— Да, не происходит, — подтвердил генерал и добавил: — Пока.
— А что сообщает наша авиация, которая постоянно облетает этот район?
— Пилоты не видят каких-либо формирований боевиков. Не замечают их и беспилотники.
— Тогда я считаю, что ваши опасения беспочвенны, господин генерал.
— Эх, капитан, если бы я воевал первый год!.. Интуиция практически никогда не подводила меня.
Иволгин вновь улыбнулся и заявил:
— Ничего, как у нас говорят, прорвемся.
— Надеюсь.
Тут телефон системы засекреченной связи, стоявший на столе генерала, издал сигнал вызова.
Биджани извинился и попросил капитана уйти, тем более что разговор был закончен. Иволгин ушел на второй этаж в свою комнату.
После ужина экипажи ударного взвода прошли в парк боевых машин. Они еще раз проверили свои танки. Потом к колонне, состоявшей из двух «Т-90», пристроилась пара боевых машин пехоты.
В 22:15 капитан Иволгин снова был в кабинете генерала. На сей раз здесь собрались его заместители, командиры полков, отдельных батальонов, батарей, рот.
Генерал-майор Биджани поставил задачу всем частям и подразделениям, потом отпустил своих офицеров, а Иволгина и Соколовского попросил остаться.
— Ваша задача остается прежней, — сказал он командиру ударного взвода. — Как только я получу доклад о выходе техники к месту переправы, части и подразделения дивизии начнут имитацию штурма. Артиллерия откроет огонь по выносным и ближним позициям боевиков. Саперы проделают проходы в минных полях на восточном направлении. В это время «Т-90» и БМП должны будут осуществить переправу на южный берег. Вы немедленно доложите об этом мне. Далее выход на рубеж атаки отряда боевиков, охраняющего вражескую переправу. Я связывался с капитаном Набри. Он подвел группу спецназа непосредственно к месту вашей, капитан, переправы, а также выставил дозоры в пятистах метрах от реки. Спецназовцы, по докладу Набри, полностью контролируют обстановку. Противник поблизости не замечен. Гусеничный паром сейчас находится в укрытии. Он выйдет к реке при подходе колонны. Вам, господин Иволгин, тоже надо будет сперва связаться с капитаном Набри, получить от него гарантию безопасности переправы и только потом начать ее. Расчет парома и саперное отделение поступают в ваше, капитан, распоряжение. Это, естественно, не касается непосредственных действий личного состава гусеничного парома.
Иволгин улыбнулся и сказал:
— Понятное дело. Я не спец по переправам. Разрешите вопрос?
— Да.
— Если командир группы спецназа не даст гарантий, заметит в районе что-нибудь подозрительное?..
— Пусть он тут же свяжется со мной. Решение по переправе в обстановке реального времени и потенциальных угроз приму лично я. Вы будете оповещены о нем.
— Ясно.
— Ну что ж, капитан, задание сложное, сопряженное с повышенным риском. Именно поэтому мы и решили использовать вас, русских, настоящих профессионалов.
— Прорвемся, господин генерал.
— Еще скажу вот что. Я отдал приказ майору Маси к рассвету подвести сюда отдельный танковый батальон. У меня все. — Командир дивизии повернулся к советнику и осведомился: — У вас, Георгий Викторович, что-нибудь будет?
— Только пожелание удачи.
Генерал подошел к Иволгину и сказал:
— Да хранит вас Всевышний.
— Благодарю, господин генерал. Спасибо, товарищ подполковник.
— Начинайте марш! — приказал командир дивизии.
— Есть!
Иволгин покинул штаб. В 23.00 колонна, состоявшая из двух «Т-90» и пары БМП-2, пошла на юго-восток, в обход тылов дивизии.
В 10:20 этого же дня, 1 августа, в штабе полевого командира Ибрагима аль-Зара ожил спутниковый телефон. Главарь бандформирования, удерживавшего поселок Байар, ожидал этого звонка.
— Салам, Ибрагим, — услышал он голос своего куратора из руководства террористической организации.
— Здравствуйте, господин аль-Наби.
— Что у тебя?
— Пока только информация о выходе взвода «Т-90» из Мустана к Байару.
— Твой человек в штабе дивизии на связь не выходил?
«Странный вопрос, — подумал аль-Зар. — Ведь я же доложил, что на данный момент владею только информацией, полученной от агентов, внедренных в отдельный танковый батальон».
Но он не хотел лишний раз раздражать аль-Наби, и так слишком нервного из-за постоянного употребления конопли, поэтому спокойно ответил:
— Нет. Я ожидаю сеанса связи с ним.
— Отряд Дарани готов?
— Да, ждет команды. В полной боевой готовности находится и отряд, охраняющий переправу, которым командует Малик Сокар.
— Твой агент заставляет нас ждать. Это плохо. Чем раньше мы получим окончательный план действий асадовцев и русских, тем больше времени у нас будет на подготовку достойного ответа им.
— Это так, господин аль-Наби, но и агента понять можно. Он находится в штабе асадовской дивизии, где полно офицеров. Возможно, этот человек еще не в курсе замысла генерала Биджани. Кстати, смею заметить, это ваш агент, господин аль-Наби.
— Какая разница, твой или мой?! Он наш. Если этот герой протянет до вечера, а Биджани начнет действовать ночью, ты успеешь подготовить нашу акцию?
— Это будет сложно, но думаю, что успею.
— Твое «думаю» меня не устраивает. Я хочу услышать, что ты уверен в этом.
— Но, господин аль-Наби, полной уверенности у меня просто не может быть.
Тут сигналом вызова сработала спутниковая станция.
Связист Захир Мидани доложил главарю бандформирования:
— Майор на связи.
Аль-Зар кивнул и бросил в трубку:
— Извините, господин аль-Наби, на связи агент.
— Отлично. Поговори с ним, после сразу же звонок мне.
— Естественно. Да, майор. Что можешь сообщить?
— У меня мало времени. Примите то, что мне удалось узнать на данный момент.
— Я внимательно слушаю тебя.
Старший офицер оперативного отдела штаба дивизии майор Амер Шараф сообщил аль-Зару о замысле командира правительственной дивизии по уничтожению отряда боевиков, охранявшего переправу, о том, что на южном берегу уже действует группа спецназа. Туда будут переправлены два танка «Т-90», один из которых укомплектован российским экипажем, и пара БМП.
Он закончил свой доклад такими словами:
— Таким образом, господин аль-Зар, сегодня в ночь будет
