В 2:00 старшего смены наблюдения, заместителя командира группы майора Базанова, по связи вызвал один из наблюдателей, старший лейтенант Гибазов.
— Второй! Восьмой.
— Я! — ответил Базанов.
— На минном поле центрального направления проявилось в двухстах метрах от высоты двести тридцать шесть и восемь движение. Вижу двух духов. Судя по действиям, это саперы, пытаются разминировать оставшиеся заграждения.
Аналогичные доклады к начальнику одновременно прошли от старших лейтенантов Лобана с правого фланга и Маслака с левого, из КНП батальона. Там тоже пытались разминировать поле по два человека. Больше саперов, видимо, у боевиков не было.
Лобан добавил:
— Работают «духи» шустро, вторую мину извлекают.
— У них приборы? — спросил Базанов.
— Наблюдатели отметили, что боевики со щупами и рюкзаками.
— Продолжайте наблюдение, — отдал приказ Базанов.
От разговора проснулся Авилов. Если можно назвать сном урывки недолгого забытья.
— Что там? — спросил он у Базанова.
— «Духи» пытаются разминировать проходы.
— Много их?
— Шестеро. По два на каждом направлении, в двухстах — двухстах двадцати метрах от нашей высоты.
— У нас снайперы в наряде?
— Один Гарифуллин, Лапунов отдыхает. Должен, по крайней мере, отдыхать.
— Понятно.
Авилов встал, накинул куртку, экипировка лежала у стеллажа, прошел к стереотрубе. Осмотрел территорию.
— Да, шесть «духов», и работают они профессионально. Продвинулись метров на двадцать, пока ты вел переговоры по рации.
Командир группы достал радиостанцию, вызвал снайпера:
— Шестой! Ответь Первому!
— Отвечаю! — тут же отозвался Гарифуллин.
— Саперов на полях видишь?
— Со своей позиции только центральных и левого фланга.
— Поднимай Лапунова, пусть возьмет на прицел саперов правого фланга. Готовность к ведению огня по докладу Лапунова.
— Принял, выполняю.
Уже через пять минут, когда саперы «духов» продвинулись еще на двадцать метров, на связь вышел капитан Денис Лапунов и доложил, что снайперы готовы к работе. Авилов приказал:
— Огонь!
С высоты ударили три сдвоенных выстрела. Они прозвучали громко в тишине ночи, впрочем, выстрел из «СВД» хлесткий, звучный.
И следом доклад Лапунова об уничтожении вражеских саперов.
Командир группы распорядился:
— Оставаться на позициях. Не допустить подхода боевиков к оставшимся минным полям.
— Принял.
Авилов отключил станцию.
Присел за стол, кивнул Базанову, и тот запросил обстановку у наблюдателей новой смены, только принявших посты и сектора.
Прошли доклады, что на территории вокруг высоты чисто. По рубежу сосредоточения боевиков тишина.
Авилов, выслушав заместителя, проговорил:
— Сколько ей длиться, этой тишине?
Майор спокойно ответил:
— Я думаю, до начала утренних сумерек. А это где-то в 5:10-5:15.
— А дальше боевики пойдут в наступление на минные поля?
— Считаю, что они попытаются пробить «коридоры». Или, что тоже исключать нельзя, ударят в тыл, обойдя наши позиции.
— Но они попадут под огонь «Тигров» и сирийской артиллерии?! Хотя чего это я, еще не проснулся. Если «духи» решат обойти высоту, то от Алеппо и с воздуха нам поддержки ждать не придется. Будем в прямом контакте с боевиками. А значит, Женя, что?
— Уже сделано, за всеми направлениями вероятного прорыва наши парни смотрят. Ну а увидим что угрожающее, перегруппируемся. Вот только «духов» слишком много.
— Тебя это пугает?
— Ты же знаешь ответ. Просто за каким чертом решили доукомплектовать батальон? Завезли бы боеприпасы и сюда. Тут и одной роты, чтобы отбить у «духов» охоту к наступлению, хватило бы.
— Батальоном командуем не мы и не наше начальство. Так что работать будем тем, что есть. «Ми-24» окажет поддержку.
— Ты что, планируешь пустить его по тылам «духов»?
— Посмотрим, все будет зависеть от их действий. Сейчас командует начальник штаба, а он, по данным Суслова, вполне опытный и грамотный, хотя и шакал последний.
Остальная ночь пролетела незаметно.
Прав был заместитель командира группы.
В 5:20, как только просветлело, из-за высот по всей «полусфере» вышли танк «Т-72», БМП, бронетранспортер, пикапы и открыли огонь из пушек и пулеметов. И стреляли они по минным полям. Начали рваться мины. Позицию группы накрыл сплошной грохот.
Авилов, подняв отдыхающую смену и отправив бойцов на позиции, надев защитный шлем, крикнул заместителю:
— Столько добра переводят.
— Что? — тоже крикнул Базанов.
— Труд саперов насмарку.
— Не скажи, «духи» боеприпасы тратят? Тратят. А пополнять их нечем, склад в Сабре уничтожен.
— Им могли подвезли. Из того же Туркуна, там, судя по всему, у них запасная база.
— Нет, если Мухаммад аль-Джалан пристрелил Диани и попытался свалить из района, то больше подпитывать группировку некому. Так что пусть стреляют сколько влезет.
Постепенно боевики перенесли огонь на позиции батальона, танк прицельно бил по высоте. От его снарядов тряслись стены, сыпалась пыль и камни. Но стены выдерживали бронебойные снаряды. Но Авилов и все другие офицеры понимали и то, что если танк будет стрелять в одну точку, то рано или поздно, пробьет стену. Экипаж же «семьдесят второго», похоже, именно этим и занимался. Полевому командиру Кабрану, видно, было известно расположение помещений внутри высоты, и танк вел огонь по стене, рядом с амбразурой правого крайнего помещения. А из той через коридор — склад.
Авилов запросил соседей капитана Гарифуллина:
— Шестой, Первый!
— На связи!
— Весело у вас?
— Да достал уже этот танк. Но наводчик не слишком опытный, бьет в стену в
