Стас взялся за ручку, заметно напрягся и открыл дверь. Дверь оказалась толщиной сантиметров в двадцать.
– Заходи, – кивнул он Витьку, придерживая дверь.
Витек вяло повиновался.
Это был полигон.
С настоящими, побитыми пулями засохшими деревьями, парой изуродованных очередями одноэтажных бревенчатых домов и большими кучами разнообразного габаритного мусора, разбросанными там и сям и тоже носящими следы усиленной огневой подготовки. Старые шины от колес грузовиков, какие-то толстые деревянные щиты с грубо намалеванными на них фигурами, куски бетона и фрагменты кирпичной кладки… Это был хаос, напоминающий фантастические картины будущего после ядерной войны. Но это был на удивление упорядоченный хаос. Словно кто-то заранее продумывал, куда и как поставить тот или иной обломок с какой-то одному ему ведомой целью.
– Мой сад камней номер два, – усмехнулся Стас. – Многофункциональный тир. Стрельба и метание ножей по живым и неживым мишеням не отходя от кассы.
Он пошел дальше и завернул за угол изрешеченного пулями дома. Витек, словно привязанный, последовал за ним.
За домом, вальяжно развалясь в антикварном кресле, сидел Афанасий, машинально выстукивая ногтями неслышный вальс на рукоятке своего «Узи». В его лапище автомат казался предметом мелким и несерьезным, пригодным только разве что для массажа подушечек пальцев или сосредоточенного ковыряния стволом в носу.
Рядом с креслом, заполненным мощным телом Афанасия, находилась пара кресел пустых аналогичного возраста и
