Еремеев полагал, что после доклада пограничников у вече должно возникнуть много вопросов к Тадеушу. Если шляхтич в них увязнет, то, глядишь, станет не до какого-то там купца.
«Хотя не стоит тешить себя пустыми надеждами. Этот гад просто так не отстанет – я ему уже столько планов порушил, а если выяснит, что Никита и Данила – одно лицо, засуетится еще сильнее. А вот я до сих пор не понял, чего шляхтичу нужно было от Нилова. Наверняка не какой-нибудь пустяк типа того же стола, о котором говорил владелец «Жирного налима».
Александр продолжал валяться на кровати. Он отказался от обеда и даже окна закрыл ставнями, чтобы свет не мешал спать. Но нахлынувшие мысли с упорным постоянством отгоняли сон.
«Но зачем ополченцу какой-то столик? Почему он не принес его в комнату, где обитал, а решил оставить в харчевне? Например, у того же отца Пафнутия в ножке вообще оказался тайник, да еще с такими важными документами, что впору в сейфе хранить… Тайник?» – Еремеев подскочил как ужаленный.
«Наверняка приобрести в Смоленске мебель с секретом не проблема. Если у Нилова за месяц не нашлось надежных знакомых, то где ему спрятать ценную вещь, добытую для Кузьмы, не таскать же с собой? – Встреча с Кузьмой и гибель того залихватского франта в кабаке «Потьма» накрепко запомнились Еремееву, как и последующий разговор с сержантом, тоже впоследствии убитым. – Особенно если Никита догадывался, что за нее и жизни лишить могут. Придется все-таки заглянуть в Смоленск, правда, брать с собой теперь придется не только Прохора. Без Радима в город незамеченным не пробраться, да и Ларион не помешает, если потребуется кому-нибудь мозги запудрить».
Кто-то приоткрыл и быстро запер за собой дверь, причем еще и крючок накинул.
«Неужели так быстро по мою душу прибыли?» – Александр вытащил револьвер из-под подушки.
– Данила, ты здесь? – раздался голос Гориславы.
– Да. Что-то случилось?
– Пока нет, но я пришла. – Гостья присела на кровать. – Если спросишь, зачем, сильно меня обидишь.
«Такое ощущение, что меня пытаются шантажировать. Вопрос – для чего?»
Еремеев прекрасно помнил, что ожидает тех, кто обижал эту странную девушку. Правда, как она сама сказала, проклятие исполнялось, если человек смотрел в глаза Гориславы. Рисковать Александр не собирался, как и просчитывать поведение неожиданной гостьи. С женщинами у него этот фокус никогда не проходил.
– Я не собираюсь тебя обижать, Горислава…
– Вот и славно, тогда молчи. – Она приложила пальчик к его губам.
А дальше Еремеев просто не смог совладать с доставшимся ему телом, которое весьма бурно отреагировало на ласки необычной красавицы. Он не знал, сколько продлилось это блаженство. Страсть вспыхнула с такой силой, что в ней, казалось, растворилась и сама душа. Осознал себя Александр только тогда, когда Горислава поцеловала его перед уходом.
– Первым мужчиной у меня должен быть тот, кто сам попросил о проклятии и выжил после его воздействия. Но больше мы с тобой видеться не будем, иначе кто-нибудь из нас обязательно погибнет.
– Опять магия?
– Нечто выше нее. А сейчас я желаю, чтобы твое самое сокровенное желание сбылось уже завтра – это мой прощальный подарок. Не ищи меня.
Дверь отворилась на секунду, и девушка скрылась.
«Обалдеть! И как понимать сей визит? Красивая девушка приходит сама, дарит высшее блаженство и исчезает с просьбой ее не искать. Ну прямо все здесь не по-людски. Обычно мужик, стоит ему добиться от женщины близости, быстро смазывает лыжи. А здесь наоборот? Правда, дама объясняет свой поступок высшей магией. – У Еремеева от мыслей даже голова взмокла. – Да и почему я должен погибнуть от проклятия? Горислава сама дистанцию определила, чтобы несчастного случая не произошло. – Он с минуту пытался придумать собственное толкование произошедшего, но в итоге плюнул на это дело. – И чего я себе голову ломаю? Никогда же не получалось просчитать женщин и их поступки. Точно говорят, мы с ними – существа с разных планет».
Александр понял, что поспать ему не удастся, и начал одеваться. Он по привычке сунул револьвер под мышку, пистоли за пояс и направился к двери.
– Здрав будь, Данила-купец!
– Добрый день.
– Как поживаешь, Данила?
Со всех сторон доносились приветствия. Еремеев шел к дому старосты и кивал местным. Впрочем, он уже и сам считал себя местным. По крайней мере, его именно так воспринимали деревенские.
– Здоров будь, земляк! – Навстречу попался Фрол. – Тебе вещички когда передать?
– Приветствую тебя, уважаемый. Как устроился?
– Угол дали люди добрые. Уж попросторней моей прежней каморки будет.
– Скоро мне должны избу построить, пойдешь сторожем?
– Знамо дело – пойду, а заодно могу и садовником, я смотрю, тут плодовых деревьев негусто. Ты яблоки любишь?
«Особенно свежие, с которыми на сосну хорошо лазить, – припомнил историю, которой развлекал кикимору. – И варенье люблю, и сок. Только пока дождешься этих яблочек…» Вслух Александр сказал:
– Что там за вещички?
– И этого не помнишь? Вроде сдавал опосля того, как по голове настучали.
– Там вроде кинжал был, какой-то жезл…
– Точно! И кое-что по мелочи. Могу прямо сейчас занести.
– Не к спеху. Хотя, слушай, я чего-нибудь не давал на хранение до потери памяти, не помнишь?
– Как не помнить! Ключик ты мне передал, аккурат перед тем увольнением, – сообщил Фрол.
– Тогда давай зайдем, – предложил Еремеев. Он чувствовал, что наконец напал на нужный след. Теперь бы только его не потерять!
– Здесь все твои пожитки. – Старик вытащил мешок из-под кровати.
Когда Александр извлек жезл, то сразу почувствовал, как тот завибрировал. Такое же дребезжание перекинулось и на малахитовую пластину. Еремеев вытащил из нагрудного кармана амулет.
– Ни фига себе! – воскликнул Еремеев, когда обе вещицы засияли ярким светом и потянулись друг к другу. Сначала Александр пытался их удержать и развести дальше.
«Сашка! И чего ты этим хочешь добиться? Если кого-то тянет друг к другу, то зачем препятствовать? Может, у них любовь? – Он расслабил мышцы, жезл своим навершием устремился к вновь возникшему знакомому знаку на пластинке и буквально впитался в малахит. При этом сияние растеклось по всему телу Еремеева. Его резко встряхнуло, а поскольку рот от удивления был открыт, зубы громко клацнули. – Ну да, они тут меж собой отношения выясняют, а мне страдать? Вот это лязгнул, похлеще Щелкунчика!»
– А говоришь, колдун из тебя никакой. Так пыхнуло, аж в глазах потемнело.
– Это амулеты, – отмахнулся Александр. – Никогда не знаешь, чего от них ждать. О как! – Энергомаг заметил, что пластина превратилась в тончайший лист светло-бежевого цвета. Положил его опять в нагрудный карман рубахи. – Теперь давай поищем ключ.
– А вот и он. – Старик извлек маленькую отмычку и передал хозяину.
– Спасибо, Фрол, ты мне сильно помог. Только прошу: не рассказывай никому о том, что мы с тобой сейчас увидели. Лады?
– Я про чужие тайны говорить не приучен.
– Вот и здорово. Ежели какие проблемы, ты подходи, решим.
– Да много ли мне, старику, надо? Благодарствую, что с собой взял.
– Мы же земляки. – Еремеев покинул избу и отправился на подворье
