— Зачем нам выходить? — буркнул Алексей.
— Ну, дело хозяйское. Просто хотел в глаза твои честные взглянуть.
— Командир, сейчас граната влетит, — прошептал Хомчик. — Ногами к взрыву ложимся, будет хоть какой-то шанс.
— Войдут и добьют, — буркнул Черкасов. — Прорываться надо, командир. Двоих положат, третий успеет сделать пару выстрелов, зацепит кого-нибудь.
Алексею не нравились эти варианты. Надо зубы немцам заговорить, а там посмотрим.
— У тебя, по-видимому, зрение улучшилось, герр гауптман? — спросил он.
— А оно и не хромало, — охотно отозвался Венцель. — Глазные капли. Они формируют муть и придают беспомощность.
— Объясни, почему капитан Чаплыгин согласился бежать с Гуляевым?
— Ах, это. Сволочью был порядочной этот капитан Чаплыгин. На вокзале в Калинине убил человека по пьяному делу. Сидел в кабаке с майором из артиллерии, что-то пошло не так, вышли на улицу поговорить, слово за слово. Короче, пырнул его Чаплыгин трофейным немецким ножом. Майор скончался. Чаплыгина, понятно, на гауптвахту. А он как раз поезда ждал, чтобы в часть по назначению отбыть. Дальше дело темное. Он вроде бабу из комендатуры подговорил, чтобы в его пользу заявление накатала. Неразбериха стояла, его возьми и выпусти по недосмотру. Бабу тоже впоследствии мертвой нашли. В общем, темная история. Чаплыгин, пока его не хватились, в часть свою поехал, воевать с фашистами. У вас ведь как? Главное, Родину защищать, а уголовщина — вторым планом. Его бы взяли, да где теперь найдешь? Не предатель он, не волнуйся, просто скотина редкая. А когда в кутузку загремел в Ненашеве, испугался, что будут запросы делать и всплывет эта некрасивая история. Решился дезертировать. Ты обратил внимание, что он в ваш тыл бежал, а не к нам? Я знал про эту историю. Когда Гуляев ваш караул перерезал, я шепнул ему, чтобы уводил Чаплыгина. Тот хоть и русский, а не дурак, все сделал правильно. У Чаплыгина нервы сдали, вот он и кинулся бежать. Поэтому вы его потом Самаэлем и окрестили. Гуляев на минное поле угодил, по которому и ты потом гулял, так он сам в этом виноват. У него был приказ увести Чаплыгина, ликвидировать, тихо закопать тело и к нам выбираться. Но вышло иначе. Пусть так. Результат налицо — вы дали мне спокойно работать.
— С американцами уже договорились?
— Договоримся, — ответил Венцель. — С архивами ты умно поступил, но ничего. Люди придут, откопают. Слушай, Алексей Егорович, ты никак мне зубы заговариваешь?
«Надо прорываться, — подумал Алексей. — Прав Черкасов, хоть какой-то шанс».
Тут вдруг за дверью ухнул взрыв. Там истошно кричали люди, палил автомат.
Алексей уже летел вперед. Неважно, кто там появился, главное, что вовремя! Фонарь он не потерял, влетел на веранду. Стекло выбито. Снаружи кто-то стонал. На полу валялся мертвый обер-лейтенант, который так импозантно смотрелся в щегольской фуражке. Рядом еще один труп — фельдфебель.
В дальнем углу на полу загибался дугой барон фон Кляйст, раненный в ногу. Он выл низко и тоскливо, словно бомба, готовая соприкоснуться с землей.
Алексей вылетел с веранды. Снаружи стонал и корчился Герасимович! Жив, курилка! Максим потерял много крови, но как-то очнулся, дополз до заднего крыльца.
— Товарищ капитан, тот, четвертый, уходит, — прохрипел сержант. — Держите его.
— Спасибо, парень! Ты молодец.
Он и сам видел, как через задний двор тащился, подволакивая ногу, человек. Алексей передернул затвор и отправился за ним. Тот чувствовал, что его преследуют, но не оборачивался. Хотя особо бежать тут было некуда. Он уперся в стену сарая, повернулся, сощурился от резкого электрического света, закрылся рукой.
Алексей подошел, с любопытством посмотрел на раненого противника. Еще минуту назад язвительный, наглый, уверенный в себе, теперь он был жалок и вызывал сочувствие. Осколок поразил бедро, другой зацепил затылочную кость. Он держался за стену.
— Доволен произведенным эффектом, капитан? — с болью выдавил Венцель. — Ну, молодец, помог тебе дружок, справился. Ладно, признаюсь, ты выиграл. Сажай меня в машину, вези в свой плен.
— Извини, капитан, места нет в машине, — сказал Алексей и поднял автомат.
— Подожди, как это нет? — Венцель заволновался.
Это было совсем не то, чем он жил последнее время.
— Ты не можешь меня просто так убить. Я сдаюсь в плен.
— Реально нет места. Куда я тебя?.. Тащить на аркане за машиной? Сам-то представляешь эту картину?
Венцель тяжело вздохнул и закрыл глаза. Возможно, он в глубине души надеялся на то, что русский офицер просто пугал его.
Алексей не любил эти вот терзания перед смертью. Он нажал на спусковой крючок. Венцель вдавился в стену и сполз по ней, волоча за собой две кровавые полоски.
Усталость была невероятной. Саблин вел машину по ночной дороге, яростно моргал, чтобы не уснуть, таращился в лобовое стекло.
Рядом Олежка Хомчик клевал носом, приходил в себя, давал полезные указания.
На заднем сиденье открылся лазарет. Там стонал наспех перевязанный барон. Пуля пробила голень, сломала кость, а в остальном все было отлично. Говорить он не мог, только выл, стиснув зубы.
Герасимовича офицеры бинтовали основательнее, с любовью. Они очень надеялись на то, что довезут его до ближайшего госпиталя.
— Этого парня сделаем нашим святым, — заявил Черкасов. — Даже если выживет.
Помирать парень из Сибири не собирался, но боль переживал нешуточную, истошно орал всякий раз, когда машина подпрыгивала на ухабе.
«Хорх» летел по проселочной дороге, потом выехал на шоссе, какое-то время катил на восток. Попутных машин было немного, а вот встречное движение — на запад — заметно уплотнилось. Грузовые машины везли раненых, гражданских с баулами и чемоданами. Похоже, армии Венка удалось пробиться к окруженцам и устроить коридор для их вывода.
Вскоре Алексей свернул на грунтовую дорогу, повел машину через поле к лесу, темнеющему вдалеке. Здесь не было никакой цивилизации, не стояли войска. Отдалялось шоссе с огнями.
Сон валил его с ног, руки не слушались руля, или наоборот. Машина виляла по дороге. Потом приходил в себя, опять вцеплялся в баранку. Свет фар падал на пробоины в грунте, островки молодого чертополоха вдоль обочин.
Передвижной патруль! Очертились контуры двух мотоциклов, солдаты в плащах и касках. Дюжий молодец стоял на обочине и махал флажком, требуя остановиться.
— Военная разведка! — крикнул Алексей в открытое окно, слегка притормозив. — Выполняем важное задание! — Он снова поддал газу.
Услышанное не впечатлило патрульного. Началась погоня! Два мотоцикла неслись за машиной. Алексей вытянул руку из окна, помахал, чтобы не стреляли, начал притормаживать. Когда он почти остановился, из машины кубарем вывалился Черкасов и стал бить в упор. Один мотоцикл отправился в кювет, перевернулся там.
Черкасов вернулся в машину. Алексей выжал полный газ.
Второй мотоцикл отстал от первого. Теперь его
