Разные религии будущих мужа и жены?! Ну и что, каким из известных исторических личностей это мешало? Иван Грозный нашел себе жену чужой религии, которая не постеснялась отказаться от веры отцов и даже получила благословение все того же отца.
Основатель французской династии Бурбонов протестант Генрих Наварский вообще заявил: «Париж стоит мессы!» – и женился на католичке. Потом, конечно, была Варфоломеевская ночь, но Франция все равно получила новую династию и короля из протестантов.
Разве остров с крепостью и город Табарка не стоит второй жены, даже если она католичка, не согласна с браком и вообще берется в жены силой. Что стоит мнение девицы, даже если она благородного происхождения, если она живой ясырь и от свадьбы зависит жизнь сотен и тысяч людей, в середине средних веков?
Здесь уже на лицо не посмотришь, и прочее не имеет значения. Даже согласия невесты в эти времена ничего не стоит, как и ее семьи, главное объявить ее женой в присутствии своих и чужих людей и показать доказательство обладания девицей.
Факт того, что невинная девица провела ночь в одной комнате с объявившим ее своей женой мужчиной, подтвержденный вывешенной утром на всеобщее обозрение простыней».
Ждать ночи никто не стал. Крепостной священник, ближайшее окружение князя Ингваря, семья Ломеллини и близкие слуги – все собраны в комнате. Нотариус, срочно привезенный из города и уже заверивший документы на брак и приданое за невестой.
Прочитали молитвы на разных языках. Молодой и красивый князь взял жену за руку и отвел в спальню. Прошел десяток минут, и вот уже новобрачные опять стоят перед собравшимися. В одной руке князя Ингваря простынь, в другой жена с потупившимися глазами. Еще через несколько минут все та же простынь уже свешивается с господского балкона для всеобщего обозрения вассалов и слуг рода Ломеллини, собравшихся у основания крепостной стены рядом с крепостными воротами.
Если Париж стоит мессы, то крепость и остров Табарка стоит еще одной жены, даже если она в тебя не влюблена.
Бац, и есть новая семейная пара. А далее все просто. Какая между родичами может быть кровная месть!
В общем, уже к обеду первого дня оккупации Табарки все знали о том, что сеньора Тереза Ломеллини, младшая дочь наследника рода, уже замужем и стала княгиней де Гизольфи.
В приданое за Терезой глава дома выделил остров Табарка, а ее судьбой станет не монашество, а вполне себе обычное женское счастье. В известной истории этой девице была суждено стать монашкой, пока попаданец не случился.
А что еще оставалось делать старшему рода сеньору Джакомо, если в плен к атаману Ингварю, представляющемуся как де Гизольфи, попали как родные внуки от сына и наследника Николо и Батины – Джакомо, Вероника и Гертруда, так и дети от первого брака Николо – Виктория, Агносио и Тереза. В руках понтийского Гизольфи оказались все дети семьи Ломеллини, привезенные на зиму в дедовский дом, и это не считая людей клана и города.
Да-да. Муж Терезы из древнего генуэзского рода понтийской ветви, тех де Гизольфи, которые в Генуе от отцов-основателей. А то, что не католик, так ничего. Главное не мусульманин какой-то и не араб, а свой генуэзский и внук дожа. Ах, как же ей повезло за князя и графа выйти замуж! Так и детки скоро пойдут! В общем, все хорошо и можно не беспокоиться.
Такие слухи специально, с самой большой скоростью, были мгновенно распространены среди всех жителей острова, города и крепости.
Далее началось выселение чужаков из города прямо на остров, а с острова генуэзцев – людей семьи тестя господина де Гизольфи. Выселенные с острова жители без каких-либо проблем переселились в опустевшие дома бывших горожан, не имевших счастье родиться генуэзцами. Ничего, что дом пуст, зато какой дом, у многих жителей острова раньше и комнаты своей не было.
Так, используя политику разделения и властвования, город сдался захватчикам. Практически половина жителей города оказалась ограбленной и в конечном итоге в рабстве, оставив переселенцам с острова свои дома.
Не менее интересным было и общение с наследником одного из организаторов крестового похода на Тунис.
– Уважаемый сеньор Джакомо, прошу простить за вторжение, но его величеству царю Заноко срочно понадобился для базирования флота ваш остров. А так как Генуэзская республика, и не без вашего ранее участия, отказалась от льгот, предоставляемых ей ранее Османской империей и их союзниками, владыками Зихии и ханами Крыма, то решено было взять ваш город под контроль и использовать в будущем как базу флота Зихии и Мангупа.
– Вы взяли остров, но не город, над крепостью все еще развевается флаг Генуи и семьи, – возмущенный старик с гордостью подтвердил увиденное утром из окна замка.
– Вы правы, развеваются флаги Генуи и семьи. Вашей, осмелюсь напомнить, вашей семьи! Мне как наследнику понтийской ветви Гизольфи царем и царевной Зихии поручено захватить ваш город, и, как и моему предку Захарии, которому «Банк святого Георгия» в свое время не помог какой-то тысячей флоринов, необходимых для обороны княжества, он передается для княжения, с разрешением поступать с местным населением по моему разумению… – делаю паузу и смотрю на реакцию опытного политика. Слова «ваша семья» подействовали, как и ожидалось. Старик вспомнил, что семья – это и его внуки, попавшие вместе с ним в плен. – Пока у черкесов и готов есть строгий приказ не трогать генуэзцев, если они не оказывают противодействия. Под понятие «ясырь» попадают все, кроме лигурийцев. Поэтому крепость пока мне не нужна. Она сдастся потом и сама. Точнее, вы ее сами сдадите, – останавливаюсь и выжидающе смотрю на главу семьи.
– Какое ваше условие? – старик умеет проигрывать и знает себе цену.
– Остров как приданое младшей дочери вашего наследника! Думаю, Тереза стоит острова и всех ваших внуков с людьми, – теперь мой черед молчать и ждать решения. У наследника трое детей, из которых две дочери: старшая, Вероника, уже сосватана, а младшая, Тереза, была сосватана, но потеряла жениха.
– У вас есть жена? – вопрос старика естествен и практичен. Старшая жена – глава в женской половине дома, над ней может быть только свекровь, младшие жены и наложницы всегда ниже по статусу, а дети всех считаются детьми старшей жены.
– Да, есть. Она старше меня, и у нас нет детей. Есть только от ее первых браков, – деловой разговор требует иногда искренности.
– Вы требуете отдать дочь вам как младшую жену? – возмущение старика понятно.
– А у вас есть выбор? Или мне ее лучше объявить личным ясырем и все равно уже сделать своей, но в качестве рабыни? – Мягкость характера, в то время как на кону жизни тысяч, не может быть
