— Получается, вы тоже выбросили из жизни несколько лет, Алена?
— Я окончила институт, специальность — «управление гостинично-ресторанным бизнесом и туризмом». Даже устроиться никуда не успела — поехала к сестре. Умные люди говорили: все рухнет, страну зальют кровью, бегите. Но разве ее уломаешь, она же ни во что не верит. И Ясир был такой же. Они смеялись надо мной, а потом началось… Сперва банки еще работали. Мы сняли со счетов все, что там оставалось. Потом все полетело к чертям, начались бои… В зоне, контролируемой сирийскими войсками, я помогала распределять гуманитарную помощь, потом этот район был захвачен боевиками. Нам пришлось прятаться, скрываться. Мы несколько раз пытались уйти из этой проклятой зоны, но не смогли.
Глава тринадцатая
Он инструктировал людей, вбивал элементарные истины в их простоватые гражданские головы:
— Никакой самодеятельности! За пацаном не бегать, он теперь на службе. Если у вас есть сомнения и страх — оставайтесь здесь. Легкой жизни не будет, возможны потери, но мы сделаем все, чтобы облегчить ваши страдания. Все вы должны быть уверены в том, что хотите уйти отсюда. Всем закрыть головы и лица. Особенно это касается вас, милые мои соотечественницы. Не стоит светить тут, в арабском городе, своими питерскими личиками.
Жизнь внесла коррективы в его планы — выступать пришлось на час раньше. Ефремов сообщил пренеприятную весть: прибыл микроавтобус с целым выводком бойцов «ан-Нусры»! Подвал они найдут не сразу, но когда-нибудь это случиться, и тогда всем мало не покажется! Надо сваливать отсюда, пока боевики не оцепили все дворы.
Они покидали убежище через вторую дверь. Амир метался вперед-назад. Мол, дорога свободна, давайте быстрее! Уходили воронками, ползли, перебегали. Впереди спецназ, следом женщины, закутанные в темные одежды. Майсун и Тахир помогали пожилому Хазиму. Тот отмахивался, дескать, сам дойду, есть еще порох в пороховницах. Али замыкал процессию. В сгустившейся темноте группа миновала кустарник, выбралась на улицу Аль-Хасиф…
На часы майор больше не смотрел, время потеряло для него значение. Весь собранный, на взводе, внешне — злостный исламист до мозга костей. Серый камуфляж, внушительные бутсы, рукава закатаны, автомат на груди, а выше — черная маска с прорезью, напоминающей танковую амбразуру.
Его товарищи — той же масти. Она не должна вызывать вопросов, если неизвестны приметы людей, атаковавших сборище главарей боевиков на улице Базрани. Но все духи в Алеппо не могут об этом знать…
Маленькая колонна двигалась по улице Аль-Хасиф со средней скоростью пешехода. Скрытное передвижение пришлось исключить из программы — не та публика, только загробят все дело. Мрачные строения возвышались вдоль дороги. Протяженный крытый рынок с небольшими разрушениями. В светлое время люди здесь еще могли чем-то торговать под присмотром бандитской власти. Сомнительно, что здесь в эти дни было полно народа. Город вымер, только изредка вдоль домов скользили серые тени и быстро прятались.
С параллельной улицы доносился шум, там перемещалась военная техника. Бои не могли откладываться навечно. Разведка исламистов работала. Они, как и их противники, готовились к решительному сражению.
Улица изгибалась. До поворота они не дошли. Из-за угла выскользнул Амир, стал выразительно семафорить. Опасность впереди! Можно игнорировать ее, но зачем лишний раз искушать судьбу? Темный переулок был рядом. Туда они и свернули, укрылись за мусорными баками.
Алена скорчилась рядом с Максимом. Он чувствовал, как дрожит ее локоть.
Свет фар озарил дорогу. Проехали два микроавтобуса, набитые вояками. Парнишка прав: нарываться не стоит…
— Вы в порядке, Алена?
— Да, но уже немного захватывает дух, — призналась девушка. — Дальше будет еще интереснее и увлекательнее, правда?
— Поживем — увидим. Но скучно не будет, заранее предупреждаю…
Они снова шли по дороге. Военные подталкивали в спины гражданских, создавали видимость конвоирования. Мрачные мысли не покидали голову майора. Авантюра та еще, риск не просчитан. Потеряешь этих вот людей, не подготовленных к таким передрягам, и как потом спать будешь?
— Командир, тебе не кажется, что твоя идея — за гранью фантастического бреда? — подлил масла в огонь Лапунов. — Нет, мы с тобой, конечно, всячески приветствуем твои начинания, но представь ближайшее будущее…
— А ты не представляй, — огрызался он, — живи текущим мигом, дыши глубже…
Он невольно покосился на Алену. Девушка вела себя молодцом, держала под локоть сестру, говорила успокаивающие слова: дескать, километр прошли, одолеем и остальные десять. Максим ловил себя на мысли о том, что хочет смотреть на нее и дальше — даже сутулую, закутанную с ног до головы во что-то немыслимое. Он машинально представлял себе, что у нее там, под одеждой. Да уж, как нельзя кстати, самое время…
Справа возникла каменная стена древнего караван-сарая, за ней островерхие крыши. Потом потянулся бетонный забор, мрачноватые корпуса. Видимо, это была фабрика по производству знаменитого мыла.
В голове майора откладывалось пройденное расстояние: два километра, два с половиной.
Снова опасность. Они ушли с дороги за торговые ларьки. Гражданские сбились в кучу и дрожали. Спецназовцы терпеливо выжидали. Невозмутимый Амир неплохо проводил время, блуждая по окрестностям, словно малолетний багдадский вор.
Максим принял решение провести час в этом убежище. Ночь еще не разгулялась, по улицам шныряли машины с горланящими пассажирами.
— В этом районе нас уже не знают, товарищ майор, — пробормотал Лапунов. — Несколько кварталов проскочим, наглость — второе счастье, разве нет? А будут докапываться — положим как миленьких…
— И по фигу нам ветер и мороз, — заявил Серега.
Теперь они не скрывались, шли по центру проезжей части. Освещения в городе не было, если не считать ядовито блестящей луны. Матовый блеск растекался по руинам, облизывал страшноватые оконные глазницы. Дома возникали, как призраки, пропадали в мутноватой лунной глазури.
В попутном направлении проехала грузовая машина. Водитель предусмотрительно просигналил. Люди ушли с дороги. Максим поднял руку в знак приветствия… и ровным счетом ничего не случилось. Машина уехала, «ряженые» двигались
