Я понимал растерянность Сэма. На сегодня у него не было ни достаточного количества верных ему людей, ни союзников. Попытки договориться с другими мелкими главарями, как Меняла Дик или Чак Коннорс ничего не дали, те просто заняли позицию наблюдателей, выжидая, чем все закончиться. Гризли с компаньонами, видя бездействие остальных, поняли, что получили "добро" на любые свои действия. У нас, к сожалению, не было такой возможности, иначе остальные вожаки, пока остававшихся нейтральными, могли подумать, что началась общая зачистка и выступить против нас единым фронтом. Нам оставалось только выжидать.
— Если бы у меня было хотя бы пара недель. Я уже кое с кем переговорил. Проклятье! Гореть этим предателям в геенне огненной!
Это было уже не первое его проклятие за сегодняшний вечер. Я большей частью молчал, медленно потягивая виски, давая ему, как следует завестись. Мне нужно было подвести его к состоянию, когда в человеке начинают говорить эмоции наравне с разумом.
— С детства помню одно выражение: подчас язык у дурака бывает таким длинным, что может перерезать ему глотку. Их языки как раз нужной длины, да и я не стану стоять в стороне. Но как это сделать, ума не приложу! У одного Гризли Кэссиди столько же парней, сколько у меня! А этих жирных, заевшихся свиней семь! Пусть даже не семь, а три! Их слишком много! Они все себя считают большими боссами! Знаешь Джек, мне тут доложили, что некоторые из них считают, будто именно они выиграли войну с ирландцами! Как тебе! Не ты! Не я! А они!
"Похоже, дошел до кондиции. Начнем".
— Послушай, Сэм, нам нужны хорошо обученные, не боящиеся крови, подчиняющиеся приказу, солдаты.
— А я такой тупой! Не думал об этом! Таких солдат здесь на дивизию хватит! У нас треть банды таких! Зайди в любой бар и скажи: набираю парней для опасной работы! Столько сбежится, что девать будет некуда. И тут же поползут слухи: Джон, помощник Сержанта, набирает людей. Через полчаса все будут знать об этом! К каким бы ты хитростям не прибегал, все одно узнают! После чего тебя зарежут сразу, а меня немного погодя! Ты этого хочешь?!
— Тебе вообще такая идея нравиться?
— Дело не в том, нравиться она мне или нет! Не об этом надо думать, а о том, как выжить! Выжить, Джон! У меня около двадцати человек! Ты и Бык Сэм. Эта вся моя сила! Двадцать бойцов против пятидесяти! Как тебе такой расклад, Джон?! В армии при таком перевесе сил противника сдаются! Но здесь не та война! Здесь не берут пленных!
— Ты говоришь у тебя двадцать людей? С этой секунды прибавь к ним еще двенадцать парней! Они прошли Гражданскую, затем служили рейнджерами на мексиканской границе. Из них два офицера, три сержанта. Все они крепкие и надежные парни.
— Ты, дьявол, Джон! Почему ты мне о них раньше не сказал? Впрочем, сейчас это не важно! А ты уверен в них?! Все продается и покупается, а люди в первую очередь!
— В этом мире все возможно. Но я думаю, что среди них нет предателей.
— Хм, если так обстоит дело… И давно они у тебя?
— Знаком с ними около трех месяцев, но работать на меня начали три недели назад.
Теперь во взгляде Сержанта читалась подозрительность.
— Ты опасный человек, Джон. Я никогда не смогу тебе полностью доверять. Никогда! Поэтому постарайся вести свои дела так, чтобы не заронить во мне ни капли подозрения. Так будет лучше для нас обоих. А теперь выкладывай, что задумал?
— Сейчас я подам сигнал из окна. Дважды зажгу спичку. После чего мои люди, разделившись на три группы, найдут и убъют Кэссиди, Щеголя и Малыша Израэла.
— Ты с ума сошел!! — Сержант резко и с такой силой вскочил с места, что отброшенное им кресло с грохотом отлетело к стене, только чудом не опрокинувшись. — А ты подумал об остальных главарях?! О головорезах, которые узнают о смерти своих вожаков?! Нас на ножи поставят в мгновение ока!
— А кто будет ставить, если их уберут?! Кто, я тебя спрашиваю?! — постепенно я сам стал заводиться, глядя на возбужденного Сержанта. — Те главари, которые сейчас со стороны наблюдают, кто победит, увидев, что произошло, тут же приползут к тебе на коленях, моля их не убивать!
Честно говоря, я сам не верил тому, что сейчас говорил. Нам, скорее всего, придется драться насмерть, и выживем ли мы, одному Богу известно! Но другого пути у нас нет. Или мы — или они. Так должен думать и Сержант. Как бы то ни было, но мои слова на него подействовали успокаивающе. Перестав метаться по кабинету, он снова придвинул кресло к столу, правда, садиться не стал. Некоторое время молчал, смотря на черную лаковую поверхность стола, потом спросил: — А как они их найдут?!
— За всеми троими уже давно следят мои люди.
— Черт. Черт! Джек ты понимаешь, что если что-то пойдет не так, начнется резня! И ирландцы, и Дикий Джим Мортон не замедлят этим воспользоваться. Тогда нам конец! Нам всем конец! Начнется такое… я даже не могу передать словами!
— Подожди. Не торопись. Лучше скажи, почему Чак Коннерс на ножах с Малышом Израэлом?
— Из-за устричного бара на перекрёстке улиц Парк Плэйс и Бродвея… Стоп! Понял твою мысль. Если Малыша не будет в живых, а Чаку пообещать… Тут есть о чем подумать! Если мы получим поддержку на
