Чали получил доклады от трех отрядов, охватывающих пост, и отдал приказ на открытие огня. Стрельбу из автоматического оружия начал и резервный отряд.
Это было уже прямое нападение на пост.
Поэтому Самолов тут же вызвал всех командиров отделений, включая сирийца Бахтари, расчет «АГС-30».
— Внимание всем! — заявил он. — Слушай боевой приказ! Огонь на поражение!
Сразу же затарахтела пушка БМП-2 сирийского отделения, ударил станковый гранатомет «АГС-30», бойцы открыли огонь из амбразур.
Самолов перешел в помещение первого отделения, ведущего огонь по противнику, нападавшему с фронта. Через амбразуру он увидел, как пушка сирийской БМП в считаные минуты разнесла четыре пикапа. Разрывы гранат «АГС-30» добивали пехоту.
Командира взвода вызвал на связь сержант Бахтари и заявил:
— В капонире башню не повернуть. Мы не сможем уничтожить пикапы фланговых отрядов боевиков. Прошу разрешить вывести БМП-2 на открытую площадку перед зданием.
— Ты подожди немного, я уточню обстановку и отвечу. Будь на связи.
— Понял вас.
Самолов переключился на командира второго отделения:
— Четвертый, ответь Первому!
— Четвертый на связи, — проговорил сержант Тагаев.
— С какого расстояния ведут обстрел пулеметы пикапов?
— С трехсот метров.
— Готовь гранатометчика.
— Он готов.
— Пусть сначала уничтожит пикапы левого фланга, затем — правого.
— Одному человеку это сделать будет сложно.
— Стреляй по левому флангу!
— Принял!
Самолов переключился на командира третьего отделения сержанта Варда:
— Пятый, здесь Первый!
— Пятый на связи!
— Доложи обстановку.
— Боевики вошли в зону безопасности. Их передовая группа стреляет по посту из пулемета и автоматов. За ней разворачиваются по фронту остальные.
— Слушай приказ, Пятый! Гранатометчика направь во второе отделение, на правый фланг с задачей уничтожения пикапов. Сам продолжай вести огонь по боевикам!
— Принял!
Гранатометчик третьего отделения перебежал в соседнее помещение. Через амбразуру ему хорошо были видны пикапы, из кузовов которых по посту молотили крупнокалиберные «Браунинги». Первый же выстрел снес кабину левого пикапа. Взрыв выбросил из кузова расчет пулемета. Машина загорелась. Следующая граната легла точно в кузов второго пикапа. Пулеметчики замолчали.
Третье отделение вело прицельный огонь по резервному отряду, которым командовал Хамед Аджани. Боевики несли значительные потери, но смогли пройти сектор обстрела. Они вышли к восточному флангу, залегли там и продолжили обстреливать здание.
Но это продолжалось недолго. Вскоре наступило затишье.
Бандиты Чали понесли значительные потери. По докладам командиров отделений выходило, что противник лишился половины живой силы. Сгорели все восемь пикапов. Но задачу боевики выполнили. Теперь пост был окружен.
Донеслась стрельба со стороны Эль-Саура. Там приняли бой воины племени муали. Отряд Аджани провел перегруппировку. Часть бандитов заняла позиции для отражения атаки от селения.
В это же время сигналом вызова сработала станция командира взвода.
— Пост, я Двадцать Третий!
Это был позывной командира ведущего ударного вертолета «Ми-24».
— Пост на связи! — ответил Самолов.
— Идем к заброшенной деревне. Цель подтверждаете?
— Да.
— Принял. Что у вас?
— Бой!
— Пойдем обратно, посмотрим, сможем ли помочь.
— Понял.
— До связи!
Самолов отключил станцию и тут же услышал рокот «Ми-24», приближающихся на малой высоте. Две машины шли одна за другой на разных эшелонах и некоторой дистанции.
Взводный взглянул на заместителя и сказал:
— Вертушки идут на Сахану! Командир ведущей машины обещал оценить обстановку в плане помощи нам.
Прапорщик Гураев отрицательно покачал головой и проговорил:
— Без толку. Вертушки не смогут работать в районе поста. Боевики находятся слишком близко от нас, максимум в ста пятидесяти метрах.
— Да, мы в контакте. Но, может, летуны что-то сделают?
— А что им, собственно, делать? Мы отразили атаку «духов», половину их уничтожили, главное — выбили пулеметы. От остальных мы и без помощи с воздуха отобьемся.
— Но на нас вышла не вся банда Чали. Примерно такая же группировка у него в запасе. Есть три БМП, столько же бронетранспортеров и танков. Вот если эта техника ударит по нас, то вряд ли мы устоим. Да и отойти к селению не сможем.
— Ладно, командир, чему быть, того не миновать. Помню… — Договорить Гураев не успел.
Сигналом вызова сработала спутниковая станция. Связист передал трубку взводному.
— Самолов! — сказал тот.
— Глухов! Что у вас?
— Первую атаку боевиков отразили, уничтожили все их пикапы из орудия БМП и гранатометов. Но пехота противника заняла позиции в непосредственной близости от поста, окружила его полностью.
— Значит, вы в окружении?
— Так точно!
— Потери?
— У нас нет. У сирийцев один, раненный в ногу. У боевиков полегли около пятидесяти человек.
— Неплохой результат.
— Но у тех, которые уцелели, могут быть гранатометы. Сейчас мои снайперы пытаются вычислить их, пока те не проявляют себя. У поста затишье, думаю, временное. Если Чали введет в бой пехоту, которая у него осталась, и тяжелую технику, то оборону мы не удержим. Да, бой идет еще и у селения Эль-Саур. Там, по докладу вождя, объявилась группа «духов» численностью до двадцати человек с двумя машинами. На блокпосту слышна интенсивная стрельба.
— Понятно. Вертолеты прошли на Сахану?
— Так точно, недавно, минуты три назад.
— Они должны помочь вам.
— Это невозможно. Им надо нанести удар по скоплению техники, пока Чали не послал ее в атаку на пост.
— Вот тут непонятка, Самолов.
— В каком смысле?
— Старшему офицеру центра по примирению сторон удалось выйти на связь с Мохаммадом Чали. Тот клянется всем, чем только может, что не имеет никакого отношения к нападению на пост и селение. Мол, разве я стал бы бросать в атаку на укрепленный пункт одну только пехоту, без танков поддержки и боевых машин. А те и сейчас стоят на участке, о котором я сообщил и получил разрешение. Дескать, мне пришлось переместить туда до ста человек основного формирования, дабы ни у кого не
